Пятнадцатый Луч -Первый раздел

Первый раздел

Состоит из трёх частей

Итоговый вывод “Двадцатого Письма”; Первая часть урока, данного в Третьем “Медресе Юсуфа”

بِسْمِ اللّٰهِ الرَّحْمٰنِ الرَّحٖيمِ

وَ بِهٖ نَسْتَعٖينُ

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного! И с Его помощью”.

Под предлогом того, что я написал ходатайство в кассационный суд о моём пребывании на протяжении одиннадцати месяцев в полной изоляции в Афьёнской тюрьме, такого несчастного, как я, который тридцать пять лет провёл в одиночестве, и по ночам забывает об этом мире [проводит в молитве и поклонении], и, ужаснувшись от людей из-за двадцати трёх лет томлений под пристрастной слежкой, живущего в одиночестве, и ни с кем, кроме своего помощника и сильно желающих получить урок “Нура”, не может находится в одном помещении больше часа, насильно перевели в пятую камеру, запретив при этом моим братьям приходить ко мне. И когда я очень опасался, что не смогу выжить в этом многолюдье, вдруг, в виде признака гнева и возмущения, мороз настолько окреп, что если бы я остался на старом месте, то совершенно не выдержал бы. Эта трудность обратилась для меня в милость.

На сердце во время тасбихата мне пришло следующее: “Несмотря на то, что ученики “Рисале-и Нур” в каждой камере занимаются уроками “Нура” и за себя, и за тебя. Однако, эта пятая камера, будучи неким изолятором, постоянно обновляется. Поэтому она ещё больше нуждается в уроке “Нура”. И молодые, и старики, читающие в газетах об ужасном отрицании и непризнании Всевышнего русскими, нападающими на веру, конечно, очень сильно нуждаются в весьма твёрдых и мощных уроках, касающихся веры в бытие и единственность Всевышнего Аллаха”. И, задумчиво повторяя после утреннего намаза святую фразу:

لَا اِلٰهَ اِلَّا اللّٰهُ وَحْدَهُ لَا شَرٖيكَ لَهُ لَهُ الْمُلْكُ وَ لَهُ الْحَمْدُ يُحْيٖى وَ يُمٖيتُ وَ هُوَ حَىٌّ لَا يَمُوتُ بِيَدِهِ الْخَيْرُ

وَ هُوَ عَلٰى كُلِّ شَىْءٍ قَدٖيرٌ وَ اِلَيْهِ الْمَصٖيرُ 

Нет божества, кроме Аллаха, Единственного, у Которого нет сотоварища, Ему принадлежит всё сущее и все восхваления, Он оживляет и умерщвляет, и Он Живой, Неумирающий, в Его Руке всё благо, и Он над всякой вещью мощен, и к Нему возвращение”.

которую я с давних пор повторяю по десять раз после утреннего намаза, и в одиннадцати словах которой большое “Двадцатое Письмо” с блестящим разъяснением показало одиннадцать доказательств необходимости бытия и единственности Всевышнего, а также сообщило одиннадцать очень радостных вестей, я вместе с тем подумал о краткой сути этого “Двадцатого Письма”. Тот час на сердце мне пришло следующее: “Преподай эту краткую суть Надиру Ходже и находящейся здесь молодёжи”. Тогда, произнеся “Бисмиллях”, я начал урок:

В этой формуле единобожия есть одиннадцать радостных вестей, одиннадцать подтверждений веры. Сейчас, лишь коротко указав на подтверждения, их объяснения и радостные вести препоручаю “Двадцатому Письму” и другим частям “Рисале-и Нур”. Однако, во время написания этого урока я посчитал уместным привести здесь ещё некоторые слова и особенности, о которых им тогда не говорил. Итак, из одиннадцати слов той формулы единобожия:

ПЕРВОЕ СЛОВО:

لَا اِلٰهَ اِلَّا اللّٰهُ

Нет бога, кроме Аллаха”.

Доказательством здесь является изданная брошюра “Великое Знамение”. За необыкновенность этого беспримерного доказательства Имам Али (да будет доволен им Аллах), сообщая о книгах “Рисале-и Нур”, сказав:

وَ بِالْاٰيَةِ الْكُبْرٰى اَمِنّٖى مِنَ الْفَجَتْ

Великим знамением упаси меня от краха”.

– сделал заступником своей молитвы эту брошюру, которая во время пребывания учеников “Нура” в Денизлинской тюрьме одержала победу и в Анкаре, и в Денизлинском суде, и, скрыто распространившись, стала причиной оправдания этих учеников, а также, своим тайным изданием послужила поводом для их девятимесячного заключения, чем явно подтвердила и чудесный дар предсказания Имама Али (да будет доволен им Аллах), и его мольбу за учеников “Рисале-и Нур”.

Да, Луч “Великое Знамение”, показав во всём сущем тридцать три великих единения и всеобъемлющих довода, в каждом из них указывая на бесчисленные доказательства, начиная со слов небес и звёзд, с фраз и предложений земли, животных и растений, и так до слов всей вселенной в целом, её отдельных частей, существ, истин появления (худус), вероятности (имкан) и преобразования, с ясностью солнца и дня доказывает бытие и единственность Необходимо Сущего Творца. Желающие непоколебимой веры, и ищущие несокрушимый клинок против безбожной анархии, пусть обратятся к “Великому Знамению”.

ВТОРОЕ СЛОВО:

 وَحْدَهُ

Единственного”.

Очень краткое указание на его довод таково:

В этой Вселенной во всех отношениях проявляется некое единство. Например, подобно тому как Вселенная будучи неким упорядоченным городом, неким великолепным дворцом, некой воплощённой глубокомысленной книгой, неким материальным Кораном, каждый аят, каждая буква и точка которого также представляют собой чудесный Коран, демонстрирует собой некое единство. Так и то, что лампа этого дворца одна, его численник-ночник один, его огненный кашевар один, водоносная губка одна,.. один, одна, одно… и так до тысячи одного, все они показывают единственности – это твёрдо доказывает, что Хозяин, Правитель, Автор и Составитель этого дворца, города, книги и материального большого Корана является существующим, одним и единственным.

ТРЕТЬЕ СЛОВО:

لَا شَرٖيكَ لَه

Нет у Него сотоварища”.

На довод данного положения очень кратко указывает следующее:

Это являющийся источником, учителем и основой Луча “Великое Знамение”, великий Аят:

قُلْ لَوْ كَانَ مَعَهُٓ اٰلِهَةٌ كَمَا يَقُولُونَ اِذًا لَابْتَغَوْا اِلٰى ذِى الْعَرْشِ سَبٖيلًا… اِلٰى اٰخِرِ

Скажи: «Если бы, как они говорят, наряду с Ним существовали другие боги, то они непременно попытались бы добраться до Господа Трона».” (Коран 17:42).

То есть, если бы у Него были сотоварищи, и в созидание и господство имели бы вмешательство другие “пальцы”, то вселенский порядок пришёл бы в расстройство. Между тем, начиная от крохотного крылышка мухи и клеточки зрачка глаза, до небесных летунов, коими являются бесчисленные птицы и до самой солнечной системы, во всём, в большом и малом, в частичном и целом присутствует самый совершенный порядок; что твёрдым и несомненным образом указывает на невозможность и небытие сотоварищей и партнёров, а также очевидно свидетельствует о существовании и единственности Необходимо Сущего Творца.

ЧЕТВЁРТОЕ СЛОВО:

لَهُ الْمُلْكُ

Ему принадлежит всё сущее”.

Очень короткое указание на очень длинный его довод:

Собственными глазами мы видим, что некий невидимый нам Распорядитель, обладающий бесконечным могуществом и знанием, распоряжается своим широким и богатым владением. Особенно поверхность земли Он сделал некой весьма обширной нивой, которая каждой весной засевается Им, перемешанными между собой семенами сотен тысяч видов растений. И, совершенно ничего не путая и не сбиваясь, Он с полным порядком снимает их разнообразные урожаи, делая из них провизию для двухсот тысяч видов животных, руками милости и мудрости распределяя эту пищу, согласно их нуждам. И тот, кто не признаёт этого Мудрого Распорядителя и Милостивого Хозяина, вынужден подобно глупым софистам отрицать эту землю, вместе с её урожаем.

ПЯТОЕ СЛОВО:

 وَ لَهُ الْحَمْدُ

И Ему принадлежат все восхваления”.

Вот очень короткое указание на очень широкое подтверждение этого:

Да, мы своими глазами видим и собственным разумом ясно осознаём, что в городе этой вселенной, в районе земли, в казарме людей и животных распоряжается, управляет и заботится Такой Милосердный Кормилец, Такой Щедрый Благодетель, Который для того, чтобы в обмен на Свои дары побудить к славословию и благодарности, словно некое торговое судно или продовольственный состав, нагружает землю весенней порой, подобной некому вагону, сотнями тысяч видов продуктов питания, а также консерв и пакетов, называемых молочными железами, и доставляет их нуждающимся живым созданиям, провизия которых кончается под конец зимы. И тот, у кого есть хотя бы частица разума, подтвердит, что всё это является делами Одного Милосердного Кормильца. Тот же, кто, не подтвердив, сворачивает к отрицанию, конечно, будучи вынужденным отрицать все упорядоченные дары и назначенные питания на земле, являющиеся средством для восхваления и благодарности, становится неким глупым, вредоносным животным.

ШЕСТОЕ СЛОВО:

يُحْيٖى

Он оживляет”.

Весьма короткое указание на его довод:

Да, в “Десятом Слове” и в других частях “Нура” аргументированно доказано следующее:

Каждой весной на поверхности земли оживляется некое Божественное войско, состоящее из трёхсот тысяч видов живых существ, имеющих весьма разнообразные образы и содержащих бесчисленное количество особей. Всем им в совершенном порядке даётся жизнь и жизненные необходимости. И показав сотню тысяч подобий, а скорее признаков Великого Воскресения, с полным порядком и точностью оживить всех вместе тех разных-преразных созданий, сделав это без ошибок, без погрешностей, без изъянов, ничего не перепутав, и хотя они смешанны, ничего не перемешав и не забыв; а также из схожих капель жидкости, называемой спермой, и из похожих семян и малоразличных зёрен, прорастающих в земле, и из одинаковых яиц насекомых и семян птиц, и из их схожих друг с другом или мало отличных яиц оживить эти сотни тысяч видов живых существ, содержащих бесконечное число единиц, и безошибочно и весьма совершенно написать на странице земли и весны все вместе и внутри друг друга эти сотни тысяч разных книг может лишь действующий и управляющий с бесконечным вниманием и с бескрайней мудростью Живой Вседержатель, Дающий жизнь и Всезнающий Создатель. И тот, кто не имеет такого убеждения, конечно, вынужден стать самым глупым и несчастным живым созданием, отрицающим и себя, и всех живых созданий, находящихся на всей земле, подвешенных на ленту времени во всех прошедших вёснах, живущих на живой земле, и в воздушном пространстве.

СЕДЬМОЕ СЛОВО:

وَ يُمٖيتُ

И Он умерщвляет”.

Краткое указание на его довод таково:

Да, мы видим, что осенней порой, когда триста тысяч видов живых существ получают освобождение, называемое смертью, коробочки со страницами деяний каждого вида и каждой особи, оглавления деяний, исполненных ими ранее, описания их предстоящей деятельности будущей весной, и представляющие собой некую разновидность их душ – их семена – вместо них вверяются на хранение деснице мудрости некого Великого Хранителя, и каждое из крошечных семян, подобных семенам инжира, несёт в себе, подобно вечной душе, все законы формирования инжирного дерева, и запись биографии дерева в его памяти занимает объём целой книги. И тот, кто не признаёт Живого и Бессмертного, Мудрого Создателя, Который пером предопределения размещает всё это в тех крошечных семенах, превращая их память в образ некой большой книги, записывая в ней историю жизни дерева, конечно, более несчастен, чем некий подлый дьявол, мешающий адский огонь, и обречён на вечную смерть.

Да, чтобы всецелая, всеобъемлющая, бесконечно необычайная и заключающая в себе бесчисленные чудеса деятельность, указывающая на подтверждение этого слова, имела место без производящего её деятеля, является стократно невозможным и ложным, и приписывание её слепым, бессильным, бессознательным, глухим, безжизненным, беспорядочным, неуравновешенным, смешанным и растекающимся причинам также тысячекратно безосновательно и абсурдно. Иначе, понадобится, чтобы в каждой частице грунта имелось некое бесконечное могущество, мудрость и весьма необычайное, полное мастерство формирования всех трав и цветов; а в каждой частице воздуха – как было сказано в “Путеводителе” и в “Тайне Хува” – способности распознавания всех разговоров, телефонных и радио слов и умения сообщить о них другим частицам. Но такую поразительную идею ни один дьявол не заставит никого принять. И воздаянием за настолько далёкое от разума и истины неверие и отрицание, являющееся оскорблением всего сущего, может быть только ужасная геенна, что полностью справедливо. Конечно, для таких отрицателей мы должны сказать: “Да здравствует Ад!”.

ВОСЬМОЕ СЛОВО:

وَ هُوَ حَىٌّ لَا يَمُوتُ

И Он Живой, Неумирающий”.

Очень короткое указание на подтверждение этого положения таково:

Например, как солнышки, видимые в гребешках волн, плескающихся на поверхности моря или некой текущей реки, уходят, но следующие за ними волны вновь точно также показывают те же солнышки, чем свидетельствуют о солнце, находящемся в небесах, и своими исчезновениями и смертями указывают на бытие и постоянство этого неизменного солнца. Точно также и создания, плещущиеся на поверхности постоянно изменяющегося моря вселенной, в обновляющемся бесконечном пространстве, на ниве частиц и в реке времени, взявшей в свои объятья тленных существ, быстро протекая, непрестанно уходят, умирают вместе со своими внешними причинами. Каждый год, каждый день одна вселенная умирает, и ей на смену приходит новая. И поскольку на ниве частиц постоянно собирается урожай странствующих миров и текучих вселенных, то конечно, как те гребешки волн и солнышки своими исчезновениями показывают одно постоянное солнце, так и смерти этих бесчисленных созданий и плодов, а также их совершенно упорядоченные освобождения вместе с их внешними причинами, несомненно, как день, и явно, как солнце, твёрдо сообщают о необходимости бытия и единственности одного Живого и Неумирающего Вечного Солнца, одного Постоянного Создателя, одного Пресвятого Командующего. И все существа, вместе и по отдельности, свидетельствуют о том, что Его существование в тысячекратной степени более явно и несомненно, чем существование Вселенной.

Итак, вы конечно поняли, насколько глухим, глупым и преступным является тот, кто не слышит и не хочет слышать этих высоких голосов и сильных свидетельств, заполняющих вселенную.

ДЕВЯТОЕ СЛОВО:

بِيَدِهِ الْخَيْرُ

В Его Руке благо”.

Очень краткое указание на довод этого слова:

Мы видим, что в этой вселенной каждый круг, каждый вид, каждый уровень и даже каждая единица, каждый орган и даже каждая клетка тела имеет некое хранилище, некий склад, некую ниву, взращивающую и сохраняющую их потребности, некую сокровищницу, которые весьма упорядоченно и точно, с бесконечной мудростью и милостью, точно и во время, сверх сил и воли нуждающихся даются им некой скрытой десницей.

Например, также как горы несут в себе все необходимые живым существам и человеку минералы, лекарства и необходимые для их жизни вещи, и благодаря некой воле и предусмотрительности представляют собой весьма совершенные кладовые и склады, так и земля является некой нивой, некой мельницей и кухней, которая благодаря силе Мудрого Кормильца, с совершенным порядком и точностью готовит пищу для всех живых существ. И даже, как у каждого человека и у каждого органа в его теле, даже у каждой его клеточки имеется своего рода кладовая, склад и неприкосновенный запас, так и неким хранилищем вечного мира является мир дольний; и некой нивой и складом рая является дающий доброту, прелесть и свет – мир Ислама и истинная человечность; хранилищем ада же являются порождающие зло, мерзость и неверие грязные материи и существа, исходящие из небытия, являющегося злом, и пачкающие собой миры бытия, являющегося благом; и кладовой жара для звёзд является ад; а сокровищницей света – рай, так что слово

بِيَدِهِ الْخَيْر

В Его Руке благо”.

указывая на все эти бесчисленные кладовые, демонстрирует блестящий довод.

Да, этим словом, а также предложением: 

بِيَدِهٖ مَقَالٖيدُ كُلِّ شَىْءٍ

то есть: “Ключи от всего находятся в Его руках”, – тому, кто не является абсолютно слепым, показывается безгранично широкое и бесконечно чудесное подтверждение Божественного Господства и Единства. Например, из тех бесчисленных сокровищниц и хранилищ посмотри только на следующее: один Мудрый Распорядитель, в руках Которого находятся ключи семян и косточек, являющихся крохотными кладовыми, несущими в себе системы и предначертанные программы огромных деревьев или прекрасных цветов, повелением “Проснись!” и ключом воли, абсолютно взвешенно и упорядоченно открывает дверку каждой косточки, и подобно этому, открывая ключом дождя сокровищницу земли, Он всех вместе и безошибочно открывает все зёрна, являющиеся кладовочками и семенами растений, а также все капли жидкости, получившие повеление развиваться, являющиеся началом животных и семенем птиц и мух, состоящим из воздуха и воды. И если при этом ты хочешь узнать и увидеть, как десницей мудрости, воли, милости и желания, каждая своим особым ключом, во вселенной открываются все полные и частичные, материальные и духовные сокровищницы и склады, то посмотри на своё сердце и разум, тело, желудок и сад, являющиеся твоими своеобразными кладовыми, а также на являющуюся цветком земли весну и на её цветы и плоды, как с полным порядком и точностью, с милостью и мудростью некая скрытая десница открывает их разными ключами, выточенными на станке повеления “Кун фаякун”. Из одной трёхграммовой коробочки с полным порядком извлекает порой сотню пудов пищи, устраивает пир для живых созданий. Разве в такие упорядоченные действия, производимые настолько знающе и видяще, в это мудрое и исключающее случайность искусство, в это безошибочное, полностью взвешенное управление и абсолютно справедливую, никого не притесняющую заботу могут хоть как-то вмешаться слепая сила, глухая природа, шальное совпадение, мёртвые, неведающие и бессильные причины!? Разве кто-то, кто не видит сразу все вещи и не управляет ими всеми одновременно, под чьей властью не находятся частицы вместе с планетами, может быть причастен к такому во всех отношениях мудрому, чудесному и точному распоряжению и управлению!?

Итак, кто не признаёт и отрицает Такого Милосердного Распорядителя, Такого Мудрого Господа, в Руках Которого всякое благо и ключи от всякой вещи, конечно, как говорит аят:

تَكَادُ تَمَيَّزُ مِنَ الْغَيْظِ

Готова она лопнуть от гнева” (Коран 67:8).

– на тех гневается и распаляется ад, языком своего состояния говоря: “Они заслуживают моего бесконечного наказания и совершенно не достойны жалости”.

ДЕСЯТОЕ СЛОВО:

وَ هُوَ عَلٰى كُلِّ شَىْءٍ قَدٖيرٌ

И Он над всякой вещью мощен”.

Очень короткое указание на его довод:

Каждый обладатель сознания, приходящий в гостиницу этого мира, открыв глаза, видит:

Некое могущество, охватившее всю вселенную, и находящиеся в нём, бесконечное, ничего не путающее, всеобъемлющее извечное знание, а также очень внимательная, не допускающая никаких несоразмерных и бесполезных движений Божественная мудрость и забота, вращает, словно вдохновлённого мевлеви, каждую отдельную частицу из огромной армии частиц, используя её во многих делах, и в то же время, по тому же закону, снова подобно вдохновлённому мевлеви, за год проводит по двадцатичетырёхтысячелетней орбите Земной шар. С тем же законом, с которым приносит животным и людям урожай сезонов, в то же время, сделав Солнце неким челноком и прялкой, притягательно и влекуще вращая его в центре, с абсолютной точностью и порядком приводит к исполнению своих обязанностей планеты, являющиеся армией солнечной системы. И это же самое могущество, в то же время и по тому же мудрому закону, без путаницы и ошибок пишет на странице Земли подобные сотням тысяч книг, сотни тысяч видов созданий, все вместе и внутри друг друга, показывая тысячи подобий Великого Воскресения. И то же самое могущество, в то же время обращает страницу воздуха в некую доску для письма и стирания. Употребляя все частицы воздуха в назначенных для них волей и повелением обязанностях служения некими кончиками перьев и точками той книги, оно дало всем этим частицам такую способность, что они словно имеют некое ухо и тонкий язык, с помощью которых могут, будто зная, принимать и безошибочно распространять все слова и разговоры, доказывая, что воздушная стихия является неким престолом распоряжений и воли Всевышнего Аллаха.

Итак, соответственно данному короткому указанию, приведя эту вселенную в образ некого упорядоченного города, некого прекрасного помещения и гостиницы, некой чудной книги и Корана, начиная от всей её в целом и до каждой отдельной частицы, Милостивый и Милосердный Творец взял на весы знания и под порядок мудрости все уровни, круги и виды созданий и управляет ими; и в Своём могуществе Он показывает Свою мудрость и милость; в Своём абсолютном господстве – Своё бытиё и единственность, делая это ясно, как солнце и день. И в ответ на представление Себя, Он желает признания Его с верой,.. и в ответ на пробуждение к себе любви, желает, чтобы Его полюбили с поклонением,.. и в ответ на Свои дары желает благодарности и славословия… И те дьяволы в человеческом обличьи, которые не признают Такого Милостивого и Милосердного Господа, не стараются полюбить Его с поклонением, а наоборот, с отрицанием несут в себе некую враждебность к Нему, подобно неким маленьким Фараонам и Намрудам, конечно, достойны бесконечного наказания.

ОДИННАДЦАТОЕ СЛОВО:

وَ اِلَيْهِ الْمَصٖيرُ

И к Нему возвращение”.

То есть: “Все предстанут перед Ним и уйдут в Его вечный мир и в Его вечные края счастья, а также только Он является источником помощи и цепи всех причин опираются на Него, основываются на Его могуществе и являются для Его могущества отдельными завесами; все внешние причины представляют собой лишь завесы, служащие для сохранения славы и величия этого Его святого могущества; они не оказывают на созидание совершенно никакого влияния; если не будет Его приказа и воли, то ничто, даже ни одна частица не смогут двигаться.” На подтверждение этого слова мы сделаем лишь очень короткое указание:

Во-первых. Доказательную сторону, вселяющую полную веру в Судный день и в Иной мир, о которых сообщает это слово, убеждающую в том, что они свершатся и наступят также твёрдо и несомненно, как будущая весна, мы препоручаем “Десятому Слову” и его постскриптумам, а также “Двадцать девятому Слову”, седьмой теме “Плодов веры”, “Лучу Мунаджат” и другим частям “Рисале-и Нур”, касающимся веры. Поистине, они доказали этот столп веры бесчисленными доказательствами в таком виде, что даже самых упрямых неверующих вынудили признать претворение Иного мира таким же несомненным, как существование мира этого.

Во-вторых. Одна треть Превосходного Изложения Корана обращена к Воскресению из мёртвых и к Иному миру. А в таком случае, все чудеса и аргументы, доказывающие истинность Корана, также указывают на бытие Иного мира. И подобно этому, все чудеса и указания на пророчество Мухаммада (Мир Ему и Благо), все аргументы его верности, также свидетельствуют и о Воскресении, и об Ином мире. Потому что постоянный, великий призыв на протяжении всей жизни этого Человека (Мир Ему и Благо), касался Иного мира. Также и все сто двадцать четыре тысячи Пророков (мир им всем), тоже, объявляя о вечной жизни и бесконечном счастье, принесли людям эту радостную весть, доказав её бесчисленными чудесами и твёрдыми доводами, а поэтому, конечно, все чудеса и подтверждения, указывающие на их пророчество и верность, свидетельствуют также об Ином мире и вечной жизни. В соответствии с этим, все доказательства подтверждающие другие столпы веры, также свидетельствуют и о претворении Воскресения из мёртвых, и об открытии вечного счастья.

В третьих. Для показа Своих совершенств, могущества и господства, Всевышний создал всю эту вселенную вместе со всеми её частицами, уровнями, планетами и стихиями, непрестанно с совершенной мудростью занимая все их вместе и в отдельности исполнением некой обязанности, а скорее многих обязанностей; и для показа вечных, бесконечных проявлений Своих имён, Он караван за караваном, а скорее странствующие, обновляющиеся мир за миром и племена созданий отправляет в гостиницу этого мира и на арену испытаний дольней жизни, снимая установленными в мире Мисаль потусторонними, загробными кино и фотокамерами их образы, поступки и состояния. После же их освобождения Он отправляет на эту арену новые племена, караваны и некие текучие, странствующие миры для того, чтобы они также исполнили свои обязанности и послужили зеркалами для проявлений Его имён. И разве есть хоть какая-то вероятность, чтобы у Такого Всемогущего Творца, Прекрасного Создателя и Совершенного Аллаха, для человеческого рода, который в этом тленном мире с сознанием и разумом отвечает на все Его замыслы, который всеми своими способностями полюбив и дав полюбить, познав и дав познать Этого Создателя, с бесчисленными мольбами просит о счастье вечного иного мира, а также по причине наличия разума испытав бесконечные муки, всем своим естеством, душой и способностями желает вечной жизни, являющейся самим наслаждением, не было некого места наград и воздаяния, некого воскресения и сбора? Нет! Сто тысяч раз нет!..

Итак, поскольку объяснение, подробности и доказательства этого короткого указания в блестящем и сильном виде содержаться в “Рисале-и Нур”, то препоручая их ему, мы сокращаем это очень длинное повествование.

سُبْحَانَكَ لَا عِلْمَ لَنَٓا اِلَّا مَا عَلَّمْتَنَٓا اِنَّكَ اَنْتَ الْعَلٖيمُ الْحَكٖيمُ

Пречист Ты! Мы знаем только то, чему Ты нас научил. Воистину, Ты – Знающий, Мудрый!” (Коран 2:32)

***

Пятнадцатый Луч

Пятнадцатый Луч

 

Блестящий Довод

Состоит из двух разделов

 

Этот урок представляет собой внешне маленькую, но в действительности очень большую, очень сильную и обширную тему. И это некий плод веры и некий райский плод Корана, вышедший из объединения научного и явного убеждений моей мыслительной жизни и исследовательской духовной жизни “Рисале-и Нур”.

Саид Нурси

Пятый Луч

Пятый Луч

В печатном издании “Мухакамат-и Бадийе”, написанном тридцать лет назад, содержатся двадцать вопросов, повествующих о “Стене Зулькарнайна”, “Яджуджах – Маджуджах” и о других признаках Конца Света. Они, в качестве дополнения к этому “Мухакамату”, были написаны – частично в черновом варианте – тринадцать лет назад(*). Из уважения к одному моему дорогому другу они были переписаны набело и стали “Пятым Лучом”.

(Пятый Луч Тридцать первого Сияния из Тридцать первого Письма)

РЕКОМЕНДАЦИЯ: Для того, чтобы была понятна цель предисловия, сначала пусть будут прочитаны идущие после него вопросы.

بِسْمِ اللّٰهِ الرَّحْمٰنِ الرَّحٖيمِ

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!”

Одна особенность аята:

 فَقَدْ جَٓاءَ اَشْرَاطُهَا

Ведь пришли уже все знамения его” (Коран 47:18).

была написана для того, чтобы защитить вероубеждение простых верующих и оградить его от сомнений. Часть хадисов, касающихся событий которые будут иметь место перед Концом Света, как и аллегории (муташабихат) Корана, имеют глубокие смыслы. Их нельзя объяснить подобно прямым, ясным аятам (мухкамат), и не каждый может их понять. Скорее, вместо тафсира даётся их та’виль (интерпретация). Согласно смыслу:

وَمَا يَعْلَمُ تَاْوٖيلَهُ اِلَّا اللّٰهُ وَ الرَّاسِخُونَ فِى الْعِلْم

Не знает его толкования никто, кроме Аллаха и те, кто тверды в знании…” (Коран 3:7).

их та’вили становятся понятны после свершения этих событий, и тогда раскрывается их цель, так что те, чьи знания крепки, сказав:

اٰمَنَّا بِهٖ كُلٌّ مِنْ عِنْدِ رَبِّنَا

Мы уверовали в него; всё – от нашего Господа” (Коран 3:7).

показывают те скрытые истины.


* Примечание: Теперь прошло уже сорок лет.

Этот “Пятый Луч” содержит Предисловие и двадцать три Вопроса

Предисловие

Состоит из пяти пунктов

Первый пункт. Поскольку вера и возложение обязанности предс­тавляют собой некий экзамен в кругу выбора, некое испытание и конкурс, то конечно умозрительные вопросы, являющиеся глубокими, занавешенными и требующими изучения и опыта, не должны быть явными. И они не могут быть обязательными и неизбежными в такой степени, чтобы каждый, хочет он того или нет, был вынужден признать их. Дабы Абу Бакры поднялись к вершинам Рая, а Абу Джахли опустились на дно Ада. Если же не останется выбора, тогда не сможет иметь место и возложение обязанности. И исходя из этого секрета, чудеса даются редко. И в этом мире, который является местом возложения обязанности, видимые воочию признаки Конца Света и наступления Часа, подобно некоторым кораническим аллегориям (муташабихатам), скрыты и требуют та’виль. Только лишь восход солнца с запада является таким очевидным признаком, который вынуждает подтвердить его каждого, исходя из чего двери покаяния с его наступлением закрываются и ни покаяние, ни вера не будут приниматься. Потому что и Абу Бакры, и Абу Джахли в подтверждении будут едины. Даже нисхождение Исы (мир ему), и то, что он является Исой (мир ему), возможно познать лишь со вниманием и светом веры, каждый узнать его не сможет. И даже такие ужасные личности, как Даджаль и Суфьян, не знают, кем сами они являются.

Второй пункт. События скрытого, сообщаемые Пророку (Мир Ему и Благо): одна часть их сообщается в подробностях; вмешиваться в них и интерпретировать он не может. Например, как аяты Корана и хадисы кудси с прямым смыслом (мухкамат).

Другая же часть сообщается ему в общем виде, и их разъяснение и описание препоручается его суждению. Эту часть составляют хадисы, касающиеся не относящихся к иману происшествий мира и событий будущего. Их наш Пророк (Мир Ему и Благо) разъясняет и описывает своим красноречием, сообразно мудрости возложения обязанности, в виде уподоблений. Например, во время одной беседы послышался некий глубокий грохот. Пророк (Мир Ему и Благо) изрёк: “Это грохот камня, который на протяжении семидесяти лет катился в сторону Ада и в эту минуту упал на его дно”. Через пять-шесть минут после этого странного сообщения пришёл один человек и сказал: “О Посланник Аллаха! Умер такой-то семидесятилетний лицемер, отправился в Ад”, – показав тем самым толкование его высококрасноречивых слов.

Напоминание. Частные события будущего, не входящие в истины веры, на взгляд пророчества не представляют важности.

Третий пункт. Состоит из двух тонкостей.

Первая. Некоторые хадисы, передаваемые в виде уподоблений и аллегорий, с течением времени были восприняты простонародьем, как реальность, и поэтому не соответствуют действительности. Будучи настоящей истиной, их связь с действительностью не видна. Например, подобные носителям Арша, два ангела из носителей Земли, по-имени “Севр” (Бык) и “Хут” (Рыба), имеющие их образ, были восприняты, как некий гигантский бык и некая огромная рыба.

Вторая. Несмотря на то, что некоторая часть хадисов повествует в отношении большинства мусульман или с точки зрения исламского государства или центра халифата, их восприняли относящимися к людям всего мира. И хотя они в некотором отношении являются частными, их восприняли всеобщими. Например, в предании говорится: “Придёт время, когда не останется говорящих “Аллах, Аллах”. То есть, это значит, что закроются тэкие шейхов и азан с икаматом будут произноситься на турецком языке.

Четвёртый пункт. Также, как такие события сокровенного, как смерть и время ухода в Иной мир, по причине многих мудростей и польз, оставлены скрытыми, так и агония и смерть мира, гибель человечества и всего живого, коими является Конец Света, тоже сокрыты ради многих польз.

Да если бы время смерти было ясно определено, то половина жизни прошла бы в полной беспечности, а вторая половина, словно с каждым днём ещё на шаг приближаясь к виселице протекла бы в полном ужасе, и таким образом, полезное и мудрое равновесие между страхом и надеждой было бы нарушено. И точно также, если бы было ясно определено время Конца Света, являющегося смертью и агонией мира, то первые и средние поколения думали бы об Ином мире очень мало. Для последних же поколений, пребывающих в полном ужасе, не осталось бы ни наслаждений и ценности мирской жизни, ни важности и мудрости добровольного и смиренного поклонения между страхом и надеждой.

И если бы это было ясно определено, то некоторая часть истин веры стала бы очевидной, и каждый, желая того или нет, подтвердил бы их. В таком случае были бы нарушены связанные с выбором и волей секрет возложения обязанностей и смысл веры. Итак, ради многих мудростей и польз, подобных этим, события сокровенного оставлены скрытыми; и поэтому каждый, каждую минуту думая и о смерти, и о продолжении жизни, может трудиться и ради своей этой жизни, и ради своего Иного мира, а также, поскольку в каждом столетии можно ожидать и наступления Конца Света, и продолжения существования мира, то есть возможность и в тленности мира трудиться ради вечной жизни, и, словно никогда не наступит смерть, усердствовать в благоустройстве дольнего бытия.

И если бы были ясно определены времена бедствий, то человек, на долю которого выпадает беда, в ожидании её переносил бы в десять раз большую духовную беду от этого ожидания. И чтобы не заставлять его переносить такие страдания, мудрость и милость Всевышнего оставили время бедствий скрытыми. И поскольку большинство сокровенных событий этого мира имеют подобные мудрости, то сообщать о сокровенном запрещено. Для того, чтобы не проявлять неуважения и непокорности к правилу:

لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

– те, кто с дозволения Всевышнего сообщают о сокровенном, не касающемся истин веры, делают это лишь в виде указаний, закрытым и замаскированным образом. И даже радостные известия и предсказания о нашем Пророке (Мир Ему и Благо) в Торе, Евангелии и Псалтыре пришли в некоторой степени закрыто и завуалировано, так что некоторая часть последователей этих книг истолковав их иначе, не уверовали. Однако, поскольку мудрость возложения обязанностей требует открытого и многократного сообщения о положениях, касающихся вероубеждения, и требует доведения их в явном виде, то Коран-Превосходно Излагающий и его Славный Выразитель (Мир Ему и Благо) сообщили о делах Иного мира подробно, и о событиях будущего этого мира – сокращённо.

Пятый пункт. И поскольку о поразительных вещах, происходящих во времена каждого из двух Даджалей, передаётся в изложении о них и в связи с ними, то было решено и воспринято, что они возникнут от личностей этих Даджалей. Поэтому эти предания стали аллегорическими и их смысл скрылся. Например, их путешествия на самолёте и поезде…

И, например, известность обрело то, что: когда умрёт исламский Даджаль, служащий ему дьявол закричит об этом на весь мир с “поставленного в Стамбуле камня” (“Дикили Таш”), и каждый услышит, что: “Он умер”. То есть, об этом будет объявлено по удивившему даже дьяволов радио.

И поскольку об удивительных положениях и поразительной деятельности, принадлежащей режиму Даджаля и, основанному им комитету и государству, передаётся в связи с его личностью, то смысл этих преданий в этом отношении скрылся. Например передаётся, что: “Он настолько силен и долго будет жить, что только почтенный Иса (мир ему) сможет его убить, и другого выхода нет”. То есть, его учение и кровожадный режим будет разрушен и уничтожен только, когда возникнет небесная, высокая и чистая религия среди христиан, которая последует за истинами Корана и присоединится к ним; и с появлением этой религии Исы и с нисхождением почтенного Исы (мир ему) то безбожное учение исчезнет и умрёт. Иначе, сам этот Даджаль может быть убит простым микробом, обычным насморком.

А также толкования и мнения некоторых передатчиков, суждение которых способно на ошибку, смешавшись со словами хадисов, стали восприниматься как хадис, вследствие чего смысл скрылся. Соответствие действительности не наблюдается и такие хадисы перешли в разряд аллегорий.

И поскольку в старые времена коллективная личность общества не была развита как сейчас, и преобладала единоличность, то великие качества общества и его большие действия придавались возглавляющим это общество личностям. По этой причине, чтобы стать достойными этих необыкновенных и всецелых качеств и соответствующими им, те личности должны были возыметь в сотни раз превышающее их собственные размеры и силы некое поразительно огромное тело, ужасное изваяние и необыкновенные могущество и силу. Потому они были описаны в таком образе. Что не соответствует реальности и подобные предания стали аллегориями.

И, хотя качества и состояния двух Даджалей отличаются друг от друга, в дошедших до нас преданиях они путаются. Качества одного воспринимаются качествами другого. Также и черты Великого Махди не соответствуют преданиям, указывающим на предшествующих ему махди, и подобные хадисы стали аллегоричными (муташабих). Имам Али (да будет доволен им Аллах) повествует лишь об “исламском Даджале”.

На этом предисловие завершено, переходим к вопросам. На этот раз из сотен примеров тех предсказаний, с Божьей помощью, в очень кратком виде будут изложены двадцать три вопроса, которые разглашаются безбожниками с намерением подорвать вероубеждение простых людей. И, моля моего Милосердного Господа взять под сень Своего прощения мои погрешности и ошибки речи, я обращаюсь к Его милости с тем, чтобы эти вопросы не только не нанесли предполагаемый безбожниками вред, но чтобы каждый из них, с проявлением сияния пророческого красноречия, показав и доказав своё истинное истолкование, стал серьёзной причиной укрепления вероубеждения простого народа.

Второй раздел и вопросы “Пятого Луча”

بِسْمِ اللّٰهِ الرَّحْمٰنِ الرَّحٖيمِ

Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!”

Первый вопрос.

В предании говорится: “У Суфьяна, являющегося одной из ключевых личностей Последних времён (перед Концом Света), рука будет дырявая.”

Аллах лучше знает. Одно истолкование (та’виль) этого такое: “Из-за распутства и блуда, в его руках ничего не задерживается, с крайним расточительством всё утекает. В крылатом выражении говорится: “Рука такого-то дырявая”. То есть, он очень расточителен.”

Итак, этот хадис напоминает, что: “Суфьян, поощряя расточительство и тем самым пробуждая сильную жадность и алчность, использует эту слабость людей и подчиняет их к себе”. То есть, что: “Расточительствующий становится его пленником, попадает в его ловушку”.

Второй вопрос.

В предании говорится: “Одна ужасная личность Последних времён утром встанет и у неё на лбу будет написано: “хаза кафир” (это неверный).”

Истину знает Аллах. Та’виль здесь следующий: “Этот Суфьян, надев себе на голову европейский головной убор, заставит носить его и всех остальных. Однако, поскольку внедряет его посредством силы и закона, то и этот убор, так как совершает земной поклон, иншаллах, встанет на истинный путь, и никто – если делает это не желая – надевая этот убор, неверным не станет.”

Третий вопрос.

В предании говорится: “У тиранических правителей Последних времён, особенно у Даджаля, имеются ложные рай и ад.”

اَلْعِلْمُ عِنْدَ اللّٰه

Знание этого – у Аллаха”.

Один та’виль этого таков: “Это некое указание на построенные под его властью напротив друг друга тюрьмы и лицеи: одни станут некой мерзкой пародией на гурий и гильманов, другие же – местом наказания и темницей.”

Четвёртый вопрос:

В предании говорится: “В Последние времена не останется говорящих “Аллах, Аллах”.

 لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

Один та’виль этого должен быть таков: “Закроются текие, места зикров и медресе, вторящие “Аллах!.. Аллах!.. Аллах!.”, а также в таких исламских признаках, как Азан и Камат, вместо имени “Аллах” будет вставлено другое имя”. Иначе, это не значит, что все люди впадут в абсолютное неверие. Потому что отрицать Аллаха также неразумно, как отрицать Вселенную. Не то, что у всех людей, даже у большей части разум этого не приемлет. Неверующие не отрицают Аллаха, они только ошибаются в Его качествах.

Другой та’виль этого таков: “Для того, чтобы не видеть ужаса Светопреставления, души верующих будут взяты незадолго до него. Конец Света рухнет на головы неверных.”

Пятый вопрос.

В предании говорится: “В Последние времена некоторые личности, подобные Даджалю, заявят о своей божественности, заставят себе поклоняться.”

Аллах лучше знает. Один та’виль этого таков: “Также как некий кочевой командир, не признающий царя, мнит себя и других командиров, в зависимости от их властных полномочий, отдельными и маленькими царями. Точно так и те личности, возглавившие учения материалистов и натуралистов, в зависимости от своих сил, воображают в себе некое божественное господство. И своей силой заставляют своих подданных раболепно поклоняться себе и своим статуям, вынуждают их головы склониться перед собой.”

Шестой вопрос.

В предании говорится: “Смута Последних времён настолько сильна, что никто не сможет владеть собой”. Поэтому на протяжении тысячи трёхсот лет, по повелению Пророка (Мир Ему и Благо), вся умма прибегала от этой смуты ко Всевышнему. И после молитвы спасения от мучений в могиле, всеобщей мольбой было:

مِنْ فِتْنَةِ الدَّجَّالِ وَ مِنْ فِتْنَةِ اٰخِرِ الزَّمَانِ

От смуты Даджаля и от смуты Последних времён”.

Истину знает Аллах. Один та’виль этого таков: “Эти смуты манят к себе человеческие нафсы, очаровывают их. Люди будут преступать по своей воле и даже с удовольствием.” Например, в России женщины и мужчины вместе, нагие входят в бани, и, поскольку женщины по-своему естеству очень склонны показывать свои красоты, то они бросаются в эту смуту с радостью. Совращённые же и по своему естеству обожающие красоту мужчины, поддавшись своему нафсу, падают в этот огонь в неком пьяном веселье и сгорают в нём. Так подобные танцам и театрам блудные развлечения, великие грехи и ересь того времени, с неким притяжением собирают вокруг себя, словно мотыльков, подвластных страстям людей, и сбивают их с толку. Иначе, если это будет происходить насильно и по принуждению, то выбора не останется, не останется также и греха.

Седьмой вопрос.

В предании говорится: “Суфьян будет большим учёным. Со знанием он впадёт в заблуждение. И многие учёные последуют за ним.”

Знание принадлежит Аллаху. Один та’виль здесь состоит в следующем: “Не имея таких средств властвования, как сила и могущество, родовитость и благородство крови, смелость и богатство, он добьётся этого положения своей сообразительностью, учёностью и политическим знанием. И своим умом он подчинит умы многих учёных-богословов, сделав их источниками фетв, оправдывающих его действия. Также он сделает своими сторонниками многих учителей, и поставив во главе образование, лишённое религиозных уроков, будет всеми силами стараться внедрить его.”

Восьмой вопрос.

Предания показывают, что ужасная смута Даджаля будет иметь место среди мусульман, так что вся Умма искала убежище от неё у Аллаха.

لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

Один та’виль этого таков: “Мусульманский Даджаль – другой. Даже некоторые учёные-исследователи, согласно словам Имама Али (да будет доволен им Аллах), сказали, что их Даджаль – Суфьян. Он появится среди мусульман и будет действовать обманом. Большой Даджаль неверных – другой. Иначе, неподчиняющийся насилию и полной тирании Большого Даджаля становится шахидом, тот же кто не желая подчиняется ему неверным не станет и даже не будет грешником.”

Девятый вопрос.

В преданиях события связанные с Суфьяном и происшествия будущего описываются происходящими в стороне Шама и в Аравии.

Аллах лучше знает. Один та’виль этого таков: “Поскольку в прежние времена центр халифата находился в Ираке, в Шаме и в Медине, то передатчики, придав такой смысл по своему рассуждению – словно так будет всегда – описали их близкими к центру исламского государства; сказали “Алеппо и Шам”. Они подробно изложили сжатое сообщение хадиса по своему суждению (иджтихаду).”

Десятый вопрос.

В преданиях говорится о необыкновенном могуществе личностей Последних времён.

Знание принадлежит Аллаху. Та’виль здесь следующий: “Это является иносказанием, указывающим на величину духовной (коллективной) личности, представителями которой приходятся те личности. Однажды образ японского главнокомандующего, победившего Россию, был показан стоящим одной ногой в Мировом океане, а другой – в крепости Порт-Артур. Также и ужасная величина той коллективной личности показывается в её представителе и в гигантских статуях этого представителя. Что же касается его необыкновенного могущества, то, поскольку большинство его дел представляют собой разрушение и услаждение страстей, они выглядят, как необыкновенное могущество. Потому что разрушение является лёгким. Одна спичка сжигает целую деревню. Страстные наслаждения же распространяются быстро, потому, что нафсы являются их сторонниками.

Одиннадцатый вопрос.

В предании говорится: “В Последние времена один мужчина смотрит за сорока женщинами.”

Истину знает Аллах. У этого есть два та’виля:

Первый. В те времена законный брак уменьшится, или, как в России, исчезнет. Избежавший уз с одной женщиной и оставшийся сам по себе мужчина станет пастухом сорока несчастных женщин.

Второй та’виль. Это иносказание указывает на то, что в то смутное время многие мужчины погибнут в войнах и, исходя из одной мудрости, большинство новорождённых будут девочками. Скорее, по причине того, что женская независимость и их полная свобода сильно распаляют женское вожделение, их естество побеждает мужское, что становится причиной унаследования ребёнком женской линии. Поэтому, по воле Аллаха, девочек будет очень много.

Двенадцатый вопрос.

В преданиях говорится: “Первый день Даджаля – год, второй день – месяц, третий день – неделя, а четвёртый день – один день.”

لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

У этого есть два та’виля.

Первый. Это иносказание и знак, указывающие на то, что большой Даджаль появится в районе Северного полюса и со стороны севера. Потому что в кругу Северного полюса за весь год бывает один день и одна ночь. Если оттуда ехать один день по железной дороге в эту сторону, там уже летом солнце не заходит в течении месяца. Если ехать ещё день на автомобиле, то солнце будет постоянно светить в течении недели. Я, будучи в плену в России, был недалеко от таких мест. Значит, это некое чудесное предсказание того, что большой Даджаль нападёт со стороны севера.

Второй же та’виль следующий: и у большого Даджаля, и у Даджаля исламского есть три дня, означающие три периода их тирании. То есть, Пророк (Мир Ему и Благо) высоким красноречием сообщает своей умме: “Первый день – это период его власти, когда он проделает такие дела, которые не сделать и за триста лет. За второй день, то есть за второй период он проворачивает дела, которые не сделать и за тридцать лет. За третий день и период, сделанные им изменения не сделать и за десять лет. Четвёртый день и период же станет обычным, он ничего не будет делать, только лишь стараться сохранить своё положение.”

Тринадцатый вопрос.

В несомненно достоверном хадисе говорится, что: “Иса (мир ему) убьёт большого Даджаля.”

Знание этого принадлежит Аллаху. Здесь тоже есть две стороны:

Первая сторона такова: Защищающего себя такими усугубляющими его грехи чудесами (истидраджами), как магия, гипноз и спиритизм, и подчиняющего себе каждого человека – этого ужасного Даджаля – сможет убить и при этом уничтожить его учение только некая удивительная и чудесная личность, приемлемая всеми. И эта личность – более других причастный к этому и являющийся пророком большинства людей – Иса (мир ему).

Вторая сторона такова: Сформированная личностью Даджаля, убитого мечом Исы (мир ему), огромная статуя и духовная личность ужасного материализма и безбожия, а также безбожная идея отрицания Всевышнего, будут убиты и уничтожены только духовенством религии Исы (мир ему), которое соединит истину религии Исы с истиной Ислама, и благодаря этой силе разобьёт, духовно убьёт их. И такое предание, как: “Иса (мир ему) придёт и в намазе будет следовать за Махди”, – указывает на этот союз, а также на главенство и правящее положение истин Корана.

Четырнадцатый вопрос.

В предании говорится: “Основную силу Даджаля составляют евреи. Евреи с радостью следуют за ним”.

Аллах знает. Мы можем лишь сказать, что часть этого предания проявилась в России. Потому что евреи, испытавшие угнетения от всех государств, во множестве собрались в Германии и, для отмщения, воздвигнув играющего в организации коммунистического комитета важную роль ужасного человек по имени Троцкий, являющегося выходцем из евреев, на пост главнокомандующего России, и после известного Ленина, являющегося их воспитанником, поставив во главе российского правительства, взорвали Россию и сожгли её тысячелетний капитал. Чем проявили комитет большого Даджаля и некоторую часть его деятельности. А также перевернули и другие государства, приведя их к серьёзным потрясениям.

Пятнадцатый вопрос.

В преданиях есть некоторые разъяснения по поводу событий Яджудж-Маджудж, о которых кратко сообщает Коран. Но эти разъяснения не такие прочные, как те ясные краткие сведения о них в Коране, они требуют та’виль. Скорее, они нуждаются в пояснении из-за вмешательства в них суждений (иджтихадов) передатчиков.

Итак,

لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

один та’виль этого таков: Данные хадисы иносказательно указывают на то, что названные небесным языком Корана “Яджудж” и “Маджудж” племена манджуров и монголов, которые, взяв с собой ещё и некоторые племена Китая, в прежние времена не раз погружали в хаос Азию и Европу, так и в будущем они снова перевернут этот мир вверх дном. Даже сейчас они составляют значительную часть анархистов в коммунистическом течении.

Да, во Французской революции, с взращиванием семени любви к свободе зародился социализм. Социализм же, так как разрушил некоторые святыни, то привитые им идеи впоследствии обратились в большевизм. И поскольку большевизм также испортил многие духовные, нравственные и человеческие святыни, то, конечно, засеянные им зёрна принесут плоды не признающего уже никаких границ и уважений анархизма. Ведь если из человеческих сердец уйдёт уважение и сострадание, то разум и сообразительность превратит этих людей в очень ужасных и жестоких хищников, которыми управлять политикой уже будет невозможно. И самым подходящим местом для анархических идей являются угнетённые и многочисленные разбойные племена , отстающие и в цивилизации, и в управлении. И под эти условия подходят манджурские, монгольские и некоторые киргизские племена, ставшие причиной постройки растянувшейся на сорок дней пути и являющейся одним из семи чудес света, Великой Китайской стены. О чём так чудесно и удостоверено сообщил наш Пророк (Мир Ему и Благо), разъясняя краткое сообщение Корана.

Шестнадцатый вопрос.

В предании – в связи с тем, что Иса (мир ему) убьёт Даджаля – говорится, что: “Фигура Даджаля необычайно велика и выше минаретов, Иса же (мир ему), по сравнению с ним очень маленький…”

لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

Та’виль этого должен быть таков: “Данное предание иносказательно указывает на то, что община духовных борцов, узнавших благодаря свету веры Ису (мир ему) и последовавших за ним, по количеству на много меньше научной и физической армии Даджаля со всеми её школами и солдатами.”

Семнадцатый вопрос.

В предании говорится, что: “Когда появится Даджаль услышит весь мир, и весь мир он обойдёт за сорок дней, и у него есть необыкновенный осёл.”

Аллах знает. При условии полной достоверности этих преданий, их та’виль таков: “Они неким чудесным образом, за десять веков до появления телеграфа, телефона, радио, железной дороги и самолёта, сообщают, что: “во времена Даджаля средства общения и передвижения настолько продвинутся вперёд, что о любом событии за один день услышит весь мир. О нём объявится по радио, которое услышит и запад, и восток, и напечатается во всех газетах. И человек за сорок дней обогнёт весь мир, увидит семь континентов и семьдесят государств”.

И о Даджале будет услышано не в его даджальском качестве, а как о неком весьма деспотичном правителе. И его передвижение будет иметь цель не захвата всех мест, а скорее пробуждения смуты и совращения людей. И верховое животное, осёл, на котором он сидит – это или поезд с паровозом, у которого одно ухо, одна часть – имеет топку с огнём, подобным адскому, а другое ухо – будто ложный рай – украшен и обставлен в лучшем виде. Врагов он отправляет в пылающую часть, а друзей – в часть с угощениями. Или же его осёл – это некий жуткий автомобиль, или самолёт, или… (промолчим!)”

Восемнадцатый вопрос.

В предании говорится: “Если моя умма будет следовать прямому пути, у неё есть один день.” То есть, согласно смыслу аята:

 فٖى يَوْمٍ كَانَ مِقْدَارُهُ اَلْفَ سَنَةٍ

В некий день, протяжение которого – тысяча лет” (Коран 32:5).

– она будет тысячу лет жить правяще и прекрасно. “Если не будет следовать прямому пути, то у неё есть полдня.” То есть, только пятьсот лет она сможет сохранить своё правящее положение и победоносность.

Аллах знает. Это предание говорит не о Конце света, а о победоносном правлении Ислама и власти Халифата, что абсолютно истинно и, как некое чудесное предсказание, так и сбылось. Потому что в конце эпохи Аббаситского Халифата, его политические деятели утратили прямой путь, и он просуществовал около пятисот лет. Однако, поскольку вся Умма в целом прямой путь не потеряла, то на помощь пришёл Османский Халифат, власть которого продолжалась примерно до тысяча трёхсотого года (по хиджре). Но, поскольку Османские политики также в конце не смогли сохранить прямой путь, то и это государство (в качестве халифата) смогло просуществовать лишь пятьсот лет. Своей смертью Османский Халифат подтвердил чудесное предсказание этого хадиса. Поскольку мы касались этой темы в других частях “Рисале-и Нур”, то здесь сокращаем.

Девятнадцатый вопрос.

В преданиях есть разные сообщения о Махди (да будет доволен им Аллах), являющемся одним из признаков Последних времён и принадлежащим к семье Пророка (Мир Ему и Благо). Даже некоторая часть учёных и аулия сказали, что он был уже давно.

Истину знает Аллах. Один та’виль этих разных преданий таков:

“У большого Махди есть много обязанностей. Его деятельность распространяется на многие круги таких сфер, как политика, религия, правление, джихад и так далее. И поскольку в каждом веку в периоды отчаяния была необходимость в неком Махди, который укрепил бы их духовную силу, или в вероятности, чтобы им на помощь пришёл Махди, то по-милости Аллаха, в каждую эпоху и даже в каждом веку из рода Пророка (Мир Ему и Благо) появлялся своего рода Махди. Который сохранял Шариат своего предка, и воскрешал его Сунну. Например, в политике – это Махди Аббаси, в религии – такие личности, как Гавс Азам Гейляни, Шах Накшибенди, а также четыре основателя мазхабов и двенадцать имамов, которые исполняли часть обязанностей Большого Махди и в преданиях о Махди стали причиной внимания Мухаммада (Мир Ему и Благо). Поэтому такие предания разнятся и некоторые праведники сказали, что “Он уже был”. И так далее… Поскольку этот вопрос изложен в “Рисале-и Нур”, то передавая это ему, здесь скажем только следующее:

В мире нет ни одной сплочённой династии, ни одного согласованного рода, ни одной светлой общины и общества, которые бы могли угнаться за династией, родом, общиной и обществом Семьи (Ал-и Бейта) Пророка (Мир Ему и Благо).”

Да, взрастившая сотни святых героев и поставившая во главе Уммы тысячи духовных полководцев, воспитываемая и развивающаяся на истине Корана, со светом веры и с честью Ислама, семья Пророка, конечно, с возрождением, объявлением и исполнением в Последние времена Шариата Мухаммада (Мир Ему и Благо), истин Фуркана и Сунны Ахмада (Мир Ему и Благо) покажет миру совершенную справедливость и истинность “Большого Махди”, являющегося их главнокомандующим. Что весьма разумно, а вместе с тем очень нужно, необходимо и является требованием законов общественной жизни человечества…”

Двадцатый вопрос.

Восход солнца с запада и появление из земли “Даббат’уль Ард”.

Что касается восхода солнца с запада, то это очевидный признак Конца Света. И, поскольку из-за своей очевидности это является неким небесным явлением, закрывающим врата покаяния, связанного с выбором разума, то его смысл и толкование очевидны, в та’виле нет необходимости. Скажем только вот что:

“Аллах знает. Есть следующее объяснение внешней причины такого восхода: с выходом из головы Земного шара Корана, служащего его разумом, этот Земной шар став безумным, по воле Всевышнего столкнётся с другой планетой и начнёт двигаться в другую сторону. И его вращение с запада на восток, по Божественному изволению, сменится на вращение с востока на запад, в результате чего солнце начнёт восходить с запада. Да, если Прочная вервь Аллаха, коей является сила притяжения Корана, крепко связывающая Землю с Солнцем и низ с верхом, оборвётся, то узы Земного шара развяжутся, и он начнёт двигаться как попало. Вследствие его обратного и неупорядоченного движения солнце взойдёт с запада. И в результате столкновения, по воле Всевышнего, наступит Конец Света.”

Что касается “Даббат’уль Ард”, то в Коране есть очень сжатое указание на него и некое краткое повествование о языке его состояния. Сейчас объяснения этого, как и объяснения других вопросов, я с полной уверенностью знать не могу. Могу сказать только следующее:

 لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

Подобно тому, как народ Фараона подвергся “нашествию саранчи и вшей”, а народ Абраха, намеревавшийся разрушить Каабу, – нападению птиц “Абабиль”. Также и для того, чтобы образумить людей, которые в смутах Суфьяна и даджалей осознанно и с радостью не подчиняются и восстают (против Всевышнего), и с анархией Яджуджей и Маджуджей устраивают смуту и жестокость и впадают в неверие, безбожие и отрицание Всевышнего, из земли выйдет некое животное и нападёт на них, уничтожая их. Аллах знает лучше. Это животное – некий вид. Потому что, если бы оно было одной, очень большой особью, то оно не достало бы каждого в любом месте. Следовательно, это будет некий ужасный вид животных. Скорее, как указывает аят:

 اِلَّا دَٓابَّةُ الْاَرْضِ تَاْكُلُ مِنْسَاَتَهُ

Указало на смерть его только животное земли, которое подъело посох” (Коран 34:14).

– это животное является неким древесным червём, именуемым “даббат’уль ард”, который будет грызть человеческие кости, как дерево, и будет поселяться в теле человека повсюду, от его зубов до ногтей. Верующие же, с благодатью веры, с избеганием распутства и злоупотреблений спасутся от него, на что в отношении веры указывает аят, показывая это животное.

رَبَّنَا لَا تُؤَاخِذْنَٓا اِنْ نَسٖينَٓا اَوْ اَخْطَاْنَا

سُبْحَانَكَ لَا عِلْمَ لَنَٓا اِلَّا مَا عَلَّمْتَنَٓا اِنَّكَ اَنْتَ الْعَلٖيمُ الْحَكٖيمُ

Господи наш, не взыщи с нас, если мы забыли или погрешили” (Коран 2:286).“Хвала Тебе, мы знаем только то, чему Ты нас научил, поистине, Ты – Знающий, Мудрый” (Коран 2:32).

***

Три небольших вопроса, дополняющих вышеизложенные двадцать вопросов

Первый вопрос.

В преданиях пророку Исе (мир ему) дано имя “Масих”. Но это же имя “Масих” дано и обоим даджалям, и во всех преданиях говорится:

مِنْ فِتْنَةِ الْمَسٖيحِ الدَّجَّالِ مِنْ فِتْنَةِ الْمَسٖيحِ الدَّجَّالِ

От смуты Масиха Даджаля,.. От смуты Масиха Даджаля”.

Какова мудрость и та’виль этого?

Ответ. Аллах знает лучше. Мудрость этого состоит в следующем:

Также как Иса (мир ему) по Божественной воле упразднив некоторые сложные условия шариата Мусы (мир ему), разрешил часть таких привлекательных вещей, подобных вину; так и большой Даджаль, с искушением и повелением сатаны упраздняя положения шариата Исы и разрушая связи, управляющие общественной жизнью христиан, подготавливает почву для анархии и Яджуджей-Маджуджей. Также и исламский Даджаль – Суфьян – посредством коварств нафса и сатаны стараясь устранить часть вечных положений Шариата Мухаммада (Мир Ему и Благо) и разрушая материальные и духовные связи жизни человечества, оставив опьянённые, непокорные и обезумевшие нафсы предоставленными самим себе, развязывает цепь таких светлых связей, как уважение и сострадание; для того, чтобы они набросились друг на друга в болоте зловонных страстей, даёт им некую насильную свободу и некую угнетающую независимость, чем открывает простор для анархии, при которой люди становятся неусмиримыми ничем, кроме весьма жестокой тирании.

Второй вопрос.

В преданиях говорится о необыкновенных делах обоих Даджалей, об их чрезвычайном могуществе и величии. Даже некоторая, несчастная часть людей станет приписывать им своего рода божественность. В чём причина этого?

Ответ.

اَلْعِلْمُ عِنْدَ اللّٰهِ

Знание принадлежит Аллаху”.

Что касается их огромных и необыкновенных дел: поскольку в основном они направляют к разрушениям и страстям, то легко производят такие необычайные дела, что в одном из преданий говорится: “Их один день равен году”. То есть, то, что они сделают за год невозможно сделать и за триста лет. В отношении же их кажущегося чрезвычайного могущества есть четыре стороны и причины:

Первая. В огромных деспотичных государствах, как результат истидраджа, – прогресс и блага, получившие существование благодаря силе отважных войск и трудящегося народа, несправедливым образом приписываются им. Что становится причиной воображения, будто их личности обладают силой тысяч человек. Между тем, по истине и по правилу, все позитивные изменения, слава и трофеи, получившие бытие благодаря действиям некой общины, делятся между этой общиной и раздаются её единицам. Огрехи же, разрушения и убытки придаются недальновидности и недостаткам главы. Например, если некий отряд захватил какую-либо крепость, то трофеи и слава принадлежат его штыкам. А ошибочные действия и потери относятся к их командирам.

Итак, абсолютно вопреки этому основному закону справедливости и истины, позитивный прогресс и блага приписываются этим ужасным руководителям, а огрехи и отрицательные результаты – бедному народу. В результате чего эти достойные всеобщего отвращения личности (в отношении истидраджа) удостаиваются всеобщей любви со стороны беспечных людей.

Вторая сторона и причина. Поскольку оба Даджаля действуют с максимальным угнетением, с максимальной тиранией, максимально жестоко и ужасно, то их могущество кажется великим. Да, это такой поразительный деспотизм, что прикрываясь законом они вмешиваются в совесть каждого человека, в его святыни и даже в его одежду. Я думаю, что мусульманские и турецкие борцы за свободу предыдущего столетия с неким предчувствием ощутили этот ужасный деспотизм и начали свою атаку. Однако, сильно обманувшись, они выбрали неправильную цель и атаковали на ошибочном фронте. И это такое зло и насилие, что из-за одного человека разрушают целое село, наказывают и высылают сотни невинных человек.

Третья сторона и причина. Каждый из двух Даджалей, обретя поддержку тайного еврейского комитета, страстно желающего отомстить мусульманам и христианам, а также помощь другого ужасного комитета, скрывающегося под маской женской независимости, а исламский Даджаль даже обманом заполучив содействие комитета масонов, по этой причине, кажутся ужасно могущественными. И из предсказаний некоторых святых становится понятно, что Даджаль-Суфьян, который возглавит исламское государство, найдёт и подчинит себе некого весьма способного, гениального, деятельного, не желающего показываться и не придающего значения личной славе и почёту главного визиря (садразама), а также очень отважного, умелого, стойкого, энергичного и не опускающегося до честолюбия военного министра. Воспользовавшись отсутствием у них честолюбия, он, присущую им необычайную и гениальную деятельность, припишет себе. Посредством этого приписав своей личности произведённые ими обновления и революционные изменения в огромной армии и государстве, а также прогресс, которого они добились по причине крайней нужды в нём, вызванной преобразованиями в ходе мировой войны, заставит народных рассказчиков воспевать себя, как обладателя удивительного и необычайного могущества.

Четвёртая сторона и причина. У большого Даджаля имеются подобные спиритизму способности подчинять себе людей. У исламского Даджаля также в одном глазу есть способность гипнотизировать людей, подчиняя их себе. В преданиях даже говорится: “Один глаз Даджаля слепой”, – чем привлекается внимание к его глазам и отмечается, что один глаз большого Даджаля слепой, и один глаз другого Даджаля, в сравнении со вторым его глазом, тоже будто слепой, тем самым указывается на то, что, поскольку они являются абсолютно неверующими, у них есть только один глаз, видящий исключительно лишь этот мир; глаза, которые могли бы увидеть исход и Иной мир, у них отсутствуют.

В неком духовном мире я увидел исламского Даджаля и наблюдал тот покоряющий гипноз в его одном глазу. Я познал его, как совершенно неверующего. Итак, из этого абсолютного неверия исходит его дерзость и смелость, с которыми он нападает на святыни. Простые люди же, не зная истинного положения вещей, думают, что он необыкновенно силён и отважен.

И, славный героический народ, во времена своего поражения, найдя такого лжечудесного, славного, удачливого, успешного и хитрого полководца, не глядя на его скрытую страшную сущность, аплодирует ему своими героическими чувствами, превозносит его, желает прикрыть его грехи. Однако героическая, сражающаяся за веру армия и религиозный народ, со светом веры и Корана в их душе, увидят истинное положение вещей и постараются восстановить ужасные разрушения, произведённые этим полководцем, что становится понятно из преданий.

Третий небольшой вопрос.

Три поучительных события.

Первое событие. Однажды Досточтимый Посланник (Мир Ему и Благо) показал почтенному Умару (да будет доволен им Аллах) одного мальчика среди еврейских детей, сказав: “Вот его образ!”. Почтенный Умар (да будет доволен им Аллах) произнёс: “Тогда я убью его”. Пророк (Мир Ему и Благо) ответил: “Если это Суфьян и исламский Даджаль, то ты не сможешь его убить; если же это не он, то его не убьёшь через его образ.”

Это предание указывает на то, что во время власти Даджаля-Суфьяна, его образ будет виден во многих вещах, а также на то, что он родится среди евреев. Удивительно то, что почтенный Умар (да будет доволен им Аллах), который питал к нему такую враждебность и гнев, что готов был убить ребёнка с его внешностью, стал более других, одобряем и восхваляем этим Суфьяном, который много раз будет рассказывать о нём с похвалами.

Второе событие. Многие передают, что этот исламский Даджаль с интересом спрашивает о смысле суры:

وَ التّٖينِ وَ الزَّيْتُونِ

Сура 95, “Клянусь смоковницей и маслиной”.

Удивительно, что в сразу следующей за ней суре:

اِقْرَاْ بِاسْمِ رَبِّكَ

Сура 96, “Читай во имя Господа твоего”.

фраза

اِنَّ الْاِنْسَانَ لَيَطْغٰى

Человек восстаёт” (Коран 96:6).

– по джифру и по смыслу указывает на его время и на него самого, а также показывает, что он будет высокомерно нападать на молящихся и на мечети. Значит, этот лжечудесный человек чувствует, что одна маленькая сура связана с ним. Однако, ошибается, стучит в двери её соседа.

Третие событие. В одном из преданий говорится, что “исламский Даджаль появится со стороны Хорасана”.

لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

Та’виль этого следующий: “Турецкий народ, являющийся самым смелым, сильным и многочисленным народом востока, представляющим собой самую героическую армию Ислама, во времена этого предания жил в краях Хорасана, ещё не сделав своей родиной Анатолию. Поэтому, упоминая жителей Хорасана того времени, это предание указывает на то, что Даджаль-Суфьян появится среди них.

Очень и очень поразительно то, что тюркизм и турецкий народ, который на протяжении семисот лет является славным, молниеподобным алмазным мечом в руках Ислама и Корана, он будет стараться временно использовать против некоторой части символов и традиций Ислама. Однако не преуспеет, пойдёт на попятную. “Героическая армия избавит от него свои поводья”, – что становится понятно из преданий.

وَاللّٰهُ اَعْلَمُ بِالصَّوَابِ ۞ لَا يَعْلَمُ الْغَيْبَ اِلَّا اللّٰهُ

Истину знает Аллах. Никто не знает скрытого, кроме Аллаха”.

***

 

 

 

 

 

Защита учеников “Рисале-и Нур” в Афьёнском Суде

Защита учеников “Рисале-и Нур” в Афьёнском Суде, на процессе, начавшемся в 1948-м году под пропаганду, нацеленную на вынесение смертного приговора, и закончившемся возвращением всех книг “Рисале-и Нур” их владельцам

Против ужасно далёких от истины и справедливости действий тех, кто искреннюю привязанность учеников “Нура” абсолютно ради Иного мира к этим книгам и их выразителю называет мирской и политической и старается вменить им это в вину, мы, вместе с решениями трёх судов, оправдавших нас в этом отношении, говорим:

― Главной основой общественной жизни человечества, и особенно мусульман, являются такие связи, как: чистосердечная любовь между родственниками, взаимосвязь внутри племён и народов, дружественная поддержка своих верующих братьев, самоотверженная связь со своей нацией и народом, а также нерушимая привязанность и связь со спасающими вечную жизнь истинами Корана и их распространителями, и их полная поддержка. И лишь с отрицанием этих основывающих фундамент общественной жизни связей, а также с принятием “красной угрозы”, сеющей на севере семена ужасной анархии, уничтожающей поколения и народы, и, привязывая к себе детей, разрушающей родство и нацию, и открывающей путь к полному разрушению человеческой цивилизации и общественной жизни, только тогда можно назвать учеников “Рисале-и Нур” некой организацией, за которую их можно привлечь к ответственности.

Поэтому ученики “Нура” без опасений показывают свою привязанность к истинам Корана и свою нерушимую связь со своими братьями по Иному миру. И каждое наказание, получаемое по причине этого братства, встречается ими с радостью. И во всём, как есть, они признаются вашему справедливому суду. Они не унижаются до того, чтобы защищать себя с помощью лжи, хитрости и подхалимства.

Заключённый

Саид Нурси

***

Защита Хусрева

Афьёнскому Уголовному Суду

Сторона обвинения в своём обвинительном заключении обвиняет меня в двух отношениях: в общем и в частном. Общее обвинение – это моё служение “Рисале-и Нур” и содействие моему Устазу в мнимом преступлении.

Частное обвинение же – это очень мелкие, неважные и в действительности не имеющие никакого состава преступления вещи, касающиеся моей жизни, проходящей в одиночестве, и моих личных особенностей.

В ответ на признание меня стороной обвинения, из-за моего служения “Рисале-и Нур”, соучастником мнимого преступления моего Устаза, я скажу:

– Я всей душой и сердцем соучаствую моему Устазу в его мнимом преступлении, якобы имеющемся в его принципах святого служения на благо исламского мира, особенно этой страны и народа. И я до конца своей жизни буду благодарить Аллаха за то, что Он дал мне успех в этом служении вере.

Уважаемый Суд!

Одним из твёрдых доказательств успешности моего служения “Нуру” является следующее:

В то время, когда моё кораническое письмо было очень плохим, я смог необыкновенным образом, в намного превышающем мои способности, весьма бесподобном и прекрасном виде написать три экземпляра Корана. Один из которых находится в ваших руках.

Второе доказательство – это успешное написание мной около шестиста экземпляров этих произведений “Нура”, которые уже двадцать лет несут очень большую пользу этой стране, этому народу, религии и высокой нравственности.

И даже за такое короткое время, как один месяц я преуспел в написании четырнадцати книг, о чём известно моим братьям. Защищаться отдельно по каждому пункту обвинения в мнимых преступлениях, которые, по мнению прокурора я якобы совершил в святом служении моего Устаза, я считаю излишним. Всеми силами подтверждая написанное моим Устазом обжалование и дополнение к нему, я представляю их Вашему высокому суду в качестве моего собственного обжалования.

Уважаемый Суд!

Я и мои товарищи подтверждаем истинность святого служения этой стране и народу нашего Устаза, находящегося в данный момент в этом Суде, который своими благословенными и святыми произведениями, представляющими собой истины веры и Корана, не преследует никаких ни мирских, ни политических целей. А также, подобно нам, это подтвердили и патриоты из правительства “Единения и Прогресса”. В те времена нашему Устазу они выделили девятнадцать тысяч золотых лир для строительства в Ване университета, названного им “Медресет’уз-Зехра”. И народные патриоты также изумлённо подтвердили просветительское служение нашего Устаза, исполненное любви к народу и отечеству. В своё время они тоже выделили нашему Устазу на тот университет сто пятьдесят тысяч лир (когда они ещё имели цену), за подписью ста шестидесяти трёх депутатов из двухсот.

Вашему высокому суду я заявляю, что горжусь тем, что на протяжении двадцати лет в качестве писаря принимаю участие в направленном на укрепление фундамента счастливой жизни этой страны и народа святом служении нашего благочестивого Устаза, описываемого обвинением, как преступника, но который на протяжении всей своей жизни вынуждал сдаться своих самых упрямых и завистливых противников, в том числе тех, которые в судах больше всего старались осудить его, не давая им возможности придраться к его самым суровым и задевающим словам. И я горжусь своим служением для “Рисале-и Нур”.

Заключённый

Хусрев Алтынбашак

***

Защита Тахири

Уголовному Суду г. Афьёна

Я отдан под суд, обвиняясь прокуратурой г. Афьёна в том, что я, вместе с моим Устазом – Бадиуззаманом Саидом Нурси и другими своими товарищами, используя религиозные чувства, подстрекал народ к действиям, нарушающим общественный порядок.

Я и в Мировом Суде Испарты, и на допросах в Афьёне отвечал на поставленные вопросы честно и правдиво. Оправдавший нас суд г. Денизли вернул нам все наши книги и не дал нам наказания за чтение и переписывание книг нашего Устаза – Бадиуззамана и за нашу переписку с его учениками. Между тем, решением от 20.7.1945г., Денизлинский Суд выдал мне вместе с сундуком все пятьсот штук “Седьмого Луча” Бадиуззамана, напечатанных по моей инициативе без разрешения Устаза шесть лет назад старыми буквами в Стамбуле. Тогда они по себестоимости были распроданы желающим приобрести их ученикам “Нура”.

Так что, на основании данного, вступившего в силу постановления этого высокого кассационного суда, я два года назад привёз из Стамбула в Испарту множительную машину и бумагу.

Из трёх сборников, имеющихся у Вас, два написал мой брат Хусрев Алтынбашак. Третий написал я. Сперва мы отпечатали сборник “Зульфикар – Чудеса Корана и Ахмада”. Частично его продали. На вырученные деньги я купил и привёз бумагу для сборника “Посох Мусы”. После этого мы напечатали также “Посох Мусы” и его тоже продали. Затем, купив бумагу для сборника “Сираджуннур”, напечатали его. Этот период продолжался один год. Затем, когда везли около тридцати книг в Эгридир, по дороге их задержали и передали в руки правосудия. Немного погодя, по инициативе юстиции Испарты, в доме Хусрева Алтынбашака был проведён обыск, при котором были изъяты книги и множительный аппарат. После чего, год назад мы были отданы под суд. В результате, меня, Хусрева Алтынбашака и ещё одного нашего товарища, за то, что без разрешения печатали незапрещённые религиозные книги, приговорили к одному месяцу тюрьмы. Мы же подали кассацию. Не успел придти ответ, как меня отправили в тюрьму Афьёна.

Так вот, за это бескорыстное служение религии и единоверцам, особенно за “Пятый Луч”, состоящий из возвращённых судом толкований священных хадисов, в Вашем высоком суде прокуратура Афьёна желает наказать меня, а также автора книг, а также Хусрева Алтынбашака и ещё сорок шесть моих товарищей – учеников, обвиняя нас в том, что мы читали и переписывали эти произведения, чем якобы “подрывали безопасность государства”.

Являясь гражданином этой страны и стоя перед Вами, я абсолютно честно говорю:

– Уже на протяжении многих лет я являюсь учеником Саида Нурси, который возвышает нашу нравственность посредством религиозного воспитания, заложенного в этих книгах; который, когда мы его называем Муджаддидом, жёстко отвергает это, и которого мы с большим уважением приняли своим Устазом. Я твёрдо и убеждённо свидетельствую, что ни у него, ни в его книгах, ни у его учеников нет абсолютно никаких действий, которые имели бы намерение подорвать безопасность государства. И особенно, что касается ещё одного пункта обвинения: суд Испарты, точно выяснив истину, не стал нас наказывать касательно выручки за книги, поскольку наряду с тем, что мы абсолютно не нуждались в том, чтобы использовать эту выручку на собственные нужды, эти деньги, вырученные с продажи книг, мы отдали за множительный аппарат, бумагу и чернила. И с тем, что нет никакой возможности того, чтобы в этом служении, проделанном нами с благими намерениями и только лишь ради довольства Аллаха, было какое-то преступление, то прошу Ваш высокий суд и совесть, вернуть нам книги “Рисале-и Нур”.

Заключённый

Тахири

***

Защита Зубейра

Уголовному суду г. Афьёна

Меня обвиняют в организации тайного сообщества и в действиях, направленных на подрыв государственной безопасности. Поскольку моё нижеследующее пояснение убедит вас в том, что я не совершал подобного преступления, заранее отвергаю это обвинение. Да, я могу с радостью и во всеуслышание сказать, что являюсь учеником “Рисале-и Нур”. Поскольку отрицание этого противоречит урокам достоинства, полученным мною от “Рисале-и Нур”, то я не стану совершать такого проступка. Тот, кто читает эти книги, скрыть этого не сможет. Напротив, он не побоится смело и гордо об этом заявить. Потому что в “Рисале-и Нур” нет ни одной фразы и ни одного слова, которых следовало бы бояться или стесняться.

Я постарался показать ценность “Рисале-и Нур” на сорока-пятидесяти страницах. Не могу сказать, что я его восхвалил, потому что не в силах восхвалить не то что всё собрание книг, а даже одну часть “Рисале-и Нур”, являющегося истинным толкованием Мудрого Корана, представляющего собой солнце и ум вселенной и, который просвещает и наставляет человечество уже более тысячи трёхсот лет. Если в произведениях, ценность которых я хотел показать, имеются призывы к организации тайного сообщества, тогда за то, что я пытался пропагандировать вредные труды, накажите меня. Однако, собрание “Рисале-и Нур” – это книги, которые, по признанию учёных личностей, написаны в неком необыкновенном и феноменальном виде, и которые обладают силой, способной исправить портящееся общество, и, став путеводителем для людей двадцатого века, спасают их от распутства и мрачных идей, в которые затягивает человечество заблуждение материализма и натурализма, и с сиянием Мудрого Корана открывают для человечества пути обретения вечного счастья и благополучия, и явно показывают их с его (Корана) светом. И если в этих книгах не существуют темы, относящиеся к приписываемому мне преступлению, то я уверен в том, что Ваш суд примет, что наказывать меня противоречит основам справедливости и правосудия.

На допросе меня спрашивали: “Ты ученик “Рисале-и Нур?”

На что я отвечаю: “Я не считаю себя достойным того, чтобы быть учеником такого гения, как Саид Нурси. Если он соблаговолит меня принять, то с гордостью скажу: “Да, я – ученик Рисале-и Нур!”

Неподражаемый автор “Рисале-и Нур” – мой Устаз – Бадиуззаман Саид Нурси, будучи оклеветанным скрытыми врагами, много раз попадал под суд, но в каждом случае был оправдан. Все книги “Рисале-и Нур”, из строки в строку, были исследованы комиссией, состоящей из профессоров и исламских учёных, которые рапортовали о том, что эти произведения написаны с необыкновенной компетенцией и являются настоящим толкованием Мудрого Корана. И когда истина такова, почему его вновь отдают под суд? На этот счёт моё твёрдое убеждение таково:

Те, кто читает “Рисале-и Нур”, особенно сообразительная молодёжь, становятся обладателями сильной веры. Превращаются в несокрушимых и самоотверженных религиозных патриотов своей родины. Туда, где находится стойкая вера не могут войти прививаемые дурной идеологией безнравственность и распутство. С увеличением числа обладателей этой нерушимой веры, круги масонства и коммунизма расширяться больше никак не могут. “Рисале-и Нур”, с помощью аятов Благородного Корана и весьма сильных доказательств и аргументов, разумно, логично и идейно доказывает, что материалистическая философия, на которую опираются коммунисты, никак не связана с истиной и действительностью и является абсолютно безосновательной теорией. Освещая попавших во мрак этой гнилой идеологии, спасает их. Даже материалистам, верящим лишь в то, что могут увидеть лишь собственными глазами, мощными доводами доказывает, что отрицать и не принимать бытие Аллаха не возможно.

Особенно эти необыкновенные труды, написанные в оригинальном, притягательном стиле и с высоким литераторским искусством, привлекают к себе молодёжь, студентов лицеев и университетов.

Так вот, поэтому коммунисты и масоны считают “Рисале-и Нур” неким большим препятствием для распространения своих ядовитых идей. Разными интригами и клеветой они стараются уничтожить или не дать возможности читать эти произведения, являющиеся истинным толкованием Корана и источником сильной веры. Несмотря на то, что до сих пор не найдено ни одного подтверждения приписываемой ими лжи, они продолжают свои нападения. Из чего становится понятно, что они хотят запугать нас и отдалить от “Рисале-и Нур”, а с другой стороны навязать свою ядовитую литературу, обеспечив тем самым отсутствие веры и падение нравственности у нашего народа и молодёжи; чтобы государство само собой пришло в упадок. И они хотят превратить наше отечество и народ в некое чужое государство. Стоя перед судом я бесстрашно им заявляю:

– Пусть они хорошо усвоят и пусть дрожат: их шум и крики нас не испугают. Потому что в книгах “Рисале-и Нур” мы увидели истину и правду, научились им и уверовали. Наша молодёжь не спит. Этот героический исламский народ под “ярмо” другого государства войти не может. Самоотверженная мусульманская молодёжь, овладевшая силой истинной веры, родину свою не продаст. Этот религиозный, мужественный народ и его верующую, бесстрашную молодёжь не запугать. Поэтому мы читаем и будем читать книги “Рисале-и Нур”, которые возводят нас на самые высокие уровни человечности и нравственности, обеспечивают наше всестороннее развитие и воспитывают в нас неких истинных религиозных патриотов, готовых пожертвовать всем своим существованием на пути привития молодёжи любви к религии, отечеству и народу.

Как было мной упомянуто выше, несмотря на то, что я мало читал “Рисале-и Нур”, однако при этом извлёк для себя очень большую пользу. Если бы у меня было богатство, то я всё его потратил бы на распространение этих весьма полезных произведений, несущих родине, народу и всему человечеству огромную пользу. Потому что я готов пожертвовать всем своим бытием ради вечного счастья и благополучия моей религии, отечества и народа.

И я не наивно верю в книги “Рисале-и Нур”. Тридцать три аята Корана, а также Имам Али (да будет доволен им Аллах) и Абдулькадир Гейлани (да будет доволен им Аллах) скрыто сообщают о том, что появится “Рисале-и Нур” и наставит людей этого века. И вместе с этим, прочитанное мной в “Рисале-и Нур” убедило меня в том, что собрание этих произведений учит правде и истине и исправляет пороки человечества.

Чувствуя в своей душе огромную пустоту и ища некую литературу для чтения, прочитав “Рисале-и Нур”, я не смог с ним расстаться. Я почувствовал, что сердце моё так сильно нуждалось именно во встрече с этими произведениями. В них я нашёл религиозные и разумные доказательства, спасающие веру и знание от сомнений. И таким образом я спасся от тоски, рождённой теми сомнениями. Благодаря этим истинам я понял, что “Рисале-и Нур” предопределён для нас – людей этого века.

Для того, чтобы было возможно обладать такими самыми высокими достоинствами, как нравственность, вежливость и благовоспитанность, необходимо иметь сильную веру. Поскольку истины веры объясняются в “Рисале-и Нур” посредством весьма сильных доводов и ясных примеров, то при чтении этих книг моя вера набирала силу. Благодаря этому я спасся от того, чтобы потерпеть крах, став отступником от моей истинной и праведной религии, вбирающей в себя основы самой высокой цивилизации, и быть проглоченным “красным драконом”. И поэтому-то ни один человек, познавший ценность “Рисале-и Нур”, чего бы это ему ни стоило, не отойдёт от этих книг, спасающих своих читателей от очень многих физических и духовных катастроф; делающих из них носителей знания большего, чем у выпускников университета; прививающих им любовь к Исламу, родине и народу, а также учащих покорности Всевышнему, прилежности и состраданию. Это искренное, особое уважение и почитание не сможет быть вырвано ни из какого сердца.

Сторона обвинения называет “Рисале-и Нур” вредными произведениями. Я выражаю суровый протест против такой бессовестной лжи. А также меня обвиняют в возбуждении интереса к этим книгам. Да, это верно. Однако сердца всех просвещённых людей, слышащих первую клевету, ноют и даже плачут, зубы их скрежещут. Двадцатый век – время властвования позитивного мышления. Недоказанным, необоснованным утверждениям веры нет, и мы не верим. Требуем доказательств того, что они являются вредными произведениями.

Также одним из замыслов скрытых врагов, клевещущих на нас, является следующее: они хотят сломить солидарность читателей “Рисале-и Нур”, которая проявляется в том, что на пути служения Корану они невиданным образом держатся друг за друга посредством связей мусульманства, исходящих только лишь от взаимоуважения, сострадания и любви, и не имеющих никакой другой цели. Пусть не обманывают себя и не тратят силы попусту. Я – самый отсталый и простой из читателей “Рисале-и Нур” – на это им отвечу так:

Если мы окажемся: один на востоке, другой на западе, один на севере, другой на юге, кто-то в этом мире, а кто-то в ином, то и тогда мы будем вместе. Даже если соберётся вся мощь вселенной, то и она не сможет оторвать нас от нашего высокого Устаза – Саида Нурси, от “Рисале-и Нур” и друг от друга.”

Потому что мы служим и будем служить Корану, и поскольку мы уверовали в истинность Иного мира, то конечно, никакая сила не сможет разорвать эти наши, являющиеся духовными, любовь и солидарность. Ведь все мусульмане соберутся в столице вечного счастья.

С Вашего позволения я ради благополучия отечества и народа озвучу одну серьёзную истину: “Один из скрытых планов коммунистов состоит в том, чтобы настроить народ против государства.”

Для того, чтобы Бадиуззамана Саида Нурси бросили в тюрьму и чтобы показать его произведения вредными, дезинформируется власть, а вместе с этим ведётся отрицательная пропаганда, в которую не поверит ни один человек.

На протяжении многих лет в народе сложилось твёрдое убеждение в том, что Бадиуззаман Саид Нурси – это редкий исламский гений и во всех отношениях беспримерная личность. И это истинное убеждение не может и никогда не сможет опровергнуть никакая пропаганда.

Благодарю Аллаха и восхваляю Его за то, что Он пожаловал мне извлечь пользу из произведений моего великого Устаза… Всей душой и сердцем я признателен Устазу, ставшему причиной моей удостоенности этой огромной пользы от уроков веры и ислама. Этот истинный учитель на протяжении многих лет в тяжёлых условиях писал свои труды, дабы спасти нашу молодость от того, чтобы она стала кормом коммунизма и была приговорена к вечному одиночному заключению. И за такого Устаза я готов годами сидеть в тюрьме этого мира.

“Рисале-и Нур”, являющийся толкованием Корана, уже двадцать лет миллионам людей преподаёт урок религии, веры, ислама и благодетели, защищая их от безверия; и если я буду казнён за эти книги, то я с радостью побегу на виселицу с именами Аллаха и Пророка на устах. Если я буду расстрелян за “Рисале-и Нур”, то бесстрашно подставлю свою грудь под пули за эти произведения, которые хранят нашу молодёжь от того, чтобы она увлеклась коммунизмом, вышла из религии, покатилась к вечному краху и была поставлена к стенке на расстрел за предательство родины. Если за моего Устаза Бадиуззамана я буду изрезан на куски, то прошу Аллаха, чтобы моя кровь разбрызгалась по сторонам в виде слов: “Рисале-и Нур!..” “Рисале-и Нур!..”

Уважаемый Суд!

Обучение по “Рисале-и Нур” является действительно необыкновенным, оригинальным и беспримерным. В любом образовании целью ставится какая-либо материальная выгода или положение, и лишь с этим то образование может иметь продолжение. Большинство дисциплин изучаются для достижения каких-либо материальных благ и славы, и то зачастую это делается через силу. Те же, кто получает уроки “Рисале-и Нур”, похожий на некий неорганизованный свободный университет, делая это в виде чтения данных произведений, не имеют никакой другой цели, кроме служения Корану и вере.

Несмотря на это, книги “Рисале-и Нур”, являющиеся серьёзными научными и религиозными произведениями, изучаются с таким великим воодушевлением и любовью, с таким бесконечным удовольствием, что будят в своих преданных читателях сильное желание читать их многократно. Те, кто изучают “Рисале-и Нур”, переписывая его, даже будучи на скамье подсудимых, когда их жизнь подвергается опасности, признаются, что читали эти удивительные произведения, и заявляют, что будут делать это и впредь. Даже если узнают, что им вынесут смертный приговор, то и тогда не побоятся проявлять эту стойкость. Итак, эта одна особенность “Рисале-и Нур” из многих его чудес заставляет вас подумать: “Разве эти признающиеся люди нашли свои жизни на дороге?..”

Раз они не отказываются, значит в “Рисале-и Нур” и у Бадиуззамана есть высокая истина, а в этих его учениках нет ничего вредного.

Учащиеся, получающие образование, обучаются под давлением авторитета и дисциплины. Бадиуззаман же ни одного человека к “Рисале-и Нур” не принуждал. Однако сотни тысяч читателей, в большинстве своём не видя его, привязались к нему нерушимыми и не рвущимися ученическими связями и берут от “Рисале-и Нур” уроки.

Итак, такое необычайное преподавание не имело место ни в одном медресе ближайшего и далёкого прошлого, не встречалось ещё ни в одном университете.

Уважаемый прокурор сказал: “Уважение, подобное тому, что проявляется к Бадиуззаману, не возможно встретить в отношении других толкователей (Корана)”.

Верно. Если судить по тому, что уважение и почёт имеют место по степени совершенств, а признательность и благодарность – по количеству обретённой пользы, то из произведений Бадиуззамана извлекается такая великая польза, что и признательность, и почёт в отношении него обретают невиданную форму.

Бадиуззамана, являющегося самым великим исламским автором и мыслителем двадцатого века, коммунисты и масоны старались скрыть от нас, и особенно от молодёжи. Однако эта бдительная исламская нация и молодёжь познакомилась с этим героем религии, воспользовалась его знанием и помогла в этом другим.

И вот поэтому необыкновенная привязанность и доверие к Бадиуззаману останутся нерушимы.

Поскольку аяты, приведённые в “Рисале-и Нур”, не теряя особенностей, являющихся самыми большими чудесами Корана, весьма искусно и мастерски разъяснены на нашем турецком языке, то “Рисале-и Нур” понятен для самых разных слоёв народа, будь то женщины или мужчины, чиновники или ремесленники, учёные, философы и так далее. Получив от него пользу соответственно своим способностям, они привязываются к нему ещё больше. “Рисале-и Нур” читают и лицеисты, и студенты университета, и профессора, и доценты, и философы. Эти просвещённые слои, как они извлекают из него необыкновенную пользу, так и, подтвердив его необычайность и высшее искусство в его написании, получают страстное желание прочитать полное собрание этих книг.

Каждый из вновь узнавших Бадиуззамана и “Рисале-и Нур”, кто понял и осознал их значение, весьма сожалея о том, что не узнал их раньше, и для того, чтобы наверстать упущенное, не тратя попусту свободное время и ценя даже каждые свои пять минут, начинает денно и нощно трудиться над изучением “Рисале-и Нур”. Такая популярность и сильная привязанность не наблюдалась в отношении произведений ни одного психолога, социалиста или философа. Их работами могли воспользоваться лишь люди, имеющие образование. Ребёнок, учащийся в средней школе, или женщина, умеющая лишь читать, не в состоянии, прочитав, извлечь какую-либо пользу из труда какого-нибудь большого философа. Однако из “Рисале-и Нур” может, в соответствии со своей степенью, извлечь пользу каждый. Поэтому весь народ ждёт, что Вы оправдаете Бадиуззамана и учеников “Рисале-и Нур”. Если бы Саид Нурси не наставлял своих учеников проявлять терпение, выдержку и воздержанность во время несчастий, то, как он, будучи командиром добровольческого полка, собрал своих учеников для принятия участия в военных действиях, так и сейчас тысячи учеников “Рисале-и Нур”, исполненных к нему уважением, ожидали бы от Афьёнского суда оправдательного приговора, разбив свои палатки на окрестных холмах.

В рамках закона невозможно доказать, что Саид Нурси и ученики “Рисале-и Нур” основали некое тайное общество. Почему невозможно? Неужели грамотный юрист, поднявшийся до гособвинителя, не способен законно это доказать? Нет, конечно же способен. Однако в этом случае нет такого образования, которое можно было бы назвать тайным обществом. И поэтому организация такового не доказуема.

Полностью соответствующее закону и уместное первое утверждение прокурора, гласящее: «Ученики “Нура” не являются организацией», – противоречит его же нижеследующему обвинению, в котором он, неизвестно почему, говорит: “Это организация”. Конечно, это обвинение теряет силу. Мы уверены, что Уважаемый Суд поймёт эту явную истину и даст постановление о том, что никакого тайного общества нет.

Уважаемые Судьи!

Если бы при огорчениях и страданиях от сердца отрывались его частицы, то от сообщения о том, что: “Некий молодой человек стал неверующим” – это сердце должно бы было разорваться на кусочки по числу его атомов.

Так вот, оправдательный приговор, вынесенный Вами, действенным образом послужит причиной для спасения исламской молодёжи и исламского мира от этой страшной беды. И это является ещё одним из факторов, нерушимо соединяющих меня с Бадиуззаманом и его произведениями.

Оправдательный приговор, освобождающий “Рисале-и Нур”, который Вы вынесете, спасёт молодёжь этого народа и всех мусульман от трагедии неверия. Потому что “Рисале-и Нур”, являющийся сокровищницей высоких истин, несомненно, в один из дней будет признан во всём мире.

В этой связи Вы удостоитесь одобрения всего человечества. Ваш оправдательный приговор сделает современное и будущие поколения благодарными Вам и признательными. Читая “Рисале-и Нур” и получая от него великую пользу, они помянут Вас добрым словом.

Только не подумайте, что, произнося эти искренне сказанные мной слова, я занимаюсь лицемерием. Ни в коем случае!.. Потому что на суде Бадиуззамана я никого не боюсь и не стесняюсь.

С Вашего позволения я ещё коротко скажу следующее: прокурор продолжает настаивать на этих гнусных обвинениях в адрес “Рисале-и Нур”, а также его автора и читателей, являющихся средством необыкновенно превосходящего противостояния в этой благословенной стране коммунизму и масонству, и противостоящих им. И если он (прокурор) не откажется от этих полностью ошибочных обвинений, но, поддавшись чувствам, будет продолжать выступать против, то окажется поддерживающим коммунизм и масонство и станет помощником в быстром распространении вредных безбожников, что является истинной целью этих обвинений.

***

Отрывок из жалобы в кассационный суд

Рисале-и Нур” с доказательствами восстанавливает веру людей, разрушенную сомнениями и подозрениями, посеянными литературой безбожных комитетов.

Итак, одна из самых тонких тайн и мудростей того, что наша молодёжь, словно наэлектризованная припала к “Рисале-и Нур”, такова:

На протяжении многих лет с необыкновенным сверхтерпением, с некой невиданной беззаветной самоотверженностью, в пожилом, больном и очень нуждающемся во внимании возрасте, не взирая на разнообразные мучения, причиняемые ему скрытыми врагами – коммунистами, масонами и теми, кого они обманули, Бадиуззаман Саид Нурси, различив своим реалистическим и истинным взором множество скрытных планов против религии, написал укрепляющие веру труды, которые разрушат те ужасно коварные и замаскированные планы.

Однако весьма грустное, огорчительное и достойное тысячи сожалений положение таково, что этого героя Ислама, необыкновенно великую личность уже двадцать пять лет стараются уничтожить в тюрьмах, темницах и карцерах.

Если по злонамеренности, вызванной подозрениями, исходящими от вероломства коммунистов, автор “Рисале-и Нур” будет наказан, всё равно его книги с большим желанием и всё увеличивающейся привязанностью будут продолжать читаться.

Первым и самым сильным доказательством этого является то, что молодые люди, почитавшие книгу “Посох Мусы”, размноженную в варианте с новыми буквами, в короткое время изучают письменность Корана, дабы иметь возможность прочесть и другие части “Рисале-и Нур”, написанные старыми буквами. И таким образом они разрушают такую огромную преграду, как незнание Коранической письменности, которая препятствует изучению многих наук и принуждает читать книги, написанные для того, чтобы лишить человека веры и религии. Когда молодёжь какой-либо нации вооружалась и укреплялась Кораном и лучащимися из него знаниями, тогда эта нация начинала развиваться и возвышаться… Молодёжь уже начала наполнять свои души, горящие желанием веры и Ислама, светом и сиянием толкования Корана – “Рисале-и Нур”. И эта наша молодёжь, которая таким образом станет обладателем истинной осознанной веры, будет бороться с безбожием и коммунизмом и никогда не продаст своей родины. Поэтому, если коммунисты найдут возможность лишить нас даже чернил и бумаги, то многие, подобные мне, молодые и взрослые люди, проявив самоотверженность, отдадут для распространения “Рисале-и Нур” свою кожу – в качестве бумаги, а кровь – в качестве чернил.

Да, да, да! Тысячи раз да!..

В обвинительном заключении прокурор говорит: “Саид Нурси отравил своими произведениями университетскую молодёжь”. Мы же, в ответ на это, скажем: “Если Рисале-и Нур – это яд, то мы нуждаемся в тоннах, в тысячах пудов этого яда. Если он знает место, где его много, то пусть высылает его нам самолётами.”

Мы, ученики “Рисале-и Нур”, подвергшись насилию тиранов на пути служения вере и Исламу, предпочитаем умереть в тюремной камере или на виселице, чем на мягких перинах. Вместо того, чтобы жить при внешней свободе, в действительности являющейся пленом абсолютной тирании, мы считаем для себя даром Всевышнего стать шахидами в тюрьме, будучи несправедливо брошенными туда за наше служение Корану.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Зубейр Гюндузальп из Коньи.

P.S. После того, как эта защитительная речь и кассационная жалоба были отправлены в кассационный суд, председатель кассационного суда, по телеграфу, распорядился освободить Зубейра из под стражи.

***

Защита Мустафы Сунгура

Уголовному суду г. Афьёна

Сторона обвинения, причислив меня к сообществу “Нурджулар”, требует моего наказания по обвинению в подстрекательстве народа против государства.

Во-первых. Такого сообщества, как “Нурджулар” не существует. И ни в каком таком сообществе я не состою. Я связан лишь со святым и Божественным исламским обществом, светлым и великим, и дающим всему человечеству радостную весть о вечном счастье и благополучии, в котором на протяжении тысячи трёхсот пятидесяти лет в каждом веку состоит триста пятьдесят миллионов членов, и которое основано гордостью вселенной – Пророком Мухаммадом (Мир Ему и Благо). И слава Аллаху, я всеми силами вознамерился следовать его святым повелениям. “Рисале-и Нур” же, изучение которого мне вменяют в вину – это некое чудо Корана, которое обучает меня моим религиозным обязанностям, а также удивительными аргументами и блестящими доводами доказывает, что Ислам является самой высокой и самой святой религией; и что лишь он является причиной человеческого счастья; и что Коран – это некое Божественное повеление Всевышнего, являющегося Хозяином всего сущего, Вездесущим и Всевидящим, в Чьём извечном правлении находятся все создания, от частиц и до звёзд, и что он – это некая чудесная книга, охватывающая и прошлое, и будущее, и все их события; и ещё что Коран – это некое сорокагранное чудо, находящееся выше всех других книг, и что он является извечной речью Одного Немеркнущего Солнца, делающего желающих встречи с Ним вечно признательными ему, обрадовав человечество вечным счастьем; и что Досточтимый Пророк (Мир Ему и Благо) послан Создателем вселенной, и во всех своих состояниях и положениях является самым совершенным, самым верным, самым великим и самым высоким по достоинствам среди всех людей; и что со светом принесённого им Ислама он подарил человечеству самую большую радость и самое святое утешение, и уже четырнадцать веков в своём духовном царстве он управляет пятой частью человечества; и что в его тетрадь благодеяний пишется награда подобная той, которая заработана всей его уммой за более чем тысячу триста лет; и что он является причиной бытия Вселенной и любимцем Всевышнего Аллаха; и что Иной мир, рай и ад являются непременной истиной, и бытие их достоверно.

“Рисале-и Нур” же своими фразами и предложениями свидетельствует о том, что он является неким извечным и вечным светом от света Корана и Мухаммада (Мир Ему и Благо). Он тоже, в отношении своей связи с Кораном и будучи его особым толкованием, с этой точки зрения является небесным, неземным. Так вот, “Рисале-и Нур”, предполагаемый, как подстрекающий народ против государства, всеми своими “Словами”, “Сияниями”, “Лучами” и “Письмами” учит Божественным истинам, законам Ислама и тайнам Корана. Интересно, разве читать такие уважаемые, очень высокие и дающие твёрдый урок нравственности, благодетели и истин веры книги “Рисале-и Нур”, переписывать их темы, дарующие вечное счастье, или в отношении веры служить какому-либо верующему, чтобы и он мог воспользоваться этими истинами – это какое-то преступление? Разве это является подстрекательством народа против государства? И посещение автора такого благословенного и величественного труда, который на высоких вершинах человеческих совершенств является неким источником света, несущим самый высокий уровень веры, нравственности и добродетели; и на пути служения вере и Корану питание братских чувств к ученикам “Рисале-и Нур”, которые в этом веку благодетелью и праведностью, нерушимым убеждением и верой хранят и возвышают честь Ислама и истины Корана, и кроме довольства Аллаха не имеют никакой цели – разве это является организацией сообщества? Интересно, какая чистая и справедливая совесть может за это наказать?

Уважаемые судьи!

“Рисале-и Нур”, чья истинность подтверждена самыми высокими учёными, и который даёт обрести самую высокую степень веры и любовь к Исламу, без всякого сомнения является, со всеми такими его частями, как “Слова”, “Сияния” и “Лучи”, неким светлым толкованием Корана Превосходно Излагающего. Каждая из этих его частей представляет собой отдельное весьма блистающее солнце, устраняющее духовные болезни и мраки. Наш Устаз, наделённый обязанностью написания “Рисале-и Нур”, посвятил себя служению вере и Корану и, подставляя грудь всяческим трудностям и тяготам, он, распространяя истины Корана, старается спасти детей этой эпохи, особенно этого благословенного народа, от ужасных нападений коммунизма и всех других разновидностей безбожия. И эта его чистая и безукоризненная жизнь свидетельствует о том, что он в наше время наделён этой святой обязанностью. Он (да простит Аллах) не учит нас испорченности и безнравственности. Наоборот, он даёт нам урок спасения веры, что является самой большой проблемой человеческого мира и самым важным его делом. Поскольку за двадцатьпять-тридцать лет сотни тысяч верующих людей посредством “Рисале-и Нур” спасли свою веру; и поскольку особенно таким, как я, ничего не знавшим об Исламе бедолагам, был преподан урок веры, являющейся самым великим счастьем и целью жизни, то, конечно и конечно, эти книги являются для нас даром Всевышнего Аллаха. Тем, кто их святое служение вере и религиозную обязанность, с отрицанием и полностью вопреки правде и истине, считает вредными для общественной жизни, мы говорим:

– Если посредством веры связаться с Аллахом и, подчиняясь велениям религии, спасать людей от таких ужасных бедствий, как безнравственность и безверие, и радовать их негаснущим счастьем Ислама – это преступление, тогда их можно назвать вредными для общества. Иначе же эти слова являются самой большой клеветой и непростительным проступком. Целью “Рисале-и Нур” является не этот мир, а вечное счастье Иного мира и довольство Одного Вечного–Постоянного, Милосердного Обладателя Красоты, некой тенью красоты Которого являются все прелести и красоты этого мира, и лишь одним лучом милости Которого является весь рай со всеми его наслаждениями. И когда имеется такая Божественная, святая и очень высокая цель, мы тысячекратно превозносим “Рисале-и Нур” от такой низкой, грешной и безрезультатной бренности, как подстрекательство народа против государства. И мы прибегаем к Аллаху от зла тех, кто не хочет того, чтобы мы действовали согласно своей вере и изучали религиозные знания, и подобной клеветой старается нас раздавить.

Уважаемые судьи!

“Рисале-и Нур”, который, по указанию тридцати трёх благородных аятов и по одобрительным сообщениям Имама Али (да будет доволен им Аллах), Гавса Азама Гейляни (да будет доволен им Аллах) и ещё сотен учёных истины, является Светом Корана и, который твёрдо исполняет их слова о том, что ухватившиеся за него, иншааллах, спасут свою веру, – не возможно погасить и уничтожить. В качестве подтверждения этого скажу: нападения, которые в течении двадцати пяти лет велись с целью его уничтожения, наоборот, стали причиной его необыкновенного распространения и сияния. Потому что его Хозяином является Всемогущий Властитель, в Чьей извечной власти находится всё, от извечности и до вечности. Потому что его истины – это истины Корана, и под покровительством и с благосклонностью Аллаха они будут сиять вечно, иншааллах…

Уважаемые судьи!

Если чтение, переписывание и раздача верующим братьям брошюр из “Рисале-и Нур”, обучающего вере и Исламу в соответствии с самой высокой любовью к ним и стремлением; не знающего других целей и умысла, кроме достижения довольства Аллаха; и ясно подтвердившего, что в этом веку он является неким великим Чудом Корана и его светлым толкованием – это преступление; и если религиозная связь, свято повелеваемая религией, а также исламское братство и такое святое, Божественное и потустороннее содружество, представляющее собой объединение ради обретения любви Аллаха на пути веры и Корана – это некое общество; то быть связанным с таким благословенным обществом для меня является великим счастьем. И это для меня лучше всяких наград. Да вознесётся бесконечная хвала Аллаху, оказавшему подобному мне бедняге такую великую милость, сделав меня учеником “Рисале-и Нур”, дающего обрести такое счастье. Моё последнее слово:

حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ ۞ حَسْبِىَ اللّٰهُ لَٓا اِلٰهَ اِلَّا هُوَ عَلَيْهِ تَوَكَّلْتُ وَهُوَ رَبُّ الْعَرْشِ الْعَظٖيمِ

Достаточно нам Аллаха, Он – Прекрасный Доверенный!” (Коран 3:173) “Довольно мне Аллаха, нет божества, кроме Него, на Него я положился, ведь Он – Господь Великого Престола!” (Коран 9:129)

Преподаватель

Мустафа Сунгур

***

Кассационная жалоба Мустафы Сунгура

Моё чтение и переписывание брошюр “Рисале-и Нур”, а также то, что я давал их какому-либо нуждающемуся верующему брату, дабы и он мог извлечь из них пользу, Уголовный суд посчитал преступлением, будто я тем самым “Подстрекал народ против государства”. Между тем, в своём возражении против этого обвинения, я сказал: «“Рисале-и Нур”, возомнённый подстрекающим народ против государства, является истинным толкованием Корана. Давая урок истин веры всеми своими частями, он дарит великое счастье тем, кто его читает и переписывает. Цель его – не бренность, подобная подстрекательству народа против государства, которой следуют разные бродяги и смутьяны, а довольство Аллаха, что является высшим уровнем счастья и удачи. Я читал и переписывал “Рисале-и Нур”, дающий мне обрести самую большую благодетель, самый сладкий дар, коим является вера, и горжусь тем, что являюсь его учеником и бессильным слугой. И я считаю, что моё становление учеником “Рисале-и Нур” – это для меня некий великий Божественный дар, которого я не заслуживал и за который постоянно благодарю Аллаха», – но, несмотря на эти мои слова, без всяких законных на то оснований и доказательств, вопреки всякому уважению к правам и истине, считая мою привязанность к Исламу и вере преступлением, меня наказали.

Я свидетельствую, что во время моей учёбы в Кастамонском институте “Гёлькёй”, некоторые преподаватели давали нам уроки безбожия. Да простит Аллах!.. Они говорили, что Досточтимый Коран написан Пророком (Мир Ему и Благо), и что Ислам уже упразднён, что цивилизация продвинулась вперёд и следовать Корану в этом веке является большой ошибкой и отсталостью. И даже однажды один преподаватель сказал, что: “Мусульмане, из-за того, что совершают намаз и думают об Ином мире, постоянно страдают и проводят жизнь в печали; и в мусульманских мечетях постоянно ощущается какое-то увядание; в христианских же церквях постоянно идёт радостная и яркая жизнь, и христиане с музыкой и подобными ей развлечениями чувствуют вкус жизни и проводят её весело”, – тем самым они всячески старались оборвать в наших сердцах привязанность к вере и Исламу и вместо них поселить в нас отрицание и неверие. И если некий бедный человек, отравленный такими ядовитыми идеями, и с теми опасными и вредными уроками неверия желавший избавиться от духовности, и даже, ухватившись за те вредные идеи и (да простит Аллах!..) поверив им, начавший распространять их вокруг себя, вдруг прочёл несколько бесподобных брошюр “Рисале-и Нур”, сияющих от света Корана, которые весьма блестящими доводами и необыкновенными аргументами доказывают истины веры и Корана, а также объясняют, что религия Ислам является постоянным средством обретения людьми счастья и благополучия, и представляет собой некое негаснущее и неугасимое солнце; если после этого тот человек отбросил те ядовитые идеи, уверовал и сообщил об этом своему доброму и преданному досточтимому Устазу Бадиуззаману – истинному герою, который своими благословенными книгами “Рисале-и Нур” помог обрести ему ощущаемые им бесконечную радость и счастье; и в том письме он сказал, что избавился от своей прежней беспечной и заблудшей жизни и встретил веру и свет, и с изумлением отметил, что “Рисале-и Нур”, помогающий обрести истинную веру – это некое солнце истинного пути и средство обретения счастья для всех людей этого века, и что уважаемый Устаз, на которого возложена обязанность написания этих книг, с его весьма великим и высоким служением вере, является даром Всевышнего для человечества и особенно для верующих людей; и если в том отношении, о котором было сказано выше, тех, кто своими страшными и жестокими нападками на Коран и Ислам направляет к безбожию сынов этой героической исламской нации и, стараясь разрушить святые и Божественные основы Ислама, с которыми связаны миллионы людей, пытается уничтожить вечное счастье тех миллионов, он назвал “Разрушителями и притеснителями из тайного комитета Суфьяна”, а в адрес глупцов, аплодирующих им и их подлым, жестоким и несправедливым разрушениям, выразил тысячи сожалений и отвращений; а обращаясь к своим прежним сокурсникам, впавшим в сомнение касательно веры, сказал: “Давайте вместе откажемся от этих страстных и эгоистических желаний; преклоним колени перед истинами Корана и поспешим в медресе “Рисале-и Нур”, которое в этом веку ведёт к счастью; отказавшись от лживых ничтожеств, которым мы аплодировали месяцами и годами, а также от их лжи, которую они преподносили нам, как правду, откроем свои сердца для уроков Бадиуззамана Саида Нурси, сделаем его своим учителем, повернемся от мрака к свету!” – Так разве это не исходит от радости, полученной от веры, от любви и привязанности к Корану и Исламу, и от исходящего от сильной любви к народу желания того, чтобы каждый обрёл истинную веру и достиг бесконечного счастья?

Интересно, разве, обретя связь с Аллахом, объявить о том, что Ислам является самой высокой религией, добродетелью и радостным вестником счастья – это преступление?.. В то время, когда со всех сторон начались разрушительные и жестокие нападения на Коран и Ислам, когда разной клеветой на Благородный Коран и Досточтимого Мухаммада (Мир Ему и Благо) хотят опустить очень высокую и святую ценность этой Личности и её бытие, и когда при этом книги, обучающие безбожию, ереси и безнравственности, а также бренные и ничтожные бедолаги, восстающие против Всевышнего Аллаха и нападающие на Ислам, воспринимаются с уважением, и когда запретные и еретические вещи встречаются аплодисментами… Разве является преступлением верить и объявлять о святости и возвышенности “Рисале-и Нур”, о том, что он является чудом Корана, Божественным Светом и даром Всевышнего, когда он ясно и твёрдо объясняет и доказывает величие, истинность и святость Благородного Корана и Досточтимого Мухаммада, существование Аллаха и то, что эта Вселенная, со всем, что в ней есть, со всеми своими частями и сторонами свидетельствует о необходимости существования и единственности своего Создателя, что человек, в отношении разума и мышления, а также с точки зрения того, что в нём находят отражение больше всего Божественных имён, является неким царём для других созданий, и что если человек, посредством веры и поклонения, найдёт связь с Аллахом, убережётся от заблуждения, распутства и великих грехов, то станет неким уважаемым гостем, заслуживающим наивысшую степень, находящуюся выше всего сущего и удостоится вечного рая и счастья, если же с многобожием и неповиновением, или с беспечностью и заблуждением он проявит непризнательность к своему Создателю, то станет несчастным существом, находящимся ниже животных, упадёт в нижайшее из низких и заслужит вечный ад, бесконечные наказания и муки, и что Коран – это слово истины, которое никогда не изменится, и его повеления и приказы непреложны, и перемениться они не могут, и что Ислам постоянно является самой высокой культурой, и что истинное и постоянное счастье человечества возможно лишь с исполнением повелений Корана и со связью с ним!?. Разве есть в этом хоть какая-то вина?

Если издание, восхваление и реклама разных романов и небылиц, написанных ради нескольких минут недозволенных наслаждений, а также распространение вредных книг, направленных против Ислама, чтение которых представляет большую опасность для благополучия страны и народа, преступлением не считается, тогда почему считают преступлением чтение и переписывание “Рисале-и Нур”, дающего радостную весть об истинах веры, описывающего и рекомендующего солнце Ислама, следуя которому сотни миллионов людей достигли истинного счастья, и почему нас обвиняют в том, что мы говорим о высоких достоинствах этого произведения, ценность которого мы восславить не в состоянии. Разве хоть какой-то человек, в сердце которого есть хотя бы частица веры и желания благополучия страны и народа, может считать это преступлением?!.

Уважаемые судьи Кассационного суда!

Дело, которое представлено Вам, касается непосредственно веры и Корана. Это дело спасения и вечного счастья миллионов людей. С этим великим делом, во главе с нашим Досточтимым Посланником (Мир Ему и Благо), духовно связаны все пророки (Мир им), все бесчисленные святые и праведники и все наши предки, ушедшие с верой в мир вечности. Сейчас Вам представился случай заработать приветствие и любовь, молитвы и заступничество тех миллионов праведных людей. Высокая истина, называемая “Рисале-и Нур” перед Вами. Разве её цель – это мирские, тленные и ничтожные посты?! Или же обретение довольства Аллаха, которое является самым великим счастьем, самой высокой радостью и самой большой удачей?! И разве все слова этих книг толкают людей к безнравственности?! Или же они наделяют их верой и ведут к высокой морали и достоинствам?!

“Рисале-и Нур”, вытекающий из духовного красноречия Корана и являющийся неким Божественным светом, находится перед Вами. Поскольку из всех человеческих вопросов самым важным является проблема обретения веры и того, как суметь уйти в край вечного счастья с ней… И поскольку “Рисале-и Нур”, посредством Корана, даёт урок истин веры; и так как, по свидетельству сотен тысяч читающих его и переписывающих людей, а также по святому сообщению многих аятов Корана и хадисов Пророка (Мир Ему и Благо), и по одобрительным рекомендациям многих святых праведников, подобных Имаму Али и Гавсу Гейляни (да будет доволен им Аллах), “Рисале-и Нур” твёрдо решает это дело… То конечно, благодаря Вашей высокой справедливости и правдолюбию, Вы увидите поверх всех различных и тленных опасений то истинное и Кораническое лицо “Рисале-и Нур” и поймёте его настоящую ценность. И увидите, что ученики “Рисале-и Нур” не преследуют никакой другой цели, кроме довольства Всевышнего Аллаха.

Уважаемые судьи Кассационного суда!

Наш дорогой и высокий Устаз – досточтимый Бадиуззаман – с самым высоким нравом и достоинством, с самым возвышенным состраданием и милосердием старается спасти людей от мрака тёмных идей и от постоянного, вечного заключения, и, подставляя грудь под самые суровые тяготы и мучения, в своей святой обязанности распространения истин Корана, которой он наделён со стороны Всевышнего Творца, достиг самого высокого уровня совершенства этого времени. И вопреки всякой справедливости и истине он брошен в тюрьму. Очень старый, больной и одинокий, несущий высочайшую веру и поклонение, обладающий необыкновенными знаниями и мышлением, не имеющий другой цели, кроме спасения людской веры, этот благословенный и истинно человеколюбивый Устаз, в свои семьдесят пять лет терзается на сильном холоде и среди страшных томлений Афьёнской тюрьмы. Это положение терзает душу и мучает сердце. Полагаясь на ваше высокое правосудие, влюблённое в истину, и на вашу истинную гуманность, мы ждём проявления сострадания и милости правосудия.

Мустафа Сунгур

***

Защита Мехмеда Фейзи

Уголовному Суду г. Афьёна

Обвинительное заключение вменяет мне в вину то, что я, являюсь личным писарем моего Устаза Саида Нурси, и сильно связан с ним самим, и с “Рисале-и Нур”, и много им служил. Я же в ответ, всеми силами признавая это обвинение, горжусь им. Потому что в моём естестве заложено сильное стремление к знаниям. Одно из доказательств этого таково: когда во время Денизлинского инцидента в моём доме проводили обыск, то нашли в нём пятьсот восемьдесят различных научных книг, в том числе на арабском языке, что было зафиксировано официально. Хотя я беден, молод и плохо знаю арабский, эти пятьсот восемьдесят книг, которых в это время не найдёшь даже у одного человека из тысячи, собрали в моём доме моя страсть к учению и необыкновенная любовь к знаниям.

Итак, с этой естественной склонностью я постоянно искал для себя настоящего Устаза. Пусть вознесётся бесконечная хвала Всевышнему Аллаху, Он дал мне вблизи то, что я искал вдалеке. Да, вся жизнь Саида Нурси, являющегося моим учителем, свидетельствует о том, что она полностью прошла в стремлении к науке и в любви к исламским знаниям. И я, судя по своим наблюдениям, а также по изданной биографии моего Устаза и по сведениям, полученным мною от его старых учеников, твёрдо понял, что моя естественная любовь к знаниям у него имеется в таком необыкновенном виде, что в это время он, в отличие от всех других учителей медресе, в одиночку, удивительным образом сохранил свою преподавательскую деятельность и выдержал все невзгоды. Политические деятели, не поняв этого удивительного состояния Устаза, даже пытались его привязать к политике, когда он не имел к ней никакого отношения. И даже бросали его в тюрьмы. Однако после этого Всевышний сделал эту его любовь к знанию неким ключом к истинам Корана. Так появился “Рисале-и Нур”, оставивший в изумлении всех учёных и философов. И таким образом я, в качестве некого Божественного дара, нашёл рядом с собой в Кастамону этого Устаза, которого я искал всю жизнь, обладающего естеством, подобным моему, но в гораздо более высоком виде. И до конца жизни я буду признателен за это.

И мой Устаз с давних пор, для того, чтобы сохранить достоинство знания, не принимал таких вещей, как милостыня и подношения, а также запретил это своим ученикам. Головы своей он ни перед кем не склоняет. И даже одно из его необыкновенных состояний таково, что ради сохранения достоинства знания он не опускается до того, чтобы на фронте, под прицельным огнём противника присесть и спрятаться в укрытие, а также перед тремя ужасными командирами он, из сохранения чести знания и учительского достоинства, героически не обращает внимания на их гнев и заставляет их умолкнуть. Поэтому, когда я узнал, что этот человек является личностью, жертвующей всем ради сохранения великой славы и достоинства этой страны, народа и исламских учёных, я избрал его своим истинным учителем. И если представить невероятное и у такого Устаза, по-истине преданного стране и народу, будет даже сотня недостатков, то и тогда на них нужно смотреть со снисхождением и не выказывать возражений.

Патриоты этой страны и народа, в период конституционного правления и после основания республики, по-достоинтству оценили служение этого Устаза знанию, одним из примеров чего является следующее: правительство “Единения и прогресса” выделило девятнадцать тысяч золотых лир на строительство подобного “Джами’уль Азхару” университета “Медресетуз-Зехра”, чей фундамент был заложен в Ванском вилайете, но работы по которому прекратились в связи с началом Первой Мировой Войны, а также и двадцать четыре года назад правительство Республики выделило Устазу на этот же университет сто пятьдесят тысяч лир за подписью ста шестидесяти трёх депутатов. То, что этот высокий Устаз в одиночку практически подошёл к созданию огромного медресе, подобного “Джами’уль Азхару”, которое может существовать усилиями тысяч учёных, показывает, что и патриоты, любящие свою страну, и учёные-преподаватели медресе должны поддержать и одобрить моего Устаза. И мы тоже, поскольку получили такого Устаза, решили вытерпеть все тяготы и трудности. Я питаю бесконечное уважение к этому выдающемуся учёному времени, который светом своих знаний и истинами ста тридцати своих святых произведений помог мне преуспеть на пути развития веры и познания. И это моё уважение, иншааллах, продолжится до самой вечности.

Прокурор пытается обвинить меня в связях с неким тайным обществом, которое, используя религию и религиозные чувства подрывает государственную безопасность, доказательств чему не найдено в течении месяцев следствия и обысков. Это общество и не существует, и ни с чем подобным мы не имеем никаких связей. Единственное, что нас связывает – это книги “Рисале-и Нур”, которые в самых сложных испытаниях, в рамках закона Республики встретили надлежащее уважение со стороны комиссии самых высоких экспертов и добились оправдание в компетентных судах. Это же является не предательством родины и народа, а наоборот, настоящим старанием на пути обретения ими полезного знания. И кроме этого здесь нет никакой политической или какой-либо другой цели. Основываясь на этом, и поскольку в этом деле налицо наша невиновность и чистосердечность, прошу Ваш высокий суд проявить справедливость и, подобно Денизлинскому суду, вынести мне оправдательный приговор.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Мехмед Фейзи Памукчу из Кастамону

***

Защита Ахмеда Фейзи

Уголовному суду г. Афьёна

Уважаемые Судьи!

Разве не является обязанностью и правом верующего человека встречаться с каким-либо учёным религии, читать и переписывать его книги, касающиеся религиозных истин, и служить религии, Корану и Пророку (Мир Ему и Благо), для того, чтобы поддержать единоверцев?.. Разве есть какая-то статья закона, которая запрещает нам подобное религиозное служение? Разве наша критика, в некоторых отношениях касающаяся безбожных и аморальных течений нашего времени, является преступлением? Мы – лишь религиозная, простая часть народа, ни как не связанная ни с политикой, ни с властью. Иметь хорошее мнение о каком-либо человеке и ценить его – это личное дело каждого. Мы считаем Бадиуззамана самым высоким учёным религии в нашем столетии. Знаем его, как человека правды, который без всяких заискиваний излагает и объясняет истины религии. Имя Борца за религию мы дали ему за то, что он, опираясь на незыблемые истины Корана служит религии и защищает нашу страну от угрожающих ей течений безнравственности и безверия. В стране, в которой действует свобода совести и вероисповедания мы не можем быть привлечены к ответственности за наши убеждения. Поэтому мы не обязаны ни перед кем отчитываться.

Что касается вопроса о личностях, которые, по сообщению хадиса, появятся перед Концом Света, так мы это сами не придумали. Основа этой темы есть в религии. Пророк (Мир Ему и Благо) в некоторых хадисах говорит, что его умма проживёт не более полутора тысяч лет. И, как о признаках Конца света, он (Мир Ему и Благо) сообщает о больших исторических событиях, которые произойдут до той поры и серьёзно повлияют на его умму и на жизнь этого мира. Тем самым Пророк (Мир Ему и Благо) привлекает внимание исламской уммы к их злу, говорит, что те, кто по беспечности или невежеству подвергнутся их злу, будут обречены на вечные невзгоды и крах. Касательно этого существует несметное множество религиозных аргументов. Мы уверовали в Аллаха, в Его Посланника и в Коран. А в таком случае, в качестве результата этого вероубеждения, говорящего о верности религии и Пророку (Мир Ему и Благо), разве мы не постараемся спастись от этого вечного краха? Разве не станем обращать внимания на происходящие вокруг нас?.. Говоря: “Может это грозное время уже наступило? Берегитесь, давайте не окажемся тем поколением, которое впадёт в те опасности”, – разве не покажем их совпадение с существующими религиозными истинами?.. Если мы тоже, не станем обращать внимание на находящиеся перед нами твёрдые доводы и показывающие нам бытие Всевышнего доказанные и научные истины, и сочтём европейское безверие самой большой необходимостью цивилизации и признаком просвещения, то, интересно, кто спасёт нас от вечной гибели? Разве мы не должны думать об этом?.. Человек, имеющий такие мысли, который не знает ничего, что было бы выше Корана и его истин, разве бросит себя на вечную погибель лишь из страха перед тленным наказанием?.. Или разве откажется он от своей обязанности служения Аллаху и Его Посланнику?.. Итак, это и есть истинные причины, связывающие нас с Бадиуззаманом. Разве есть какие-то другие источники религии, с которыми бы мы успокоили эту извечную нужду наших душ?

Уважаемый прокурор рекомендует нам тысячи заполняющих библиотеки книг на арабском языке, которые не отвечают духу современного мира. Он и те, кто думает подобно ему, могут не одобрять носящее название “Рисале-и Нур” собрание знаний, эту сокровищницу свободы и высокую истину, могут даже критиковать её. Это их личное дело. Они не могут вмешиваться в наши предпочтения того или иного произведения. Мы любим “Рисале-и Нур” и считаем его истинно религиозным и искренним произведением, толкованием Корана. Мерила оценки и избрания лежат в душе, это её дело. В это никто вмешиваться не может. Да, мы считаем что автор “Рисале-и Нур” является святым человеком, и что он всегда даёт урок истины. От того, что он сам этого не принимает, наше убеждение не рушится. Но это наше мнение основывается не на его материальных чудесах, а на чудесах его знания, бросившего вызов всему просвещённому миру, и необыкновенные и совершенные проявления которого мы увидели в уроках “Нура”. Можете ли вы показать нам другого такого Бадиуззамана, который бы также имел лишь три месяца образования, но при этом источал такой свет знания, показал бы такую высоту логики, которая необыкновенным образом, в самых далёких вопросах науки и высоких познаний изумила бы даже самых высоких мыслителей; который бы на языке, выученном им по прошествии половины жизни, выразил настолько притягательный стиль изложения и такой привлекательный шедевр, источающий любовь и волнение; бурлящий словно океан мудрости и море веры, сверкающий сокровищницей единобожия?

Разве вы видите чрезмерным то, что мы считаем своим Устазом этого благодетельного светоча, который не показывает даже самой незначительной склонности и расположенности к тленным внешним и показным вещам и не опускается даже до самых маленьких выгод и наслаждений; который не придаёт никакой важности всем низкопоклонствам, движимым преходящей грязью; который ни от кого ничего не ждёт и не просит, и то, что ему предлагают – не принимает; который даёт жизнь самым высоким образцам добропорядочности и целомудрия и терпеливо переносит все лишения, подставляя им грудь, и посвящает всего себя проявлению истины, света Корана и просвещения Мухаммада (Мир Ему и Благо), и полный сострадания и милосердия плачет от мучений страны и народа; который наперекор всем стольким предательствам, совершённым в отношении него, ради счастья окружающих ни на йоту не отказался от своего служения; и, не обращая внимание на своё одиночество и старость, с бескорыстным и неземным усердием старается спасти людей от пропасти невежества и катастрофы безбожия… Наряду с этим его выраженным чудом знания, в эти времена, когда полностью утрачены мерила нравственности, Бадиуззаман, вследствие проявленной им не имеющей подобия самоотверженности и неподражаемого благочестия и прямодушия, вновь достоин того, чтобы считать его образцом совершенства и ориентиром благодетели.

Так вот, именно так мы смотрим на Бадиуззамана и на его произведения. Разве наша вышеупомянутая связь с Бадиуззаманом, исходящая от нашей веры, и солидарность с Кораном и нашим Пророком (Мир Ему и Благо) в суровом порицании и презрении аморальности и безверия делает нас ничтожными политиками? И разве можно назвать порчей то, что некоторой части сынов нашего поколения, которое уже двадцать пять лет не может обучаться истинам религии и идёт к абсолютной гибели, для того, чтобы спасти их от этого вечного краха, даётся весть об Аллахе и Его Посланнике, об истине и Коране, дабы направить на верный путь их чистые души и безгрешные сердца?

Уважаемые судьи!

Мы ни коим образом не являемся политиками. Мы считаем, что для таких, как мы, аполитичных людей, политика – это путь, который несёт в себе тысячи тяжких последствий и опасностей, за которые придётся отвечать. Да и вообще, тленному, внешнему облику мы значения не придаём. На мир мы смотрим лишь с благой стороны, которая ведёт нас к довольству Всевышнего. В связи с этим мы резко отвергаем обвинение нас в политических устремлениях и противоборстве с концепцией государства. Если бы у нас были такие цели, то за двадцать пять лет они хоть как-то бы проявились. Да, мы отрицаем безнравственность и безверие. Это же исходит только лишь от нашей веры и нашей неизбежной солидарности с суровой критикой и великими порицаниями, высказываемыми в отношении них Кораном. Если это объяснение не убеждает вас в нашей искренности, чистосердечности, истинности и верности, то дайте нам любое, какое хотите наказание. Но только не забудьте, что Пророк Иса (мир ему), с которым сегодня имеют связь шестьсот миллионов человек, подобно обычному вору был приговорён к казни правителями своего времени лишь за то, что его сердце билось ради счастья человечества и за то, что он нёс вверенное ему бремя донесения истины людям.

Приговор, вынесенный нам за наши свободные речи, мы встретим с гордостью. Лишь с молитвами:

حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ

Достаточно нам Аллаха, Он – Прекрасный Доверенный!” (Коран 3:173)

– возденем руки к Обители Исполняющего Просьбы Аллаха.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Ахмед Фейзи Кул

***

Защита Джейлана

Уголовному суду г. Афьёна

В ответ на то, что сторона обвинения, “раздувая из мухи слона”, в моём служении “Рисале-и Нур” и моему Устазу, которого я с гордостью считаю таковым, показывает меня, как некого большого дипломата и интригана, и приписывает мне значительную долю мнимого преступления, в котором обвиняется “Рисале-и Нур”, я заявляю следующее:

– В чтении религиозных и нравственных произведений, укрепляющих веру, я настолько близко связан со своим Устазом Бадиуззаманом, от знакомства с которым извлёк большую пользу, что без колебаний готов пожертвовать на этом пути своей жизнью. Однако эта связь состоит не в том, чтобы, как говорит обвинение, нанести вред отечеству и народу и направить народ против государства, но в это опасное время, когда ни один человек не в состоянии спасти себя от вечной казни могилы, для таких людей, как я, это некая не рвущаяся связь ради спасения нашей веры и веры нуждающихся в этом братьев по религии, а также ради исправления нравственности и становления членом общества, полезным для страны и народа.

Я из числа близких к Бадиуззаману людей. На протяжении четырёх лет я, время от времени, с гордостью помогал ему. За этот период я не был свидетелем ничего, кроме его абсолютных достоинств. Я ни разу не слышал, чтобы с его языка сорвалось хоть одно слово о том, что он – Махди или некий Муджаддид. Более сотен тысяч экземпляров “Рисале-и Нур”, а также сотни тысяч искренних учеников “Нура”, спасших свою веру с прочтением этих книг, являются свидетелями его совершенной скромности.

Этот благословенный Устаз считает себя таким же, как и мы, учеником “Рисале-и Нур”. И он прямо заявляет об этом. Это можно легко увидеть во многих его письмах, находящихся в ваших руках, особенно в теме “Об искренности”, размещённой в сборнике “Посох Мусы”. Сам он, говоря: “Вечные и подобные солнцу и алмазам истины не могут основываться на тленных личностях, и эти тленные личности не могут обладать этими драгоценными истиннами”, – много раз упоминает об этом в своих книгах и письмах. И любой здравый рассудок поймёт, что обвинять его в гордыне и заявлять о его претензиях на звание Махди или Муджаддида – большая глупость. Потому что, если вы внимательно почитаете все книги и письма, то твёрдо убедитесь в том, что этот Гений времени является учёным религии, какого не было уже на протяжении веков, и это такой спаситель веры, которому нет подобия, и во времена, когда красные искры большевизма желают запалить нашу родину, он является таким патриотом, который приносит стране и народу больше пользы, чем целая армия. Так вот, я сожалею, что ещё раньше не смог стать учеником такого произведения и такого написавшего его, уважаемого Устаза.

Уважаемый Суд!

Поскольку я на себе испытал бесконечную пользу “Рисале-и Нур”, то для того, чтобы эту пользу могли получить такие же, как я, мои соотечественники, с официального разрешения и с мыслями о святом служении народу, я напечатал в городе Эскишехир книгу “Путеводитель для молодёжи”. И мы спрашиваем у вас: «Когда такого, как я, несчастного человека, за служение истинному и неопровержимому толкованию Корана, коим является “Рисале-и Нур”, а следовательно и за служение вере нужно поощрять и поздравлять, и когда он очень нуждается в поддержке, насколько же противоречит истине правосудия то, что мы видим в ответ такое тяжёлое обращение?»

И я прошу ваш справедливый суд вынести постановление о свободе “Рисале-и Нур”, являющегося пищей для наших душ, нашим средством спасения и ключом к нашему вечному счастью. И если на ваш взгляд некоторые вышеупомянутые мной вещи содержат в себе какое-то преступление, то я с полным удовлетворением приму от вас самое тяжёлое наказание.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Джейлан Чалышкан из Эмирдага

***

Защита Мустафы Османа

Уголовному Суду г. Афьёна

В ответ на обвинения меня в том, что я был соучастником в мнимой деятельности Бадиуззамана Саида Нурси против режима, которого подозревают в создании тайного общества и использовании религиозных чувств в деятельности, способной нарушить государственную безопасность, я говорю:

Да, я, как и многие ученики “Нура”, начал читать эти книги, желая получить религиозно-нравственное воспитание, соответствующее истинному Исламу, и которое исторически является честью и достоинством нашего народа, а также стремясь усвоить нравственность Корана, являющуюся нашим национальным признаком, дабы стать полезным для страны и народа человеком, уберечься от воздействия иностранных идеологий и спасти свою веру и религию. Во времена, когда распутство, безобразие и аморальность, растоптавшие нравственность и честь, которыми прославились наши предки, отравили общественную жизнь и захватили улицы, так, что вызвали отвращение даже у испорченных людей, и испугали общество, и стали темой домашних разговоров каждой семьи; и когда эти тягостные вещи, ставшие причиной критики газет, выражающих общественное мнение, очень быстро распространяются и даже вполне могут стать повсеместными, я спрашиваю у вашей совести: разве может быть какая-то вина в том, чтобы читать собрание книг “Рисале-и Нур”, которые религиозными, нравственными, социальными и нравственными уроками спасают меня, как и любого читающего их мусульманина, от пропасти аморальности, в которую я угодил, а также в том, чтобы давать эти книги соотечественникам, которые, зная, что я их читаю, настойчиво просили их у меня для своего исправления, и после чего, прочитав их беспутные люди, которые были готовы войти в состояние, вредное для общества и отчизны, благодаря действенному наставлению этих светлых книг, спаслись и стали людьми, полезными для человечества; и когда эти книги являются неким светлым и действенным оружием в достойной одобрения и уважения духовной борьбе Бадиуззамана, являющегося несущим действенное религиозное наставление духовным борцом с красной чумой коммунистической угрозы, заставляющей дрожать весь мир и чьё нашествие видно и в нашей стране; и при том эти книги из собрания “Рисале-и Нур” за двадцать лет сделали полезными для страны и народа уже двадцать тысяч человек, а то и более?..

Хадисы, которые сторона обвинения антинаучно называет “ложными”, согласно сборникам хадисов являются достоверными. Поскольку таковыми они приняты учёными–хадисоведами и в связи с тем, что в эпоху конституционного правления, до объявления свободы о них спрашивали представители Японии и Англиканская церковь, большие учёные того времени, которыми были улемы Стамбула, обратились за советом к Бадиуззаману. И его разъяснения по тем хадисам, которые сейчас можно увидеть в брошюре под названием “Пятый Луч”, были приняты этими серьёзными учёными без всяких возражений, что является твёрдым доказательством их достоверности.

И не только данная часть “Рисале-и Нур”, но и все истины и уроки этого труда являются настолько сильными, что ни один настоящий исламский учёный не смог на них возразить. И во главе с Управлением по делам религии, все истинные учёные-алимы исламского мира были вынуждены ещё со времён Конституционного правления принять их и почтить. Возражения же и претензии одного-двух человек, носящих имя учёных и лишённых истинного знания, не могут опровергнуть эти истины и твёрдые аргументы. И они просто смешны.

Разве является предательством режима и злословием в адрес реформ написание в качестве благодарности восхищённого письма автору произведения об истинах Корана и веры, материальная и духовная польза которого очевидна, и которое с одобрением читается во всех концах нашей страны всеми слоями населения для спасения от уничтожения своей вечной жизни, и автору которого навечно признательны тысячи спасших свою веру соотечественников. И какая вина в том, чтобы, опираясь на неопровержимые истины хадиса, ставшего причиной обвинения, взглянуть на некоторые события и признаки и считать, что оговариваемое в том хадисе проявилось в этой стране, и, думая таким образом и основываясь на сообщениях множества учёных Ислама, воспринять происходящее некой победой Корана, влекущей за собой исправление некоторых ошибок, и проявить свою радость, и в личном письме сказать об этой своей точке зрения Устазу, открывшему данное обстоятельство своими произведениями; и что плохого в желании того, чтобы родина и народ не впали в анархию, а в следствии и в объятия красной угрозы, заставляющей дрожать весь мир? И какая совесть может посчитать справедливым то обстоятельство, когда этого одинокого, старого, живущего в отшельничестве учёного человека, весьма достойного одобрения и поддержки, подвергнуть аресту, изоляции и отдать под суд по тем же вопросам, по которым он был уже не раз оклеветан врагами и оправдан несколькими судами, и при этом, возомнив преступлением наш научный взгляд и наши старания ради спасения своей веры, показать, будто это является доказательством его вины в подрыве государственной безопасности?.. Задаю этот вопрос вашему суду и оставляю его на вашей совести.

Что касается обвинения меня в том, что я мол: “ношу фотографию Бадиуззамана, словно некую святую вещь, переписываюсь с ним и собираю его письма”, – то если некий великий учёный и уважаемый мною автор своими произведениями стал причиной избавления моей духовной и вечной жизни от уничтожения, и дал мне вкусить удовольствие и счастье материальной жизни, а также послужил средством спасения веры ещё тысяч подобных мне людей, то как и любой другой человек, я имею право не то что носить его простую фотографию, а даже украсить её при этом золотом и драгоценностями, а также отправлять ему письма и поздравления и любить его всей душой. Я не считаю, что в этом моём праве имеется какой-то состав преступления и, в качестве последнего слова, говорю: по смыслу пословицы “Мудр тот, кто во главе” – полиция двух областей и множества районов может подтвердить, что для того, чтобы иметь возможность служить родине, народу и всему человечеству, ученики “Рисале-и Нур” спасают себя посредством этих книг от беспутства, и являются средством спасения также и других, и на протяжении долгих лет служат родине, народу и властям этой страной; и когда это их служение является реально более значительным, чем служба полицейских сил, имеющих в своём распоряжении тысячи людей, и когда они более достойны одобрения и поощрений, какие демократические законы, какие справедливые и честные постановления, присягнувших справедливости судей, позволяют истолковать всё это в плохую сторону и, будто специально помогая иностранным режимам, арестовать нас и отдать под суд, растоптать наши возможности и работу и заставить плакать наших несчастных детей и семьи, бросив их в отчаяние? Спрашиваю это у вашего суда и совести. И прошу ваш уважаемый суд, действующий от имени нашего великого, справедливого народа и его высокого парламента, оправдать нас и дать свободу этим произведениям, польза которых налицо.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Мустафа Осман Из Сафранболу

***

Защита Хыфзы Байрама

Уголовному суду г. Афьёна

Поводом для моего обвинения послужило то, что я читал очень полезные для страны и народа, дающие урок истин Корана и веры, произведения исламского учёного Бадиуззамана, обвиняемого в попытке подорвать государственную безопасность, используя религиозные чувства. А также мне вменяется в вину то, что я, желая удостоиться блага оказаться причиной того, чтобы некоторые мои знакомые получили уроки веры, морали и религиозного воспитания, являющиеся нашим национальным признаком, давал им (по их же просьбе) и рекомендовал эти произведения, от которых я сам получил большую пользу касательно веры, религии и Коранической нравственности, и ещё одна причина обвинения – это то, что некоторые из тех моих знакомых присылали на мой адрес письма с дружеским или научным содержанием. Возражая на эти обвинения, говорю следующее:

1 – Я не вижу преступления в том, чтобы с целью сохранения и изучения веры читать самому и давать читать другим, или рекомендовать к прочтению такое произведение, как “Рисале-и Нур”, когда по нему прошёл суд, который его оправдал и вернул автору, и которое удостоилось одобрения учёных всего исламского мира и в том числе нашей страны; и я не читал его, как говорит прокурор, с негативными мыслями, а наоборот, читал потому, что увидел в нём произведение, каждая часть которого, от начала до конца, является толкованием Корана и действенным образом даёт урок Ислама и религиозного воспитания, которые нравственно возвышают человека, наделяют его добродетелью и спасают народы от скатывания в пропасть, тем самым, в духовном смысле, оказывают самую большую помощь стране и народу, и даже всему человечеству, делают для них большое благо. Ведь ни в одном месте не было, и полиция ни разу не отметила, чтобы ученики “Нура” вмешались в какое-либо происшествие, вредное для страны, народа и власти. И в то же время будить сомнения насчёт какого-то тайного общества, говоря, мол: “они читают тайно”, – весьма безосновательно. Потому что ученики “Рисале-и Нур” не имеют никаких связей ни с каким научным, политическим, явным или тайным обществом. Даже несколько лет назад по этим же ложным обвинениям многие вместе с Бадиуззаманом попали на скамью подсудимых Денизлинского Уголовного Суда, где очень тщательно были изучены и исследованы все обстоятельства дела и все части “Рисале-и Нур”, после чего все подсудимые и все книги были оправданы. Я не знаю, как позволяет правосудие показывать причиной обвинения и доказательством в таком тяжёлом преступлении, как подрыв государственной безопасности и измена режиму, такие вещи, как чтение и рекомендация произведений, которые были оправданы вместе с автором? Препоручаю это вашей совести!..

2 – Также одна из причин обвинения в мой адрес состоит в том, что во время моего пребывания под арестом какой-то незнакомец из Баязида отправил мне некую брошюру. Её я не видел и о чём она не знаю. Если она из “Рисале-и Нур”, то я её принимаю. На ваши вопросы отвечу. Из обвинительного заключения я узнал, что прокурор обвиняет Бадиуззамана в притязаниях на звание Махди. Между тем мой Устаз чист от таких приписок. Как не слышали мы таких вещей от него самого, так не видели их и в его произведениях. И своим ученикам он при каждом удобном случае запрещал почитать, возвеличивать и возводить на какую-либо степень его личность, а также порицал тех, кто писал ему превозносящие его письма. Мы считаем его самым высоким учёным этого времени, далёким от всякого карьеризма, и неким преподавателем науки изыскания истины.

Заключённый

Хифзи Байрам

***

Защита Мустафы из Эмирдага

Уголовному Суду г. Афьёна

В ответ на то, что сторона обвинения желает сделать меня соучастником воображаемого преступления моего Устаза, Бадиуззамана, я кратко говорю:

– Я нисколько не сожалею о своей связи с Бадиуззаманом и “Рисале-и Нур”, и моё служение им подобно капле по сравнению с морем оказанных мне добра и блага. Подобно тому, как ради обретения очень ценной алмазной сокровищницы без промедления жертвуют маленьким куском стекла, так и я готов в любой миг пожертвовать своей жизнью на пути “Рисале-и Нур”, являющегося средством спасения моей вечной жизни. Из страха перед временными и незначительными неприятностями и тюрьмой, боясь повредить короткой и суетной мирской жизни, отречение от “Рисале-и Нура”, несущего бесконечную мирскую и потустороннюю пользу, и проявление равнодушия к нему и к Устазу я считаю большим предательством в отношении этого благословенного Устаза, этого святого гения эпохи, а также в отношении веры и Корана, являющихся его единственной целью. И я не хочу делать ничего, что хотя бы на частицу противоречило его воле.

Уважаемые судьи!

Почему считается излишним то, что я, со своей бедностью, стал учеником большого учёного религии, занявшего мощную оборону против большевизма, намеренного распространить ядовитые микробы на нашей прекрасной родине? Без сомнения, это положение доказывает, что богатство, имеющееся в “Рисале-и Нур”, намного выше богатства мирского. Дайте постоянную свободу моему Устазу и “Рисале-и Нур”, поскольку они являются полезными элементами нашего отечества, спасающими веру миллионов молодых людей, подобных мне. Для нас, то есть для молодёжи этой страны, нужда в “Рисале-и Нур” тысячекратно превышает нужду в воздухе того, кто находится в закрытой темнице, или нужду в свете того, кто оказался в кромешной тьме, или нужду в еде и питье того, кто в голоде и жажде бредёт по пустыне, или же нужду в спасительном корабле человека, тонущего в океане. Итак, в силу частично перечисленных мною выше истин, Бадиуззаман обрёл наши симпатии и чрезвычайно хорошее мнение и привязал нас к себе прочными связями. И гноить в тюрьмах множество несчастных бедняг, с добрыми намерениями ставших его учениками, не приличествует чести правосудия.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Мустафа Аджет Из Эмирдага

***

Защита Халиля Чалышкана

Уголовному Суду г. Афьёна

Уважаемый Суд!

В обвинительном заключении, предъявляемом мне стороной обвинения, моё служение моему Устазу показывается, как некое великое преступление. Неужели на взгляд правосудия какой-либо состав преступления может быть в том, что на протяжении трёх лет я время от времени с гордостью служил достойным одобрения учёных всего мира “Рисале-и Нур” и моему Устазу, который в тысяча девятьсот сорок четвёртом году оказал нам честь и четыре года находился в качестве гостя в нашем районе, и который на протяжении сорока лет, отказавшись от всех мирских удовольствий и удобств, трудится ради веры и Ислама, особенно стараясь на пути веры и Иного мира спасти вечное счастье мусульман, и особенно который посредством религиозных и нравственных уроков “Рисале-и Нур” препятствует вхождению в народные массы наносящих огромный духовный и материальный ущерб нашему народу и религии вредоносных большевистских идей и разных, им подобных вещей, также вредных для страны и народа!? И в этой связи, касательно того, что мне опять же вменяют в вину то, что ради этого служения я оставил своё ремесло портного, заявляю следующее: если ради своего Устаза и “Рисале-и Нур”, являющегося такой истиной и настоящим толкованием Благородного Корана, я пожертвую даже своей душой, то неужели я буду считаться таким большим преступником, как предатель родины, у вас спрашиваю?..

Уважаемый Председатель!

Часть книг “Рисале-и Нур” я читал и переписывал. Пусть вознесётся бесконечная хвала Всевышнему, с необыкновенным стремлением к знаниям, с давних пор живущим в моём сердце, я начал извлекать из этих книг пользу. Вместе с этим, хотя я был близко связан с этими книгами, я не видел ничего, относящегося к подстрекательству народа против властей, к нарушению общественного порядка или организации тайного общества, а также и ни разу не слышал подобных вещей от моего Устаза, и не слышал от него никаких притязаний на звание Махди или Муджаддида. Единственной целью и служением “Рисале-и Нур”, нашего Устаза и нас, его учеников, является святая служба Исламу, особенно в отношении веры и нравственности этого народа. И конечно, ради этой службы нужно не мешать “Рисале-и Нур” и его служителям. Наша цель – только это и ничто другое. И эта наша обязанность исполняется лишь ради довольства Аллаха. Такую священную обязанность мы не сделаем инструментом для этого мира и мирских выгод, мы не станем так унижаться. И мы не можем вынести невообразимых прокурорских обвинений в организации тайного общества в адрес этих искренних учеников “Рисале-и Нур”, в сердце которых есть вера, и которые не имеют никаких мирских целей и замыслов, кроме своих занятий нацеленных лишь на Иной мир.

Итак, уважаемые Судьи! Верим, что вы поняли замыслы, цели и суть учеников “Рисале-и Нур” и убедились в том, что мы не причастны к преступлениям, которые приписывает нам обвинение. На этом основании мы просим ваш высокий Суд и вашу совесть оправдать нас и вернуть нам наши книги.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Халиль Чалышкан Из Эмирдага

***

Защита Мустафы Гюля.

Уголовному Суду г. Афьёна

Я не состою ни в каком тайном обществе. И вообще, мой Устаз, уважаемый Бадиуззаман Саид Нурси никакого подобного общества не создавал. Он постоянно давал нам уроки истин Корана и строго запрещал связываться с политикой. Я являюсь лишь учеником великого Устаза – уважаемого Саида Нурси. Я всей душой и сердцем привязан к нему и к “Рисале-и Нур”. Ради них я согласен на любое наказание, которое вы можете нам дать. Мой Устаз своими произведениями спас мою веру и вечную жизнь. Его цель – это спасение всех мусульман и соотечественников от безверия, и достижение ими вечного счастья. Всеми судами признано, что у нас нет связей ни с какими политическими интересами. И не смотря на это, нас снова несправедливо и беспочвенно отправили под суд. Из чего мы понимаем, что тем самым хотят разрушить нашу солидарность. Но наша солидарность не обращена ни к каким мирским или политическим делам и целям. Мы просто очень и очень уважаем нашего досточтимого Устаза. Те, кто читает “Рисале-и Нур”, обретают необыкновенную веру, Ислам, нравственность и достоинства.

Мы просто не можем не питать сильную любовь к нашему Устазу. И всем своим существованием мы привязаны к нему и к ученикам “Рисале-и Нур”. Даже если я буду казнён, то и тогда эта связь не оборвётся. Я, также как и все мои братья, невиновен. Всеми силами мы требуем предоставления свободы “Рисале-и Нур”. И я требую оправдания нашего досточтимого Устаза и меня, вместе со всеми моими ни в чём не повинными братьями – учениками “Рисале-и Нур”.

Мустафа Гюль Из Испарты

***

Защита маленького Ибрагима

Уголовному Суду г. Афьёна

Уважаемые Судьи!

Преступление, которое нам приписывают, является и безосновательным, и относящимся к этому миру, и политическим. Однако вы, уважаемые судьи, ещё с первого взгляда, поняли, что мы не являемся теми людьми, которые занимаются политикой. По правде сказать, если представить, что сотни компетентных людей гарантировали бы, что это холодное и чуждое нам дело, в котором нас обвиняют, со сто процентной вероятностью получило успех, и сила моего разума увеличилась бы при этом в сто раз, то и тогда с тем духовным пробуждением, которое оставили во мне “Рисале-и Нур” и его очень уважаемый автор, я всем своим существом побежал бы от этих преходящих политических наслаждений и приключений и посвятил бы всего себя вере в Иной мир и спасению от Ада. И наши уважение и привязанность к дорогому автору “Рисале-и Нур”, и наши чтение и переписывание этих книг, и наши общение и связь с учениками “Нура” – по подтверждению Денизлинского Уголовного суда, а также высшего Кассационного Суда – имеют место только ради Иного мира. Настолько, что с суждением, взятым нами из “Рисале-и Нур”, мы не променяем это светлое существование ни на какие мирские и материальные ценности. Это, как вера, будет жить в нас до самой смерти.

Уважаемый Суд!

Поскольку мы собраны здесь по причине таких ужасных обвинений, то моим долгом перед страной и совестью будет изложить эту важную истину. Только лишь в моём окружении налицо необыкновенные улучшения, произошедшие у всех на глазах под воздействием “Рисале-и Нур”. В это агрессивное время есть много подобных мне людей, в чьих семьях на протяжении последних десяти лет изучаются эти книги. Тяжёлая ситуация в их домах обратилась в семейное счастье. Сейчас их матери и отцы молятся за тех, кто стал причиной этого. Послушайте о ещё многих вещах, подобных этим, имевших место в нашем вилайете и в его окрестностях. Особенно, когда “Рисале-и Нур” вошёл в Денизлинскую тюрьму, то оказал такое благостное воздействие на её заключённых, что о нём до сих пор говорят повсюду. Также и когда я попал в эту, Афьёнскую тюрьму, то с кем бы не поговорил, сравнивая своё нынешнее состояние с прежним, все те люди признательно и благодарно возносили мольбы за учеников “Нура”. Эти истины налицо… И, как человек, я весьма удивлён тем, что в том, чтобы по-мусульмански написать дружественное и утешительное письмо в адрес “Рисале-и Нур”, настолько исправившего нашу нравственность, общественную и потустороннюю жизнь, и тем более являющегося серьёзным толкованием нашей Книги – Корана, а также в том, чтобы писать такие письма уважаемому автору этого произведения и своим землякам – содержится какая-то политика. Удивляясь этим, я говорю, что это не может быть преступлением! Если в этом что-то и есть, так только желание скрытых врагов Корана, а следовательно и “Рисале-и Нур”, внушив опасения правосудию и полиции, наполнить нами тюрьмы. Конечно, высокие судьи увидят эти истины и, положив руку на сердце, вынесут справедливый приговор, несущий много вечной Божественной радости, и оставят признательным себе наш мусульманский народ, который с вниманием ждёт этого во всех уголках нашей родины.

Заключённый Афьёнской тюрьмы

Ибрахим Факазлы Из Инеболу

***

 

 

 

Один изумительный нрав Бадиуззамана

Один изумительный нрав Бадиуззамана

Опубликовано в газете “Ахл-и Сунна” за 15 октября 1948 года. Статья владельца газеты, который также является адвокатом.

Во время Первой Мировой Войны я в районе Битлиса был ранен и попал в плен. В тот же день в плен попал Бадиуззаман. Он был отправлен в Сибирь и находился в самом большом лагере для военнопленных. В один из дней в лагерь для инспекции прибыл Николай Николаевич. Обходя лагерь он прошёл перед Бадиуззаманом. Тот не придал этому значения и не двинулся с места. Это привлекло внимание Главнокомандующего. Найдя какой-то повод он снова прошёл перед ним. Бадиуззаман опять не пошевелился. В третий раз он встал перед ним и, посредством переводчика, между ними произошёл следующий разговор:

― Он меня не узнал?

― Узнал, вы – Николай Николаевич, дядя Царя, Главнокомандующий Кавказским фронтом.

― В таком случае почему оскорбляет?

― Нет, я не оскорблял. Я сделал то, что мне велят мои святыни.

― Святыни что велят?

― Я – мусульманский учёный. В моём сердце есть вера. Тот, у кого есть вера, лучше того, у кого её нет. Если бы я встал перед ним, то проявил бы неуважение к своим святыням. Потому и не встал.

― В таком случае, называя меня неверующим, он оскорбляет и меня, и мою армию, и мой народ, и царя. Пусть немедленно отвечает перед военным трибуналом.

Согласно этому приказу был созван военный трибунал. Турецкие, немецкие и австрийские офицеры, присутствующие в месте его проведения, по отдельности обращаясь к Бадиуззаману, пытаются уговорить его извиниться перед Главнокомандующим. Его ответ им был таков:

― Я хочу переселится в края Иного мира и прийти к Посланнику Аллаха. Для этого мне нужен паспорт. Я не могу сделать то, что противоречит моей вере.

Против этого никто возразить не может, все ждут результата. Допрос заканчивается. За оскорбление Русского Царя и Русской армии трибунал выносит приговор – смертную казнь. Офицеру, возглавляющему команду солдат, пришедших для исполнения приговора, Бадиуззаман в радостном оживлении говорит: “Прошу вас дать мне пятнадцать минут, я исполню свою обязанность”, – и с этими словами совершает омовение и читает два ракаата намаза. В это время появляется Николай Николаевич и обращается к нему со словами: “Простите меня! Я думал, что вы так поступаете для того, чтобы оскорбить меня и сделал то, что положено по закону. Однако сейчас понимаю, что причина вашего поступка лежит в вашей вере, и вы исполняете повеления того, что для вас свято. Ваш приговор отменён, за ваше религиозное благочестие вы достойны одобрения. Я причинил вам беспокойство, ещё раз и ещё раз прошу вас простить меня.”

Об этой религиозной твёрдости и высоком нраве, достойном быть примером для всех мусульман, поведал, опираясь на увиденное им самим, один капитан из его товарищей. Когда я это услышал, мои глаза невольно наполнились слезами.

Абдуррахим

Хотя наш Устаз не говорил писать эту газетную статью, но, поскольку она является очень интересной, очень поучительной и весьма волнующей, то была помещена сюда.

Хусрев

***

Мои братья!

Поскольку и мой аппетит угас, и подарки причиняют вред моему здоровью, то выпавшие на мою долю три куска масла, корзину винограда, мешок яблок, две пачки чая и сахар я отправляю вам. Хотел сделать вам подарок. Но спросил и узнал, что у вас тоже есть. По их цене я куплю йогурт, яйца, хлеб и тому подобное, дабы “Медресетуз-Зехра” на меня не обижалось, мол “подарков моих не стал есть”. Продайте немного дешевле тем, кто и нуждается, и достоин этого, дабы в двух отношениях подарки “Медресетуз-Зехра” и его отделений были полностью благословенными и целебными дарами и для меня, и для тех, кто их получил. Пусть Хусрев проследит, а Джейлан и Хифзи будут продавцами.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. В связи с газетной статьёй обо мне, сейчас было напомнено следующее: Если деспотичный русский командующий перед достоинством веры оставил свой гнев и принёс извинения,.. то официальные чиновники, видящие весьма сильные уроки искренней твёрдости веры истин “Рисале-и Нур”, стократно превышающей мою личную твёрдость, если не устыдятся в своих сердцах и будут продолжать упрямствовать, то конечно, никакое наказание, кроме ада их уже не очистит. Кара за такую великую ошибку не вместится в эту временную жизнь. Потому что, если испортится масло, то его уже нельзя будет есть, в отличии от молока и простокваши. Иншааллах, многих из них “Рисале-и Нур” спас от порчи.

Во-вторых. Пусть Мехмед Фейзи напишет Бадрие, что я включил в свою молитву всех, кто был в её письме, пусть и они помолятся за меня.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых, я должен рассказать о принятых мерах в отношении меня во время двух моих поучительных и удивительных неволь. Итак:

В России, в Костроме мы вместе с девятью десятками пленных офицеров находились в одном помещении. Время от времени я давал для этих офицеров урок. Однажды пришёл один русский военный начальник, увидел это и сказал: “Этот курд, будучи командиром добровольческого полка, зарубил многих наших солдат. А сейчас здесь ведёт политические занятия. Я запрещаю, больше никаких уроков!” Через два дня он снова пришёл и сказал: “Раз ваши занятия не политические, а религиозные и нравственные, то продолжай свои уроки”, – тем самым снова дал разрешение.

В моём втором плену, когда я нахожусь в этой тюрьме, чиновники юстиции запретили приходить ко мне, находящимся в этой же тюрьме помощникам, служащим мне в необходимых делах, и одному моему близкому брату, который уже двадцать лет слушает мои уроки и сам даёт их лучше меня, лишь бы они не получали от меня уроки. Между тем, “Рисале-и Нур” не оставил нужды ни в каких других уроках, и у нас не осталось больше ни одного урока и ни одной скрытой тайны… Одно положение послужило причиной того, что я сократил этот длинный рассказ.

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Наш очень дорогой, очень ценный и очень благословенный, наш досточтимый Устаз!

Выражая глубокое уважение и выказывая почтение, мы интересуемся вашим самочувствием и, молясь о вашем здоровье, целуем подол вашей одежды, ваши руки и ноги.

Наш добрый Устаз! Вы повелели прислать Вам с одним братом наше мнение о брошюре “Тайна Хува” и трёх письмах, добавленных в конце защитительной речи.

Наш любимый Устаз!

В первом письме у Вас, нашего любимого Устаза, некая серьёзная сторона спрашивает: “Хотя у вас нет никакого признака организации, что подтверждают три суда и власти шести вилайетов следившие за вами на протяжении двадцати лет, в чём причина такой необыкновенной связанности между учениками “Нура”, какой не увидишь ни в одной организации или комитете”… И на это с объяснениями отвечается, что это происходит по причине унаследования патриотизма своих предков этими потомками миллионов исламских патриотов, пожертвовавших своими душами ради обретения степени шахидов, так что разрушительные организации и комитеты оказываются побеждёнными перед истинным, чистосердечным, позитивным и потусторонним, имеющим место только лишь ради довольства Аллаха патриотизмом, который Вы, наш любимый учитель, увидели в Ваших учениках, и который стал причиной произнесения Вами удивительной фразы, изумившей и заставившей замолчать суд: “За истину, ради которой пожертвовали головами миллионы героев, пусть будут отданы и наши головы”. И, иншааллах, желающие разбить учеников “Нура” не смогут преуспеть в своих замыслах и послужат причиной роста числа патриотов веры и “Нура”.

В Вашем втором благословенном письме излагается ответ на один вопрос, заданный Вам, наш дорогой Устаз, сорок лет назад. В нём сообщается о тех событиях, когда в Ване, в Битлисе, Вы вместе с учениками, которым преподавали, вышли против армянских ташнакских патриотов, держащих в страхе всех верующих в округе, остановили их и вынудили рассеяться. И говорится, что та необыкновенная сила, которой Вы, вместе с Вашими учениками владели, родилась от того, что, по сравнению с необыкновенной самоотверженностью, проявлявшейся у армянских патриотов ради коротенькой, тленной мирской жизни и временного благополучия противодействующего народа, Ваши ученики, старающиеся ради вечной жизни и созидательной пользы святой исламской нации, убеждённые в единственности и непреложности смерти, и чья сильная привязанность к своему учителю достигла патриотизма, с гордостью жертвовали мнимыми несколькими годами своих жизней ради миллионов лет жизни вечной и ради пользы и благополучия миллиардов своих единоверцев.

Ваше третье благословенное письмо: напоминая о некой жалобе, гласящей: “От чего же эти мучения?”… – возникшей в Вашем сердце при Вашей ужасной изоляции, длящейся уже девять месяцев, и из-за Вашей болезни, рождающей нужду в утешении и общении, это письмо объясняет, что это суровое испытание, в которое мы попали пред лицом упрямых, пристрастных и бессовестных противников, нужно для того, чтобы отделить тех, кто “из золота”, от тех, кто “из меди”, и проставить на них пробы, а также чтобы посредством некого испытания несправедливостью просеять нас через сита отбора, с чем определить, нет ли у нас примесей наших нафсов, и поскольку это очень нужно для нашего чистого служения, ведущегося только лишь ради истины и правды, то Божественное предопределение и благосклонность Аллаха дали право на существование этому страшному давлению. И это наше служение, абсолютно искренне совершаемое без какой-бы то ни было хитрости, эгоизма, умысла, мирских или потусторонних целей, исходящее от истины и правды, и вынуждающее покориться даже самых упрямых и сомневающихся, и, иншааллах, за одну трудность дающее тысячекратную выгоду, если бы осталось скрытым, то вместе с тем, что оно несёт множество смыслов, простые верующие люди, вместе с частью образованных учёных, по каким-либо мотивам не прониклись бы к нему полным доверием и убеждённостью.

Четвёртое же письмо, которым является “Тайна Хува”, кратким указанием излагает, какая предельная лёгкость согласно принципу истинной веры, и какая бесконечная сложность согласно принципам заблуждения, имеется в некой тонкой точке единобожия, видимой при изучении Вами, нашим любимым Устазом, страницы воздуха, странствуя в неком воображаемом путешествии мысли по материальной стороне слова

هُوَ  Он” (в значении Аллах) из таких священных фраз, как

 قُلْ هُوَ اللّٰهُ اَحَدٌ  Скажи, Он – Аллах Единый” (Коран 112:1) и

لَا اِلٰهَ اِلَّا هُوَ  «Нет божества, кроме Него» Страшные трудности появляются, если придать причинам чудеса, наблюдаемые в сущности различных семян, брошенных в одну пригоршню земли, являющуюся неким престолом Божественного могущества, а также чудеса, видимые в слове هُوَ “Он”, распространяющемся в части воздушного пространства, которое является неким другим престолом Божественного распоряжения и воли. Если же придать их Единому – Единственному Создателю, то обретает бытие необычайная лёгкость. И это Ваше благословенное письмо, имеющее цену целой отдельной брошюры, весьма убедительно и твёрдо, очень приятно и красиво доказывает данное утверждение и для заблудших, особенно для материалистов и натуралистов, и для людей веры. И это письмо убеждает нас в том, что оно может быть неким заключением “Тридцатого Слова”, говорящего о превращении частиц, и “Двадцать третьего Сияния”, коим является “Трактат о природе”. И с этим Вашим ценным трудом каждый читатель “Рисале-и Нур”, и просвещаясь возвышается, и становится бесконечно признательным Вам, нашему любимому Устазу.

Хусрев

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Уже два-три раза меня охватывает некое серьёзное духовное состояние. Начинаются предпосылки тех же духовных преобразований, которые тридцать лет назад привели меня на гору Юша в окрестностях Стамбула, побудили оставить притягательную общественную жизнь Управления Мудрости Ислама (Дар’уль-Хикмет), и не позволили взять к себе для необходимой помощи даже находящегося в Стамбуле первого ученика и героя “Нура” – покойного Абдуррахмана, и показали сущность “Нового Саида”. Я думаю, что это некий знак появления некого третьего Саида, уже абсолютно полностью отказавшегося от мира. Значит “Рисале-и Нур” и его героические ученики исполнят мою обязанность и во мне нужды уже не осталось. Вообще, каждый отдельный сборник “Рисале-и Нур” и каждый из его непоколебимых, искренних учеников, может преподать урок гораздо лучше меня.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Во-первых. По некоторым признакам я думаю, что из распространяемых нами сборников наибольшее значение придают “Путеводителю”. Я предполагаю, что “Тайна Хува” сломала хребет наших скрытых безбожных врагов, разбила их истукана – природу – на которого они опирались. Если в плотной земле этого идола в некоторой степени ещё можно сокрыть, то в прозрачном воздухе – после “Тайны Хува” – ни с какой стороны возможности спрятать его не осталось. А потому, из-за своего упрямого неверия и упорного вероотступничества, они обманывают правосудие и направляют его против нас. Иншааллах, “Рисале-и Нур”, повернув правосудие за себя, оставит безрезультатной и эту их атаку.

Во-вторых. В этот раз и газета “Эхл-и Суннат”, и местная газета, и горячий ответ Зубейра стали причиной того, что действия в отношении “Рисале-и Нур” обрели образ некой хорошей рекламы. Вы вместо меня посмотрите нравящиеся мне сообщения о нас и потом расскажите мне.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья Мехмед, Мустафа, Ибрахим и Джейлан!

Во-первых. Я просмотрел вашу вчерашнюю горячую беседу и очень обрадовался. С удовольствием слушал, словно находился рядом с вами. Но вдруг увидел, что по обе стороны от вас есть слушатели. Это продолжалось полчаса. Я забеспокоился и в душе сказал: “Среди этих слушателей может находиться шпион, старающийся “раздуть из мухи слона” и показать всё в ложном свете. Он внимательно слушает, а беседующие братья, из-за неосторожности и увлечения беседой, совершенно не обращают на него внимания и не смотрят”, – такой ответ я вам отправил. Слава Аллаху, теперь я узнал, что никакого вредного разговора не произошло. В такой “щекотливой” ситуации нужно соблюдать осторожность.

Во-вторых. Из письма Ходжи Хасана, написанного со стократно преувеличенным хорошим мнением обо мне, я узнал, что из него выйдет некий распространитель “Нура”, действующий точно также, как покойный Денизлинский герой Хасан Фейзи. Иншааллах, в Афьёне тоже появятся подобные ему Хасаны Фейзи. Афьён от Денизли не отстанет, обратит наши трудности в милость.

Саид Нурси

***

Братья мои!

Я газетами не интересуюсь. Однако в этот раз статьи в нашу поддержку, опубликованные в таких газетах, как “Ахл-и Сунна” и “Сабиль’ар-Рашад”, точно ошеломили наших завистников и тайных безбожных врагов. Вероятность того, что они постараются заставить замолчать этих наших друзей меня обеспокоила.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Истинное утешение, сведшее на нет мои томительные несчастья.

Первое. Трудности для нас обращаются в милость.

Второе. Счастье заключается в согласии со справедливостью Предопределения и в покорности ему.

Третье. Сущность особой милости в отношении учеников Нура приносит радость.

Четвёртое. Поскольку (мучения) являются преходящими, то в их исчезновении имеется наслаждение.

Пятое. Серьёзные награды Иного мира.

Шестое. Невмешательство в дела Всевышнего.

Седьмое. Самые маленькие трудности и самые лёгкие раны, полученные при самом страшном нападении…

Восьмое. Намного более лёгкое положение в сравнении с другими несчастными.

Девятое. Радость от воздействия громких объявлений, становящихся результатом суровых испытаний в служении “Нуру” и вере.

Эти девять духовных радостей представляют собой такую успокаивающую мазь и такое сладкое лекарство, что описать не возможно. Они облегчают наши тяжёлые муки.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные и крепкие братья!

Длящееся уже десять месяцев нападение на нас лицемеров, прибравших к своим рукам одного официального чиновника, производимое со всем коварством, не поколебало ни одного даже самого маленького ученика. Вся эта клевета не возымела никакого действия. Против ста его ошибок, которые мы доказали, он нашёл лишь одну ошибку в нашем письме, где говорится о том, что в газете написано об отставке прежнего губернатора. Однако эта ошибка принадлежит газете. Как бы там ни было, подобная ложь, как не возымела она даже одной тысячной доли действия на нас, также, иншааллах, не принесёт никакого вреда и “Рисале-и Нур”. Как я вам уже говорил, не придавайте никакого значения клеветническому заключению этого чиновника, не пачкайте им свой разум. Если в моей защитительной речи имеются законные пункты, на которые не дан ответ, то вкратце ответьте. И скажите, что Саид говорит: “Для того, чтобы не злить три суда, оправдавших нас, и не пренебрегать ими, я не стану, отвечая на это пристрастное обвинение, придавать ему значение. Моя большая защитительная речь является полным и прекрасным ответом, особенно на это в десяти отношениях беззаконие.”

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Во-первых. По некой Божественной милости я не смог слушать клеветническое обвинительное заключение того человека. Иначе я бы заговорил весьма сурово. Председателю (сказал бы), что отдаю его под суд, то есть, за его несправедливость – Великому Суду, а за его беззаконие – суду мирскому. И говоря о том, что у меня нет адвоката, я имел ввиду, что наш адвокат защищает нас в тех вопросах, которые касаются нас всех. Что же касается нападения конкретно на мою личность, то противостоять этому могу лишь я сам. Объясните это Ахмеду Хикмету.

Во-вторых. Что касается приписок прокурора, то в качестве ответа на них достаточно нашей старой защиты.

В-третьих. Мустафа Осман и Джейлан написали о своём мнении и о том, что у них не возникло ни какого смятения, а также, что это никак не повредит кругу “Нура”. Также я видел героя Тахири. Он тоже такого же мнения. Беспокоюсь за Хусрева, Сабри и обоих Фейзи.

В-четвёртых. Я думаю, что поскольку сейчас заблуждение и неверие нападает в образе обществ и комитетов, то Божественное предопределение заставляет их притеснять нас с этой удвоенной несправедливостью, понуждая приписывать нам организацию некого сообщества. Значит, сейчас есть очень большая нужда в союзе людей веры. Так как мы не понимали этой истины, то получили от предопределения справедливую пощёчину.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых, во времена деспотичных кабинетов, запрещающих Хадж и выливающих воду Замзама, позволяющих удвоенную несправедливость в отношении нас, не придающих значения конфискации таких книг, как “Зульфикар” и “Сираджуннур” и, повышая чиновников, пристрастно и незаконно притесняющих нас, не слышащих громкого угнетённого плача из наших домов и нашего голоса, самым удобным местом является тюрьма. Только лишь, если бы мы ещё были переведены в другую тюрьму, то было бы и вовсе отлично.

Во-вторых, подобно тому, как они насильно заставляют читать наши самые личные брошюры самых посторонних людей, также насильно они вынуждают нас организовать и некое сообщество. Между тем, мы не ощущаем никакой нужды в каком-либо сообществе или комитете. Потому что исламское братство единого общества всех верующих весьма искренне и самоотверженно получило развитие среди учеников Нура, а также эти ученики с некой горячей преданностью, унаследованной от миллионов своих героических предков, ухватились за истину, ради которой те их былые предки в совершенной радости жертвовали своими душами, что до сих пор не оставляло нужды ни в каких официальных, политических, тайных или явных сообществах и комитетах. Значит, сейчас появилась некая нужда, раз Божественное предопределение заставляет их нападать на нас. Они, приписывая нам некое мнимое сообщество, несправедливо притесняют нас. Предопределение же, со словами: “Почему вы с полной искренностью и солидарностью не стали неким настоящим обществом Аллаха?” – даёт нам пощёчины их руками и проявляет справедливость.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Я не считаю вас нуждающимися в утешении. Вы укрепляете духовную силу друг друга, этого достаточно. Мне также достаточно плаката, находящегося передо мной. В последнем нападении стало понятно, что всё это происходит полностью несправедливо и незаконно, лишь для того, чтобы из-за своей слабости и мнительности нас запугать. Состояние же населения и полиции стало неким возражением против этого бессмысленного нападения.

Во-вторых. Достаточно ли моей защиты и для новых приписок? И занимаются ли Зубейр и адвокаты? Не беспокоятся ли они? Пусть ни сколько не переживают. Согласно статьям, по которым нас обвиняют, нужно будет обвинять всех носителей религиозного братства, и даже общины всех имамов, с учениками всех учителей, и преподавателей. Значит наши противники обрели большую силу, раз нападают на нас, используя вместо фактов вероятности с этими странными опасениями и подозрениями.

В-третьих. По моему собственному убеждению, до весны нужно оставаться в тюрьме. Вообще, зимой всё находится в застое. Иншааллах, Божественная благосклонность вновь поспеет к нам на помощь.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

(Одно из писем Хусрева)

Наш любимый Устаз!

Несмотря на то, что учёные эксперты изучили чудесные истины “Нура”, которые невозможно отрицать, они завистливым взглядом и своими пристрастными рецензиями побудили правосудие Афьёна обратить на нас весьма пристальное внимание, и заставили Вас, нашего дорогого устаза, более восьми месяцев жить под сильным давлением. И стали причиной затянувшегося заключения нас вместе с другими Вашими учениками в Афьёнскую тюрьму. Хотя уже двадцать пять лет Вы и “Рисале-и Нур” хранили молчание, и хотя самой большой обязанностью этих уважаемых учёных-алимов является защита верующих, особенно носителей Корана, они вынудили Вас, нашего дорогого устаза с сожалением ответить на их рапорты, настраивающие против нас правосудие Афьёна. И без сомнения, это Ваше письмо является произведением Вашего милосердия. Не говоря уже о защите “Рисале-и Нур”, содержащего величайшие истины Корана, и Вас, нашего дорогого Устаза, который на протяжении двадцати пяти лет с горсткой своих учеников ведёт борьбу со своими скрытыми врагами, эти учёные ещё и ополчились против Вас в самое тяжёлое время. И, хотя Вы имеете полное право задать им в связи с этим много вопросов, от Вас в их адрес не последовало ничего, кроме некоторого напоминания. В это самое критическое время, в этой Афьёнской тюрьме вновь проявила себя особая благосклонность, являющаяся неким великим Божественным даром, сменившим на чувство большого достоинства нашу безнадёжность, родившуюся по причине нужды в Вашей поддержке. Когда Вы сегодня писали о землетрясениях, происходивших во время нападений скрытых врагов на Вас и на “Рисале-и Нур”, земля, не сотрясавшаяся уже восемь месяцев, вдруг снова проявила свой гнев и два раза сурово задрожала, сделав свидетелями этого и нас. Чем укрепила нашу надежду и показала своё сострадание к Вашему внешнему одиночеству перед самым ужасным натиском бессовестных врагов, жаждущих Вашего уничтожения, проявила физическое милосердие к Вашей слабости, поспешила к Вам на помощь, своей дрожью подтвердила правоту Вашего дела.

Напоминание о радостной вести: “Победа за ними”, – с неким неземным, Божественным могуществом сошедшее с Вашего благословенного пера и возвысившееся, сделало нас очень признательными Вам, нашему любимому Устазу.

اَلْبَاقٖى هُوَ الْبَاقٖى

(Аллах) Вечный, Он Вечен”

Ваш очень грешный ученик

Хусрев

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Необходимо соблюдать осторожность, быть серьёзными и советоваться.

Во-вторых. Я получил некое духовное напоминание о том, что Зубейр мне дан вместо моего покойного племянника Абдуррахмана, а Джейлан – вместо другого покойного племянника – Фуада. И поэтому я оставил на них все мои здешние дела.

В-третьих. Мне стало известно, что моё письмо помещённое в начале книги очень старательного, но неосторожного Ахмеда Фейзи – “Маидат’уль Кур’ан”, сделали поводом нашего осуждения, мол “Саид подтверждает восхваления и тому подобное в его адрес.” Я много раз говорил, что прежде всего Ахмед Фейзи, объясняя это письмо, без всякой нужды написал то, что их разозлило, когда оно (это письмо) должно было показать непринятие тех писем в адрес моей личности и нужно было ещё подправить и ослабить другую часть. Если я увижу даже тысячу недостатков Ахмеда Фейзи, то и тогда на него не рассержусь. Однако, для того, чтобы не причинить вреда “Рисале-и Нур”, нужно в некоторой степени отказаться от смелых и неосторожных действий.

В-четвёртых. Один из героев, носящих имя Фейзи – наш брат Ахмед Фейзи, в своём медресе, коим является камера Тахири, должен действовать подобно ему. И пусть он вместо тех, кто вышел, подбадривает учеников к получению уроков Корана и “Нура”, и к их переписыванию. Тетради новых учеников, которые он мне отправил, обратили моё грустное состояние в радость, и я произнёс “Альхамдулиллях!”.

***

В этот раз круг нападения весьма широк… Глава правительства и действующий совет министров, под действием страшных подозрений, совершили на нас некую спланированную атаку. Согласно одному полученному мной известию и судя по многим признакам, лживые доносы и интриги скрытых лицемеров, показав нас полностью причастными к организации и даже инициаторами создания комитета по восстановлению халифата и некого тайного сообщества тариката Накши, пробудили у властей в отношении нас большие опасения. И показав в качестве некого доказательства то, что большие сборники “Рисале-и Нур” были изданы в Стамбуле и с большим одобрением распространились в исламском мире, они окончательно напугали власть и бессовестно повернули против нас некоторых завистливых официальных мулл и мнительных чиновников. По их мнению обязательно появится ещё много подтверждений и признаков этого. И они были убеждены, что характер “Прежнего Саида” не выдержит и “наломает дров”. Да вознесётся бесконечная хвала Аллаху, эта беда уменьшилась в тысячу раз. Не смотря на все обыски, не было найдено ни одного признака нашей связи с каким бы то ни было сообществом или комитетом. Да и как найдут, если их нет. Поэтому прокурор был вынужден опуститься до клеветы, придания ложных смыслов и до ничего не значащих приписок, за которые нет никакой ответственности. Поскольку истина такова, то “Рисале-и Нур” и мы на девяносто девять процентов спаслись от беды. А в таком случае мы должны не то что не жаловаться, а с тысячами благодарностей, в терпении, признательности и мольбах ждать полного проявления этой Божественной милости и помощи. И должны, давая утешение, помогать уроками Нура нуждающимся и ищущим их людям, непрестанно входящим в это “медресе” и выходящим из него.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мой дорогой, преданный брат!

С одним суровым напоминанием я понял следующее: когда принципом “Рисале-и Нур” является не спорить, не соперничать с мирскими людьми, не лезть в политику и лишь при неизбежной необходимости коротко защищаться, вы с Ахмедом Фейзи вышли за эти рамки и весьма излишне, вредоносно споря, и по политикански, читали в суде вещи, которые причинили “Нуру” большой вред. И это даже стало причиной нашего осуждения и моих томлений. Ни на тебя, ни на Ахмеда Фейзи я не обижаюсь, однако, сначала нужно было показать мне. Такое ваше состояние дано вам Свыше, как некое материальное бедствие. Для того, чтобы его исправить, надо действовать подобно мне. Фейзи тоже нужно всеми силами оставить политическую защиту и посвятить своё время “Рисале-и Нур”, а также, подобно Тахири, заняться новыми учениками.

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Дорогие братья!

Нужно постараться обязательно, и новыми, и старыми буквами напечатать в Испарте и в Стамбуле, а если будет возможность, то и здесь, касающиеся меня и “Рисале-и Нур” сорок с лишним страниц, а также “список ошибок и ответов” с постскриптумом и ответ газете “Posta”. Поскольку суд размножает с помощью множительной техники пункты, которые по их мнению свидетельствует против нас. То и мы, по закону, имеем право размножить те же самые пункты и девяносто ошибок. И размножить их нам необходимо. Также после этого, иншааллах, вместе с моей большой защитительной речью, будут напечатаны и возражения таких братьев, как Ахмед Фейзи, Зубейр, Мустафа Осман, Хусрев, Сунгур и Джейлан.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Я получил напоминание написать вам о двух удивительных, красивых, внешне маленьких, но в действительности важных происшествиях, случившихся в течении двух часов.

Первое. Двум претендующим быть учениками “Нура”, я читал из “Путеводителя” один пункт, вспомнившийся во время ночи “Ляйлят’уль Кадр”. Когда я прочитал в конце: “Уровень, достигаемый в обычном медресе за десять-пятнадцать лет, ученики “Рисале-и Нур” достигнут за десять недель”, – в ту же минуту в сердце пришло следующее: подобно тому, как “Прежний Саид”, когда ему было пятнадцать лет, удостоился Божественной милости успешно пройти за пятнадцать недель программу, изучаемую в медресе за пятнадцать лет, также и “Рисале-и Нур”, по милости Аллаха, в это время, когда нет медресе, вместо пятнадцати лет изучения науки истины и веры, преуспеет в ней за пятнадцать недель, что за последние пятнадцать лет подтверждено наверное пятнадцатью тысячами человек.

Второе. В тот же час наше тяжёлое окно, будто без причины, упало на мои тарелки, стаканы и еду. Мы подумали, что вся моя посуда разбилась и еда в ней пришла в негодность. Однако, неким необыкновенным образом всё осталось целым и пригодным. Лишь бульон от мяса, присланного мне в подарок и которое я варил, пролился. Однако подтвердил своей подписью, что это мясо предназначено для претендующих быть учениками “Нура”, а также сберёг моё правило и своей необыкновенностью стал подтверждением первого происшествия.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Братья!

Наши кассационные жалобы абсолютно незаконно до сих пор не отправлены в кассационную инстанцию. Пусть три сильных наших адвоката обязательно найдут какой-либо способ, чтобы как можно быстрее отправить наши бумаги в кассационный суд. Иначе и нашим адвокатам, и нам самим нужно и необходимо всеми силами постараться перевести наше дело в суд другого вилайета, поскольку здесь по надуманным причинам наше заключение растянули на одиннадцать месяцев, не дали мне слова в суде и, одиннадцать месяцев оказывая давление холодными томлениями полной изоляции, дали почувствовать некую пристрастность, не желающую принимать истины правосудия.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные, искренние, стойкие и самоотверженные братья!

Во-первых. Причина того, что у меня совсем нет брошюры о тайне

Коран 108 Сура «аль-Каусар» – лежит в том, что в старые времена в двух моих предчувствиях возникла некая путаница.

Первое. В неком предчувствии я ощутил ужасные события и беды, творимые тиранами, которые должны произойти только на нашей родине. Однако тот великий смысл через двенадцать лет проявился в том же виде, как мы и сообщали, но в большом кругу, по всей земле. Хотя внешне моё предсказание немного не совпало с действительностью. Однако в отношении сути оно сбылось очень точно. А потому ту брошюру я у себя не держу и не даю другим.

Второе. Сорок лет назад я много раз говорил: “Мы увидим некий свет”. – Сообщал о большой радости. Я думал, что этот свет появится в большом кругу нашего отечества. Однако тем светом был “Рисале-и Нур”. Считая круг учеников “Нура” политическим кругом всей страны, я ошибся.

***

Господин начальник! Благодарю Вас за то, что флаг праздника освобождения Вы повесили на стену моей камеры. Анкара посчитала, что во время национально-освободительного движения в Стамбуле, изданием брошюры “Шесть шагов” (“Hutuvat-i Sitte”), направленной против англичан и греков, мы сделали такое дело, которое было под силу только дивизии солдат, а потому Мустафа Кемаль два раза шифровками вызывал меня в Анкару для награждения. И он даже сказал тогда: “Нам нужен этот героический ходжа”. Значит вешать этот флаг для меня в такой праздник – моё право.

Саид Нурси

***

 

 

Небольшое примечание из Путеводителя для молодёжи

Небольшое примечание из Путеводителя для молодёжи

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Особо нуждающимися в истинном утешении, заложенном в Рисале-и Нур, являются заключенные. Непосредственно это те, кто получил удар молодости и проводят в тюрьме свою светлую и сладкую жизнь. Как в хлебе насущном, они нуждаются в этих истинах.

Да, молодой нрав слушает чувства больше, чем разум. Чувства же и страсти – слепы, и не видят результатов. Предпочитают один грамм сиюминутного наслаждения пудовому удовольствию в будущем. За одну минуту наслаждения местью этот нрав совершает убийство и восемьдесят тысяч часов испытывает муки заключения, или за один час распутного удовольствия (в вопросе чести) тысячи дней переносит тоску тюрьмы и опасений мести врагов, отчего рушится счастье его жизни.

Подобно этому ещё много опасностей подстерегают несчастных молодых, превращая их самый сладкий период жизни в самый горький и огорчительный. Особенно это касается огромного государства на севере(*), которое сотрясает этот век бурями, погнавшись за молодыми страстями. Потому что, разрешает молодым людям, повинующимся невидящим результата слепым чувствам, посягать на честь красивых дочерей и жён порядочных людей. Даже поощряет это распутство, позволив посещать бани мужчинам и женщинам вместе, в обнажённом виде. К тому же разрешает бродягам и нищим посягать на имущество богатых. Да, так что все человечество дрожит перед этой бедой.

Таким образом, в наше время молодым мусульманам мира и Турции необходимо, действуя героически, такими острыми мечами как “Плоды веры” и “Путеводитель для молодежи” из Рисале-и Нур, противостоять этой опасности нападающей с двух сторон. Иначе же этот несчастный юноша уничтожит и своё мирское будущее, и свою счастливую жизнь, и счастье Иного мира, и свою вечную жизнь, превратив их в наказание и муки. Из-за злоупотреблений и распутства окажется в больницах, а из-за необузданности чувств будет брошен в тюрьмы. В старости же заплачет горькими слезами, вздыхая и сожалея.


* Имеется в виду Россия времен большевистского переворота 1917 года. (прим. пер).

Если убережёт себя следуя воспитанию благонравия, полученному путем изучения Корана и истин, изложенных в “Рисале-и Нур”, то выйдет настоящим молодым героем, совершенно идеальным человеком и счастливым мусульманином. А также станет правителем-султаном для остальных обитателей животного мира и обладателей жизни.

Да, если юноша оказавшийся в тюрьме посвятит один-единственный час своей каждодневной двадцатичетырехчасовой жизни пятикратному обязательному намазу, и поскольку стены тюрьмы являются препятствием для совершения большинства грехов, а также если он, раскаявшись в ошибках ставших причиной этой беды, отстранится от других вредных и мучительных грехов, то принесет и для своей жизни, и для своего будущего, и для своей родины, и для своего народа, и для своих родных великую пользу. А также благодаря десяти-пятнадцати годам тленной молодости получит возможность заработать вечную светлую молодость, о чём, твёрдо свидетельствуя, дают радостную весть все небесные книги и свитки во главе с Кораном-Превосходно Повествующим.

Да, действительно, если проявить благодарность Всевышнему, даровавшему эту сладкую и прекрасную молодость, показав верность в служении и повиновении, тогда этот дар и увеличится, и увековечится, и станет ещё более насладительным. Иначе эта молодость обрушит на голову много бед, и будет мучительным, горестным и кошмарным. Так и пройдёт. И будет причиной того, что этот человек по отношению к своим родным и близким, родине и народу, превратится во вредоносного проходимца.

И при условии исполнения обязательного пятикратного намаза, каждый час заключенного, несправедливо лишенного свободы, будет считаться целым днем, проведенным в поклонении. Тюрьма превратится для него в уединенную келью, и он присоединится в число тех искренних вероисповедователей, которые в прошлые времена, уходя в пещеры, уединялись для совершения поклонений.

Если же это нищий и старик, больной и нуждающийся в истинах веры человек, то с условием исполнения обязательного поклонения (фарз), и с условием раскаяния, каждый его час станет двадцатью часами поклонения, тюрьма же станет для него неким местом отдыха, а для его друзей с состраданием присматривающих за ним – неким местом дружбы, местом воспитания и школой. Возможно ему будет гораздо приятнее находиться в тюрьме, нежели пребывать на свободе, будучи обузданным в мирской суматохе и подвергнутым натиску грехов, атакующих со всех сторон. В тюрьме он получает полное воспитание, а когда освободится, то выйдет не каким-нибудь убийцей, жаждущим мести, а раскаявшимся, воспитанным и полезным для народа человеком. Даже некоторые исполнители из начальства тюрьмы города Денизли, увидев тех, кто в течение короткого времени получил прекрасные уроки благонравия из Рисале-и Нур, выразили следующее мнение:

Достаточно лишь пятнадцать недель уроков Рисале-и Нур, для полного перевоспитания, нежели отбывать в тюрьме пятнадцатилетнего наказания.”

Поскольку смерть не умирает и время ее прихода скрыто, она может прийти в любое время, и поскольку могила не закрывается, караван за караваном все приходящие, входя туда, теряются из виду, и потому как смерть для верующих превращается из вечной казни в документ об освобождении, что видно из истин Корана и для заблудших, и распутных она – некая вечная казнь, подобная тому, что происходит с ними внешне, некая вечная разлука со всеми любимыми, со всеми существами. Безусловно, не остаётся никаких сомнений, что: «Самым счастливым является тот, кто в терпении благодарит и, полностью воспользуясь сроком заключения беря уроки «Света» старается в кругу поклонения служить вере и Корану.

О человек, охваченный удовольствиями и наслаждениями! В свои семьдесят пять лет через тысячи испытаний, доказательств и происшествий я осмыслил, что:

Настоящее удовольствие и наслаждение, не содержащее мучений, и радость без примесей грусти, и счастье жизни находятся только в вере и в кругу истин веры. Иначе в одном мирском наслаждении содержится множество мучений. Всё равно, что накормив одной изюминкой, оно даёт десять пощёчин и похищает наслаждение жизни.

О несчастные, попавшие в беду заключения!.. Поскольку ваш мир находится в плачевном состоянии, а ваша жизнь утомлена, приложите усилия для того, чтобы не заплакал ваш потусторонний мир. Воспользуйтесь заключением в тюрьме, чтобы заулыбалась и стала насладительной ваша вечная жизнь. Подобно тому, как в тяжёлых условиях под угрозой нападения врагов, один час, проведённый на заставе, оборачивается целым годом, проведённым в поклонении. Также и каждый час тягот вашего поклонения в этих тяжёлых условиях становясь многими часами, превращает для вас эти трудности в милость.

***

Мои дорогие, преданные братья!

Я вам не соболезную, а наоборот, поздравляю! Поскольку Божественное предопределение нас для некой мудрости направило в это третье “Медресе Юсуфа”, и здесь мы будем накормлены частью предопределённого нам пропитания и это пропитание позвало нас сюда и поскольку, как показывает твёрдый опыт, Божественная помощь удостоила нас смысла аята:

عَسٰٓى اَنْ تَكْرَهُوا شَيْئًا وَهُوَ خَيْرٌ لَكُمْ

Может быть, вы ненавидите что-нибудь, а оно для вас благо” (Коран 2:216)

и поскольку наши новые братья, находящиеся в “Медресе Юсуфа”, больше всех нуждаются в утешении, находящемся в “Рисале-и Нур”, а у работников юстиции есть большая, чем у других чиновников, нужда в правилах “Нура” и других святых законах, и поскольку книги “Рисале-и Нур” в большом количестве исполняют вашу обязанность на воле и их победы не приостанавливаются и поскольку здесь каждый тленный час становится вечными часами поклонения, то, конечно, мы – по причине вышеперечисленного – должны в полном терпении и стойкости радостно благодарить за произошедшее с нами. Все небольшие письма, написанные нами для утешения в Денизлинской тюрьме, я в том же виде повторяю для вас. Иншааллах, те правдивые строки послужат утешением и вам.

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Бесконечно благодарю Всевышнего за то, что духовные герои появились среди истинных правообладателей “Рисале-и Нур” – среди муфтиев, проповедников, имамов и учителей религии. До сих пор среди героев “Нура” была лишь молодёжь, учащиеся и преподаватели. Да благословит Аллах Эдхема Ибрагима, Али Османа, и их товарищей, которые осветили лица учителей медресе и их страх превратили в смелость.

Во-вторых. Пусть они не расстраиваются от этих результатов, к которым привела их чистосердечная деятельность и взволнованность. Потому что Денизлинский арест, в результатном отношении, поздравил тех, кто действовал неосторожно. Весьма маленькие трудности принесли очень большую духовную пользу. Иншааллах, это третье “Медресе Юсуфа” от второго не отстанет.

В-третьих. В том отношении, что саваб (награда) увеличивается по степени трудности, мы должны благодарит Аллаха за это наше тяжёлое положение. Нашу обязанность, коей является служение вере, мы должны исполнять искренне. И не должны вмешиваться в ту сторону, которая касается успеха и благих результатов, которая является обязанностью Аллаха. Со словами:

خَيْرُ الْاُمُورِ اَحْمَزُهَا

Самое благое из дел – самое трудное и тяжёлое” (Хадис: Кашф’уль Хафа 1:155)

– мы должны терпеливо благодарить за томление в этих кельях. И должны понять, что это является признаком приемлемости наших благодеяний и знаком получения нами настоящего свидетельства о сдаче экзамена нашей святой борьбы.

***

Одно внешне неважное, однако, на мой взгляд, имеющее большую важность моё прошение к управлению тюрьмы во главе с её начальником

Моя жизнь, в течении последних двадцати двух лет прошедшая в полной изоляции, и моё семидесятилетнее тело не переносят прививок. Даже много лет назад мне сделали прививку, которая уже двадцать лет гноится. Она превратилась в некий хронический яд. Два доктора и мои друзья в Эмирдаге об этом знают. И четыре года назад, в Денизли, мне вместе со всеми заключёнными сделали прививку. Хотя никому не было никакого вреда, я проболел двадцать дней. Аллах сохранил меня от того, чтобы я оказался вынужденным пойти в больницу, опасную для меня. Мой организм абсолютно не приемлет прививок. И причина моя очень уважительная; и, поскольку я в свои семьдесят пять лет являюсь очень слабым, то могу перенести лишь детскую прививку. И, поскольку я постоянно нахожусь в полной изоляции, то ни с кем не контактирую. И месяц назад губернатор отправил в Эмирдаг двух врачей, которые меня полностью обследовали. Никакой инфекционной болезни не обнаружили, лишь нашли, что я очень ослаблен, изолирован, стар и страдаю от рези. Конечно, это положение, по закону, не принуждает меня прививать.

И ещё у меня есть большая просьба: не отправляйте меня в больницу. Не принуждайте меня к тому, чего я всю свою жизнь, особенно последние двадцать два года полной изоляции не мог переносить. То есть к тому, чтобы находиться под властью незнакомых мне санитаров. Вообще, из-за всего этого я начинаю думать, что лучше бы мне уйти в могилу. Однако, поскольку я увидел человечное отношение от управления этой тюрьмы и утешение от узников, то пока предпочитаю могиле тюрьму.

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых, из-за притеснений и несправедливостей, совершаемых в отношении меня, не огорчайтесь. Потому что они не могут найти ошибки в “Рисале-и Нур” и вместо него занимаются моей маловажной и имеющей много недостатков личностью. Я этим доволен. Если для благополучия и почёта “Рисале-и Нур” я перенесу тысячи личных мучений, несчастий и оскорблений, то все равно считаю себя обязанным гордо возносить благодарность Всевышнему, что является необходимым следствием урока, полученного мной от “Рисале-и Нур”. А потому вы в этом отношении за меня не переживайте.

Во-вторых, эти весьма обширные, суровые и безжалостные атаки и нападения сейчас уменьшились в двадцать раз. Вместо тысяч близких учеников и сотен тысяч связанных с нами людей были арестованы несколько новых наших братьев. Значит, с помощью Аллаха, все обошлось легко.

В-третьих, По милости Всевышнего, прежний губернатор, который два года проворачивал против нас разные планы, исчез. И есть большая вероятность, что министр внутренних дел, чрезмерно подверженный внушаемым ему на счёт нас опасениям, по причине землячества и большой религиозности его предков, весьма облегчит эту страшную атаку. Поэтому не отчаивайтесь и не беспокойтесь.

В-четвёртых, на основании многих опытов и происшествий, в неком убедительном виде можно сказать, что вместе с плачем “Рисале-и Нур” либо дрожит земля, либо плачет воздух. Как мы много раз видели своими глазами и частью даже доказали в суде, эта зима также, в начале, необыкновенным образом улыбалась, подобно весне, что совпало с улыбкой “Рисале-и Нур”, подпольно распространяемого с помощью множительной техники, и когда он заплакал при застое из-за опасений от повсеместных обысков и конфискаций, вдруг в то же время зима тоже показала страшную суровость и заплакала. Все это, по моему мнению, является сильным признаком того, что (Рисале-и Нур) представляет собой некое яркое чудо истин Корана этого века, с которым связаны земля и вселенная…

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Сегодня вдруг мне на ум пришла следующая мысль: вместо того, чтобы выражать соболезнования, поздравь тех, кто в связи с “Рисале-и Нур” по Божественному предопределению и по направлению пропитания вошёл в это “Медресе Юсуфа”. Потому что большинство из них пришли сюда вместо двадцати-тридцати, а может и сотни, а возможно тысячи невинных братьев, чем в некоторой степени спасли их от трудностей. И вместе с тем, что ваше служение вере с “Рисале-и Нур” продолжается, каждый из вас словно за короткое время совершил большую службу… некоторые словно за десять лет проделали столетнюю работу. И, находясь на испытании в этом новом медресе Юсуфа, они входят в эту трудную борьбу для того, чтобы делом внести свой вклад в обретение его обширных и всецелых ценных результатов. И легко увидевшись со своими искренними и верными братьями, которых они желали повидать, получают друг от друга волнительный урок. И поскольку время покоя в этом мире непостоянно и уходит попусту, то, конечно, те, кто с такими малыми трудностями получают такую большую прибыль, достойны поздравлений.

Мои братья, эта обширная атака направлена против побед “Рисале-и Нур”. Однако, они поняли, что чем больше мешать “Нуру”, тем сильнее он сияет, его круг расширяется, обретает значительность и победить его уже не возможно. Он может зайти лишь под завесу: Скрытое свечение”. Поэтому они изменили свои планы и внешне к “Рисале-и Нур” не придираются. Поскольку мы находимся под благосклонностью (Аллаха), то, конечно, должны терпеливо благодарить (Его).

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Настала необходимость изложить два моих необычных и приятных состояния.

Первое. Мне пришло на сердце следующее: в том, что я, находясь в полной изоляции, не могу свободно видеться со своими братьями, любимыми мною больше самого себя, имеется некая Божественная милость и польза. Потому что многие мои братья по вечной жизни, которые, потратив пятьдесят лир, приезжали в Эмирдаг для встречи со мной и в результате видели меня лишь пятьдесят минут, некоторые – десять, а некоторые и вовсе возвращались, не повидавшись, теперь по разным мотивам постарались бы оказаться в этом “Медресе Юсуфа”. Но если даже и позволит нехватка времени и моё духовное состояние, идущее от изоляции, однако служение “Нура” не дало бы мне как следует побеседовать с теми самоотверженными друзьями.

Второе. Однажды в военное время, участвующие на войне на разных участках фронта видели одного известного ученого Ислама. У него спросили об этом… Он же сказал: “Для того, чтобы заработать для меня саваб и дать возможность верующим людям воспользоваться моими уроками, некоторые аулия (святые) в моем облике делали это вместо меня”. И точно подобно этому произошло то, что в Денизли меня видели в мечетях и даже сообщили об этом официально, и это дошло до начальника тюрьмы и охраны. И некоторые с опаской заговорили: “Кто же открывает ему ворота тюрьмы?” И также точно происходит и здесь. Однако вместо таких мелких чудес, приписываемых моей ущербной и неважной личности, сборник “Сикке-и Гайби”, доказавший чудесность “Рисале-и Нур”, стократно или даже тысячекратно больше зарабатывает доверие к этим книгам и ставит подпись под их приемлемостью (перед Аллахом). И особенно, своими поистине необыкновенными состояниями и перьями под этим ставят свои подписи героические ученики “Рисале-и Нур”.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

За меня не переживайте, я доволен, рад и счастлив, что нахожусь в одном здании с вами.

Теперь наша обязанность такая: Один экземпляр защиты пусть будет отправлен в Испарту. Если это возможно, то пусть будет сделано двадцать экземпляров новыми буквами и на машине – старыми. И один из них надо показать даже прокурору Испарты. Также один экземпляр нужно отдать лично нашему адвокату, а другой – начальнику, чтобы он его тоже передал нашему защитнику. И в Анкару нужно тоже отправить, как в Денизли, и новыми, и старыми буквами. По возможности нужно подготовить пять экземпляров для инстанций. Потому что изъятые книги, написанные старыми буквами, были направлены в те инстанции, особенно в комиссию Управления по делам религии, а затем пришли сюда. А также нашему адвокату Ахмет Бею сообщите, чтобы при печатании защиты на машинке он очень следил за правильностью. Потому что моё изложение на другое не похоже. Ошибившись в одной букве, а порой даже в точке, меняется какой-либо акцент, и портится смысл. И если вам не дадут разрешение на две пришедшие сюда машинки, то пусть они будут отправлены назад. И не переживайте, не тоскуйте и не отчаивайтесь, по смыслу аята:

 اِنَّ مَعَ الْعُسْرِ يُسْرًا

Поистине, с тягостью лёгкость” (Коран 94:6)

– иншааллах, милость Аллаха быстро придёт к нам на помощь.

***

Мои дорогие, преданные братья!

“Рисале-и Нур” видится с вами вместо меня; новым нашим братьям, желающим урока, преподаёт его в прекрасном виде. Проверено, что чтение “Рисале-и Нур” или его преподавание, или же переписывание, несут сердцу радость, душе – покой, наделу – благодать, а телу – здоровье. Сейчас вам подарен такой герой Нура как Хусрев. Иншааллах, это “Медресе Юсуфа” тоже станет некой благословенной аудиторией “Медресетуз-Зехра”. До сих пор я не показывал Хусрева мирским людям, скрывал его. Однако издаваемые сборники полностью выставили его на обозрение политиков, не оставили ничего скрытого. Поэтому я показал две-три его службы близким братьям. И я, и он, если понадобится, будем не скрывать, а излагать истину так, как есть. Однако сейчас среди слушающих истину против нас появились два страшных упрямца – один в Эмирдаге, другой здесь – которые в пользу неверия и коммунизма очень коварно пытаются разной клеветой настроить против нас чиновников. Поэтому сейчас нам необходимо, сильно проявлять осторожность, не беспокоиться и с упованием ждать прихода нам на помощь милости Всевышнего.

***

О мои братья по заключению и братья по Вере!

Хочу изложить истину, спасающую от наказания как в этом мире, так и на том свете. Это предупреждение пришло мне на сердце. Эта истина такова:

Например, кто-то убил чьего-то брата или родственника. Убийство, которое принесло одну минуту наслаждения, полученного от возмездия, также принесло за собой миллионы минут душевного угнетения и тюремного заключения. Даже родственники убитого теряют удовольствие жизни и умиротворение, с тревогой думая о мести и существовании врагов. Этого убийцу угнетает страх и чувство гнева. Из этой ситуации есть лишь один выход. И это то, о чём повелевает Коран, и то, чего требуют и поощряют истина, справедливость, благополучие и человечность. А также согласие и перемирие, требуемые и поощряемые Исламом.

Да, истина и благополучие – в мирном сосуществовании. Поскольку смерть одна, и она не откладывается, в любом случае тот убитый, поскольку его время пришло, больше не мог бы оставаться на этом свете. Тот убийца же по Божественному предопределению стал средством этого убийства.

Если примирения не произойдёт, обе стороны будут вынуждены постоянно нести наказание страхом и местью. Поэтому ислам повелевает: “Верующий не должен держать обиду на другого верующего более трех дней”. Если же это убийство произошло не от враждебности и не от злобной неприязни, а стало следствием коварства какого-либо лицемера, то необходимо примириться как можно быстрее, иначе же эта отдельная беда возрастёт и получит продолжение.

Если же они перейдут к перемирию, и убивший покается и постоянно будет молиться за убитого, тогда каждая из тех двух сторон приобретёт много благ и они станут братьями друг другу. Вместо одного ушедшего брата получат нескольких братьев по вере. Смирившись с судьбой и Божественным предопределением, простят своего врага. И особенно, если они слушали уроки Рисале-и Нур, то конечно мир, общественное и личное спокойствие и братство в кругу Нура требуют оставить все находящиеся между ними обиды.

Подобно тому, как в тюрьме Денизли все заключенные, бывшие врагами, слушая уроки Нура стали братьями. Что стало одной из причин нашего оправдания, и даже неверующих и разных проходимцев заставило сказать об этих узниках: “Машааллах, Баракаллах!”. Те же узники смогли полностью перевести дыхание.

И как я заметил, из-за одного человека сотня людей испытывают неприятность, не выходят вместе на прогулку, что становится насилием над ними.

Благородный и совестливый верующий не причинит вред множеству верующим ради некой выгоды и из-за небольшой, незначительной ошибки. Если совершит ошибку и нанесёт вред, то необходимо быстро раскаяться.

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Ценной радостной вестью Сейида из Бартына, Хусрева и Хыфзы я поздравляю и радую и себя, и “Рисале-и Нур”, и вас. Да, ушедшие в этом году в хадж увидели, что большие ученые Досточтимой Мекки переводят и распространяют сильные сборники “Рисале-и Нур” на арабском и индийском языках, а также в Пресветлой Медине их приняли настолько, что поставили на могиле Пророка. Хаджи Сейид своими глазами видел там сборник “Посох Мусы”. Значит он принят Пророком (Мир Ему и Благо) и Он им доволен. И по нашему намерению, и как мы сказали отправившимся отсюда паломникам, книги “Рисале-и Нур” посетили те благословенные места вместо нас. Да вознесётся бесконечная хвала Всевышнему… Из весьма многих польз того, что герои Нура распространили в проверенном виде эти сборники, одна польза такова: как они освободили меня от обязанности проверки и беспокойства за неё, так и в отношении того, что эти книги стали своего рода источником для других, написанных от руки экземпляров, они обрели образ сотен проверяющих корректоров. Пусть Всемилостивый и Милосердный Аллах повелит записать в тетради их добрых деяний по тысяче благодеяний за каждую букву тех сборников. Амин. Амин. Амин.

***

Несущий надежду и сбывшийся красивый сон

Али, помошающий мне, пришёл и сказал: “Я видел во сне, что ты вместе с Хусревом поцеловал руку Пророка (Мир Ему и Благо)”. В то же время я получил письмо из которого узнал, что сборник “Посох Мусы”, написанный рукой Хусрева, паломники видели на могиле пророка Мухаммада (Мир Ему и Благо). Значит вместо меня духовную руку Пророка, поцеловал посредством своего пера Хусрев и удостоился довольства Пророка (Мир Ему и Благо).

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья и товарищи по тюрьме!

Во-первых, от того, что мы не видимся физически, не переживайте. Духовно мы видимся постоянно. Какую бы попавшую вам в руки брошюру “Рисале-и Нур” вы ни прочитали или ни послушали, вместо моей неважной личности вы увидите в ней меня в качестве некого служителя Корана и побеседуете со мной в этом качестве. По существу я тоже в своём воображении встречаюсь с вами во всех моих молитвах, в ваших писаниях и связях со мной. И поскольку мы находимся в одном учреждении, то словно мы видимся с вами постоянно.

Во-вторых, в этом новом “Медресе Юсуфа” новым ученикам “Рисале-и Нур” мы говорим: По твёрдым доказательствам, с указаниями Корана, заставившими принять даже экспертов, “верные ученики Нура войдут в могилу с верой”. И со светом благодати духовного сотрудничества “Рисале-и Нур” каждый ученик в соответствии со своей степенью обретает долю в духовных приобретениях и молитвах всех своих братьев. Словно он кается и поклоняется тысячами языков”. Два этих полезных результата опускают в ничто все тяготы и тоску этого удивительного времени, своим преданным покупателям очень дёшево вручают две такие ценные выгоды.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

В Афьёнской защитительной речи имеются важные истины, связанные и с нами, и с “Рисале-и Нур”, и с этой страной, и с миром Ислама.

Нужно обязательно сделать ещё пять-десять её экземпляров новыми буквами, дабы отправить их в инстанции Анкары. Освободят нас или накажут – не имеет никакого значения. Сейчас наша обязанность состоит в том, чтобы донести истины, содержащиеся в этой защитительной речи, до властей, до правосудия и народа. Может быть мудрость того, что Божественное предопределение направило нас в эту “школу”, заключается в этом. По возможности нужно срочно напечатать её на машинке. Даже если нас сегодня освободят, все равно мы вынуждены подать её в нужные инстанции. Не нужно обманываться и откладывать это, с нас уже хватит! Пусть это будет нашей последней защитой против этих трёхкратных страшных притеснений, пустых поводов и бесподобных мучений, продолжающихся на протяжении пятнадцати лет в отношении нас по одним и тем же причинам. Поскольку на прошлом суде нам по закону дали для защиты своих прав печатную машинку, то здесь ни по какому закону нас не могут лишить этого права. Если вы не смогли решить этот вопрос официально, то пусть наш адвокат займётся этим в первую очередь и вне тюрьмы сделает пять машинописных копий и внимательно проследит за правильностью.

Саид Нурси

***

Дорогие мои новые братья и старые узники!

Я твёрдо удостоверился в том, что вы явились некой причиной нашего заточения здесь, относительно Божественного покровительства. То есть, Рисале-и Нур, утешая, даёт вам полное успокоение, которое непосредственно исходит из истин веры. Выводит вас из трудностей тюремного заключения и многочисленных мирских бед, неосновательных тревог и тоски по уходу стремительной бесполезной жизни. А также, несмотря на ущерб, нанесённый вашей мирской жизни, спасает от тягот потустороннего мира и препятствует бесполезному уходу из этого мира.

Поскольку истина такова, то конечно и вы подобно узникам Денизлинской тюрьмы и ученикам “Рисале-и Нур”, должны стать друг другу братьями. Вы видите, для того чтобы никто из вас не ударил другого ножом и чтобы вы не нападали друг на друга, проверяются все поступающие к вам извне вещи и продукты, ваш хлеб и похлебка. Преданно служащая вам охрана испытывает многие трудности. Опасаясь того, что вы можете наброситься друг на друга, как хищники или дикари, вас не выводят вместе на прогулку. Итак, теперь это ваши новые братья, имеющие естественный героизм подобный вашему, а в таком случае с великим духовным героизмом, скажите администрации:

“Если нам в руки попадёт не только нож, а даже маузер с револьвером; и даже если нам будет дана власть, мы и тогда не тронем этих наших бедных и таких же, как мы несчастных братьев. Даже если раньше и была стократная вражда и ненависть между нами, сейчас мы прощаем все былое и твёрдо намереваемся впредь не обижать их. Проявить такой поступок нам повелевают наставления и указания Корана, веры, исламского братства и устремления к благополучию” – высказывая эти слова превратите эту тюрьму в благословенное медресе.

***

Мои дорогие, преданные братья!

Подобно тому, как в делах политики, в каком-либо искусстве, обязанности, службе общественной жизни или отдельном виде торговли, мирские люди занимающиеся этим делом собирают некие конгрессы и проводят обмен мнениями, так и ученики “Рисале-и Нур”, находящиеся в святом служении истинной вере, по повелению Божественного предопределения и по направлению и усмотрению благосклонности Аллаха, собрались на конгресс в этом “Медресе Юсуфа”, в чём, Иншаалах, проявятся пожалованные весьма и весьма ценные духовные выгоды и важные результаты. И если у одного отдельного деятеля “Рисале-и Нур”, в одиночку находящегося в неком месте, как у одного “алиф”а, имеется одно значение, то подобно тому, как если этот “алиф”, встав плечом к плечу с другими тремя “алифами”, встретится с ними на деле, и вместе они обретут значение в тысяча сто одиннадцать, также и в этом собрании ценность и, иншааллах, святое служение и награда за него возрастут в тысячу раз… Тот “алиф” превратится в “альфун” (в тысячу).

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Мои окна сегодня забили для того, чтобы я не общался и не обменивался приветствиями с заключенными. Внешне же показали другой повод. Совершенно не беспокойтесь. Занимаясь моей незначительной личностью они не оказывают большого давления на “Рисале-и Нур” и его учеников, и поскольку эти их вероломства в отношении моей личности и мучительные притеснения меня происходят вместо совершения их в отношении “Нура” и вас, то, наоборот, я серьёзно и всем сердцем доволен, терпеливо благодарю Творца и не беспокоюсь. И вы тоже нисколько не огорчайтесь. Я убеждён, в том, что наши скрытые враги привлекли внимание властей к моей личности, имеется благо и милость с точки зрения благополучия “Рисале-и Нур” и его учеников. Пусть некоторые наши братья, гневаясь, не говорят задевающих слов; пусть действуют осторожно, не беспокоятся и не разговаривают на эту тему с кем попало. Потому что есть шпионы, которые находят нужные им смыслы в словах наших наивных братьев и новых братьев, ещё не привыкших к осторожности (ихтияту). Затем раздувают из мухи слона и доносят. Положение у нас сейчас нешуточное, но вместе с этим ничуть не тревожьтесь. Мы находимся под благосклонностью Аллаха и имеем намерение отвечать Ему на все трудности полным терпением и даже благодарностью. Поскольку один грамм тягот приносит в результате целый пуд милости и вознаграждений (Иного мира), то благодарить мы просто обязаны.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Основываясь на двух серьёзных причинах и одном сильном напоминании я сердцем был вынужден оставить все обязанности по защите подвижникам “Нура”, которые пришли и придут сюда. Особенно (Х, Р, Т, Ф, С)(*)

Первая причина. По ходу допросов и ещё по многим признакам я твёрдо понял, что мне стараются создать как можно больше трудностей и при этом избежать того, чтобы я идейно победил их. И на это у них официальное указание. Под разными предлогами препятствуют мне говорить, словно, если я заговорю, то проявлю такую научную и политическую мощь, которые убедят суды и заставят замолчать дипломатов. Даже как-то на допросе, в ответ на один вопрос я сказал: “Не могу припомнить”. На что судья удивлённо произнёс: “Как может что-то забыть такой, как ты, обладатель удивительных, феноменальных знаний и сообразительности?” Они посчитали необыкновенную возвышенность и научные истины “Рисале-и Нур” моими мыслями и ужаснулись. Теперь не хотят давать мне говорить. И думают, будто кто бы ни повидался со мной, тот сразу становится преданным учеником Нура. Поэтому не дают мне ни с кем встречаться. Даже начальник Управления по делам религии, и тот сказал: “Кто с ним повидается, тот привязывается к нему… Чары его сильны”.

Значит, ситуация требует, чтобы я передал своё дело вам. И мои старая и новая защитительные речи, имеющиеся у вас, помогут вам в ваших обсуждениях, их будет достаточно.

Вторая причина. Отложена на другое время. Духовное напоминание же вкратце таково:

На протяжении двадцати пяти лет заставляющие меня отказаться от политики, газет и многих других тленных вещей, запрещающие ими заниматься очень важная потусторонняя обязанность и влиятельное духовное состояние категорически запрещают мне заниматься деталями этого дела. Вы, время от времени советуясь с двумя нашими адвокатами, исполните эту мою обязанность.

***


*  Хусрев, Ревет, Тахири, Фейзи, Сабри.

Мои дорогие, преданные братья!

Сейчас, во время намаза, на сердце мне пришло одно напоминание: Твои братья, из-за чрезмерно хорошего мнения о тебе, ждут от тебя физического и духовного урока, помощи и благосклонности. Подобно тому, как в своих мирских делах ты назначил представителей из наиболее близких к делу людей, передал (вопросы) на их обсуждение и достиг цели; точно также и в делах, касающихся Иного мира, Корана, веры и знаний назначь своими представителями “Рисале-и Нур” и духовную личность его учеников. Духовная личность этих чистосердечных и искренних особенных учеников намного совершеннее тебя исполнит эту твою обязанность, вместе со своими. И до сих пор они постоянно её исполняли. Например, если встречающийся с тобой человек получит лишь некий маленький, временный урок, то из какой-либо части “Рисале-и Нур” он может получить в сто раз больше. Та книга вместо тебя даст ему наставление, с ней он будет вести беседу. И особенные из учеников “Рисале-и Нур” тоже постоянно исполняют эту обязанность. И, иншааллах, их духовная личность, находящаяся на очень высокой степени, и чьи молитвы принимаются, постоянно находится с ними, как некий учитель и помощник. Что утешило мою душу, обрадовало её и успокоило.

***

Мои дорогие, преданные братья!

Два маленьких взрыва, произошедших за эти два дня без всяких внешних причин неким удивительным и многозначительным образом, не похожи на случайность.

Первый: печка в моей камере, сделанная из прочного железа вдруг издала звук, подобный громкому выстрелу из пистолета, и толстое, крепкое железо внизу её взорвалось, подобно бомбе, и развалилось на две части. Испугало Терзи Хамди и удивило нас. Много раз зимой эта печка раскалялась от угля до красна, но выдерживала.

Второй: на другой день в камере Фейзи, без всякой причины, удивительным образом раскололся на части стакан, стоящий над ёмкостью для воды. На ум приходит, что, иншааллах, не повредив нам, экземпляры защитительной речи, отправленные в Анкару, взорвали заложенные против нас страшные бомбы, и безвредно для нас развалилась на части печь гнева, разжигаемая и распаляемая против нас. И ещё есть вероятность, что эта благословенная печка, мой единственный и полезный друг, слушавший мои печали и мольбы, мне сообщила: “Ты выйдешь из этой тюрьмы и из этого узилища, во мне нужды не осталось”…

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Сегодня вместе с одним духовным напоминанием у меня появились какие-то опасения и грусть за вас. В ту минуту, когда я очень запереживал и расстроился за моих братьев, желающих побыстрее выйти и опасающихся за свои средства к существованию, вдруг вместе с одним благим воспоминанием мне на сердце пришла некая истина и радость. А именно: через пять дней наступят три очень благословенных и благодатных для вечной жизни месяца поклонения. Если награда за каждое доброе дело в другое время равна десяти, то во время Благородного Раджаба переходит за сотню, в Великом Шаабане же она больше трёхсот, а в Благословенном Рамадане достигает тысячи, в ночи на пятницу – нескольких тысяч, а в ночь Могущества – тридцати тысяч. И провести в этом, умножающем награду в десять раз, “Медресе Юсуфа” эти три месяца, являющиеся некой святой ярмаркой загробной торговли, дающей заработать очень много потусторонних благ, и некой знаменитой выставкой для людей истины и поклонения, и приобрести за три месяца некую восьмидесятилетнюю жизнь, конечно, является весьма выгодным. Сколько бы ни пришлось перенести трудностей, все они обращаются в милость. Таковым это является в отношении поклонения, и подобно этому, в том, что касается служения “Нура”, тоже – если не по количеству, то по качеству – имеется пятикратный рост. Потому что люди, постоянно входящие в эту гостиницу и выходящие из неё являются средством распространения уроков “Рисале-и Нур”. Порой искренность одного человека приносит пользу двадцати человек. И неважно, если будет немного страданий и трудностей в таком деле, как распространение секрета искренности “Нура” среди бедных заключенных, несущих некий, пропитанный политикой героизм, и очень нуждающихся в утешении “Рисале-и Нур”. Что же касается средств существования, то, поскольку эти три месяца являются ярмаркой вечной жизни, и так как каждый из вас попал сюда вместо многих учеников, а некоторые даже вместо тысячи человек, то, конечно, ваши дела на свободе не останутся без поддержки, – и с этими словами я полностью успокоился и понял, что оставаться здесь до праздника является большим счастьем.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых, от всей души поздравляем вас с наступлением Благородного Раджаба и завтрашней ночи Рагаиб.

Во-вторых, не отчаивайтесь, не беспокойтесь и не переживайте, иншааллах, благосклонность Всевышнего подоспеет нам на помощь. Бомба, приготовленная против нас три месяца назад, взорвалась. Весть, о которой сообщили моя печка, стакан Фейзи и два стакана Хусрева, оказалась верной. Однако взрыв оказался не страшным, а лёгким. Даст Аллах, тот огонь полностью потухнет. Все их атаки ведутся для того, чтобы сгноить мою личность и внести беспорядок в победы “Нура”. Удар, который они изо всех сил хотели нам нанести вместе с Эмирдагскими сторонником нововведений полумуллой и одним человеком, более вредоносным, чем известные лицемеры, служащим инструментом в руках скрытых безбожников, ослабился в двадцать раз. Иншааллах, и оставшаяся часть тоже нам не повредит и не ранит, и их планы о том, чтобы отбить нас друг от друга и от “Рисале-и Нур”, останутся неисполненными. Из уважения к этим трём благословенным месяцам и полагаясь на ту весьма великую награду, которую они дают обрести, нам нужно, и мы обязаны в терпении и стойкости благодарить Всевышнего, уповать на Него и покорится правилу:

مَنْ اٰمَنَ بِالْقَدَرِ اَمِنَ مِنَ الْكَدَرِ

Кто уверовал в судьбу, тот избавился от печали”

Саид Нурси

***

Премьер министру, Министерству юстиции и Министерству внутренних дел (*)

Все государственные деятели, прошедшие через такие преобразования, как объявление независимости, Первая Мировая Война, перемирие, первое формирование национального правительства и республиканское правление, меня очень хорошо знают. Вместе с этим, с вашего позволения, проведём взглядом, словно по кадрам киноленты, по всей моей жизни.

Я родился в селе Нурс Битлисского вилайета. Когда был учеником, то, побеждая в научных спорах встречавшихся мне и выходивших против меня учёных, я постепенно дошёл до Стамбула. Продолжая свою борьбу в этой бедственной славе, в конце концов, с подстрекательства моих соперников, по приказу покойного Султана Абдулхамида я был отправлен в сумасшедший дом. С объявлением независимости, во время событий тридцать первого марта мои действия привлекли внимание правительства партии “Единение и прогресс”. Я пришёл к ним с предложением открыть в Ване исламский университет “Медресет’уз Зехра”, подобный “Аль-Азхару”. И даже заложил его фундамент. Со взрывом Первой Мировой я собрал своих учеников и, в качестве командира добровольческого полка, принял в ней участие. На Кавказском фронте, в Битлисе я попал в плен. Спасшись от него приехал в Стамбул. Занял должность в управлении Шейх-уль Ислама. Во время перемирия, в Стамбуле я всё своё существование направил против оккупационных сил. С победой национального правительства моё служение было встречено с одобрением властями, находящимися в Анкаре, и там я повторил своё предложение об открытии в Ване университета.


* Это письмо, когда наш Устаз был заключен в Афьёнской тюрьме, было с его разрешения записано адвокатами и отправлено в указанные инстанции.

До сих пор вся моя жизнь была исполнена патриотизма. У меня было желание посредством политики служить религии. Однако сейчас я полностью отвернулся от этого мира и, выражаясь моей терминологией, похоронил “Прежнего Саида”. В качестве “Нового Саида”, полностью являющегося человеком загробного мира, я отвёл свои руки от мира дольнего. В неком полном отшельничестве я подался на гору Юша в окрестностях Стамбула. А затем вернулся в места, в которых я родился, в Битлис и Ван, где ушёл в пещеры. В наслаждении души и совести остался наедине с самим собой. В соответствии с правилом:

 اَعُوذُ بِاللّٰهِ مِنَ الشَّيْطَانِ وَ السِّيَاسَةِ‌

Ищу прибежища у Аллаха от сатаны и политики!”

то есть: “Ищу убежища у Аллаха от сатаны и политики”, – я погрузился в мир своей души. И, проводя время за чтением и изучением Славного Корана, начал жить уже как “Новый Саид”. Однако проявления судьбы заставили меня, в качестве ссыльного, побывать во многих местах. Сияния, рождавшиеся в те времена в моём сердце от света Благородного Корана, я, посредством тех, кто находился рядом, записывал. Таким образом обрело существование большинство моих брошюр. Полному их собранию я дал название “Рисале-и Нур”. Поскольку я действительно опирался на свет Корана, то в сердце моём родилось это имя. В том, что они вдохновлены мне Всевышним я убеждён всей верой; Тем же, кто их переписывает я желаю, чтобы их благословил Аллах. Потому что пожалеть для других свет веры не возможно.

Группа людей, беря эти мои брошюры друг у друга, стала их переписывать. Данное обстоятельство убеждает меня в том, что это некое побуждение их со стороны Всевышнего для того, чтобы укрепить нарушенную веру мусульман. Ни один обладатель веры этому побуждению препятствовать не станет, и подобно этому, также из религиозных чувств, я должен был это поддержать. По сути эти брошюры, в которых на сегодня имеется сто тридцать названий, полностью касаются лишь вопросов вечной жизни и веры, о политике и этом мире они – так, чтобы это было намеренно – ничего не говорят. Не смотря на это, они стали предметом занятия тех некоторых людей, которые ждали удобного момента. На время изучения моих трудов я был арестован в Эскишехире, в Кастамону и в Денизли; прошли суды. В результате проявилась истина, справедливость нашла своё место. В этот раз меня снова арестовали и доставили в Афьён. Я лишён свободы и нахожусь под давлением допросов. Мне приписывают следующее:

Организация некого политического сообщества.

Распространение идей, противоречащих режиму.

Преследование политических целей.

Мотивируется и аргументируется это десятком предложений из двух-трёх брошюр. Уважаемый Министр! Как сказал Наполеон: “Приведите мне какую-либо фразу, которую не возможно объяснить, и я вас за неё казню”. Какое есть предложение, сошедшее с человеческих уст, которое нельзя бы было объяснить, как содержащее преступление. Письма особенно такого человека, как я, дожившего до семидесяти пяти лет, полностью отошедшего от мирской жизни и посвятившего всё своё существование только лишь жизни вечной, конечно, будут свободными. Поскольку они написаны из благих побуждений, то будут смелыми. И дотошно искать в них преступление – бессовестно и несправедливо, никак иначе. Исходя из этого, ни в одной из ста тридцати моих брошюр не преследуется никакой цели, связанной с мирскими делами. Все их темы, будучи заимствованы от света Корана, касаются веры и Иного мира. Нет в них никаких ни мирских, ни политических замыслов. Так, какой бы суд ни взялся за наше дело, с тем же убеждением он выносил оправдательный приговор. Основываясь на этом, является позором для страны и народа, бессмысленно отвлекать суды и лишать сил и возможностей невинных верующих людей. Когда “Прежний Саид” всю свою жизнь посвятил счастью народа и родины, как может быть, чтобы полностью отошедший от этого мира и достигший семидесятипятилетнего возраста “Новый Саид” занялся политикой? Вы и сами полностью убеждены в невозможности этого.

У меня есть одна-единственная цель, и она такова:

В то время, когда я близок к могиле, в нашей отчизне, являющейся исламской страной, мы слышим голоса большевистских сов. Эти их голоса несут вред основам исламской веры. Делая безбожниками, они привязывают к себе людей и молодёжь. Я, борясь с ними всем своим существованием, призываю молодёжь и мусульман к вере. Я сражаюсь против этой безбожной массы. И, иншааллах, в этой борьбе хочу предстать перед Аллахом. Вся моя деятельность состоит в этом. И я боюсь, как бы те, кто мешает мне в достижении моей цели, не оказались большевиками! Моя святая цель состоит в том, чтобы встать плечом к плечу с религиозными силами, противостоящими этим врагам веры. Дайте мне свободу. С единением рук я послужу вере отчизны, единству Аллаха и исправлению молодёжи, отравленной коммунизмом.

Заключённый

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

В этом мире, особенно в это время, особенно для попавших в беду и особенно для испытывающих ужасные томления и отчаяние учеников “Рисале-и Нур” самое действенное средство – это утешать и радовать друг друга, укреплять духовную силу ближнего и, подобно истинным самоотверженным братьям, проливать бальзам на раны горя, тоски и томлений, и с полным состраданием ласкать грустные сердца друг друга. Истинное братство ради Иного мира между нами не приемлет обиды и пристрастность. Поскольку я, доверяя всеми силами, положился на вас. И вы знаете, а скорее видите, что ради вас я решил жертвовать не только своим покоем, достоинством и честью, но с радостью готов отдать даже свою душу. И я даже клятвенно заверяю, что такой маловажный инцидент, как взаимные капризы двух братьев и их огорчение друг друга вместо утешения, восемь дней причиняли моему сердцу такое мучение, что и моя душа, и сердце, и разум, плача, причитали: “Вот беда! Ох! О Аллах! О Всемилостивый и Милосердный, помоги! Защити нас, спаси нас от зла дьяволов из джиннов и людей! Наполни сердца моих братьев преданностью, дружелюбием, братством и состраданием друг к другу”.

О мои братья, несокрушимые подобно стали! Окажите мне помощь. Наше дело очень тонкое. Я настолько сильно вам доверяю, что все свои обязанности возложил на вашу духовную личность. Вам тоже нужно изо всех сил бежать мне на помощь. Хотя этот инцидент был весьма незначительным, мимолётным и маленьким, однако даже волосок или мелкая частичка, попавшие в механизм наших часов, или в зрачок нашего глаза, причиняют боль. И в этом отношении он (инцидент) является значительным, так что три материальных взрыва и три духовных созерцания точно сообщили о нём.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Моя печка и два стакана Фейзи, Сабри и Хусрева, расколовшись на части, сообщили о приходе некого страшного несчастья. Да, нашей самой мощной точкой опоры является истинная сплочённость. И необходимо не обращать внимания на недостатки друг друга и не обижаться на такого героя “Нура”, как Хусрев, поскольку он замещает меня и является очень важным представителем духовной личности “Рисале-и Нур”. Я уже много дней чувствую ужасную тоску и отчаяние, а потому стал очень опасаться, что “Наши враги нашли средство, чтобы победить нас”. И моя печка, и моё отражающее действительность духовное наблюдение сообщили правду. Берегитесь, берегитесь, и ещё раз берегитесь!.. Срочно восстановите вашу стальную сплочённость, которая была у вас до сих пор. Клянусь Аллахом, весьма вероятно, что этот инцидент – особенно в это время – может повредить нашему служению Корану и вере больше, чем наше заключение под стражу.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Ночь Ми’радж (Вознесения) – словно вторая Ночь Кадр (Могущества). Награда за благодеяния, по возможности совершённые в эту ночь, увеличивается в тысячу раз. По секрету духовного сотрудничества, иншааллах, каждый из вас, подобно некоторым ангелам восхваляющим Создателя сорока тысячами языков, этой ценной ночью и в этих преумножающих награду кельях-камерах будет благодарить Всевышнего поклонением. И вместе с поздравлениями за вашу полную осторожность, хочу вас обрадовать тем, что благосклонность Аллаха в отношении нас проявилась в весьма явном виде.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых, от всей души поздравляю вас с Ночью Вознесения.

Во-вторых, уже двадцать лет, как мы заявляем, что ученики “Рисале-и Нур”, насколько это возможно, не трогают общественный порядок. И этот тюремный инцидент имел большую вероятность стать для нападающих на нас поводом для опровержения нашего заявления и доказательством их главного утверждения, гласящего, что мы нарушаем общественную безопасность и порядок. Но, по благосклонности Всевышнего, в виде некого чуда вашей преданности и искренности, эта беда необыкновенным образом уменьшилась в сто раз. Из слона превратилась в муху. Иначе же те, кто в отношении нас “раздувает из мухи слона”, воспользовавшись этим, многих заставили бы поверить в клевету против нас…

В-третьих, за меня не переживайте. Моё нахождение с вами в одном здании опускает в ничто все мои трудности и тоску. Вообще, то что мы с вами здесь собрались имеет важность во многих отношениях. И в этом есть много пользы для нашего служения вере. Даже то, что в этот раз некоторые важные истины из нашей кассационной жалобы, дойдя до тех шести инстанций, в некоторой степени подействовали на них, опустило в ничто все наши томления.

В-четвёртых, насколько это возможно, занятость с “Рисале-и Нур” и избавляет от тоски, и может считаться пятью видами поклонения.

В-пятых, посредством уроков “Рисале-и Нур” прошедшая беда уменьшилась в сто раз. Иначе же то маленькое происшествие, в соответствии с временем и местом, словно искра, попавшая в порох, приобрело бы огромные размеры. Даже некоторая часть официальных чиновников сказала, что: “Те, кто слушал уроки “Нура” не вмешивались”. Если бы послушали все его уроки, то вообще бы ничего не было. Вы, насколько это возможно, не давайте места разделению. Пусть к тюремным трудностям не прибавятся другие проблемы. Заключённые же, подобно ученикам “Нура”, пусть станут друг другу братьями и на друг друга не обижаются.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные и искренние братья!

Нам уже просто необходимо всеми силами, по мере возможности, соблюдать между собой и относительно друг друга правила “Сияния об искренности” и смысл истинной искренности применять на деле. Я точно узнал, что для того, чтобы, используя противоречия характеров или мыслей, охладить отношения друг к другу местных особо близких братьев, три месяца назад назначены три человека. И для того, чтобы, наводя скуку, поколебать крепких учеников Нура, а также бросить в сомнение нестойких и слабых, чем заставить их всех отказаться от этого светлого служения, судебное разбирательство беспричинно затягивается. Берегитесь! Да не будут сотрясены имевшие до сих пор между вами место самоотверженное братство и искренняя дружба. Если это произойдёт хотя бы на частицу, то принесёт нам большой вред. Потому что даже очень маленькие сотрясения, подобные произошедшему в Денизли с (….), привели к отчуждению ходжей. Поскольку наше служение Корану и вере требует от нас – если понадобится – пожертвовать друг другу своей душой, то истинно самоотверженные братья должны не обижаться друг на друга из-за нервозности, идущей от тоски и других вещей, а наоборот, в полном смирении, скромности и покорности брать вину на себя и стараться укрепить дружбу и искренность. Иначе же из мухи, сделав слона, может быть нанесён такой вред, который уже невозможно будет устранить. Полагаясь на вашу сообразительность, на этом сокращаю.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Основываясь на одном духовном напоминании, у вас сейчас есть одна-две светлых обязанности, состоящие в том, чтобы всеми силами стараться посредством уроков “Нура” удержать бедных и несчастных заключённых этого третьего “Медресе Юсуфа” от разделения и мстительной пристрастности. Потому что есть страшные смутьяны, которые скрыто стараются использовать в своих интересах споры, неприязнь, ненависть и упрямство. Поскольку большинство из этих наших тюремных товарищей несут героический характер, который побуждает их если понадобится, самоотверженно пожертвовать своей душой ради своей родины, народа и близких. Конечно, ради блага народа, ради тюремного спокойствия и ради того, чтобы спастись от подстрекательств распространителей большевизма, которые за этой завесой сеют анархию, этим героям необходимо пожертвовать своим упрямством, враждебностью и неприязнью, в которых нет никакой пользы и которые в это бурное время несут очень много вреда. Иначе же, словно бросая искру в порох, они могут оказаться причиной серьёзных сотрясений и трудностей для сотни несчастных узников, для невинных учеников “Рисале-и Нур” и для этих Афьёнских краёв, и даже могут стать средством для вмешательства проникших в эту страну щупалец иностранных комитетов. Поскольку мы, по Божественному предопределению, ради этих заключённых попали сюда, и некоторые из нас ради их счастья и духовного спокойствия не хотят выходить отсюда, и, пожертвовав своим покоем ради них, мы терпеливо переносим все тяготы, то конечно, эти наши новые братья, подобно узникам Денизли, из уважения к благословленным месяцам Шаабану и Рамадану должны не ссориться друг с другом и, став братьями, примириться. Вообще, мы и я считаем их входящими в круг учеников “Рисале-и Нур” и упоминаем их в своих молитвах.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых, по смыслу:

اَلْخَيْرُ فٖى مَا اخْتَارَهُ اللّٰهُ

Благо в том, чего пожелал Аллах”

— Иншааллах, в откладывании нашего суда и в нахождении в день суда здесь наших освобождённых братьев есть некое большое благо.

Да, поскольку дело “Рисале-и Нур” имеет большую важность в исламском и особенно в этой стране, то для того, чтобы привлечь к истинам этих книг всеобщее внимание, нужны такие вот волнительные собрания, где сверх наших надежд, осторожностей, утаиваний, унижений противников и нашей воли, “Рисале-и Нур” открыто преподаёт свой урок и друзьям, и врагам. Не стесняясь показывает свои самые скрытые тайны даже самым далёким от него людям. И поскольку истина такова, то мы, считая наши маленькие неприятности подобными некому горькому лекарству – хинину – должны проявлять терпение и благодарить Создателя, говоря “Что ж, и это тоже пройдёт”.

Во-вторых, начальнику этого “Медресе Юсуфа” я написал, что когда я был в плену в России, большевистская буря, произошедшая там, в первую очередь началась с тюрем. Также и Великая Французская Революция тоже вышла из тюрем и из среды узников, называемых в истории «бродягами». Основываясь на этом, мы, ученики “Рисале-и Нур”, по возможности, старались и стараемся исправить заключенных и здесь, и в Эскишехире, и в Денизли. И в Эскишехире, и в Денизли польза этого полностью проявилась. Здесь же это будет ещё полезнее, потому что в таком “щекотливом” положении и времени, благодаря урокам “Рисале-и Нур” прошедшая маленькая буря (*) уменьшилась в сто раз. Иначе же вредные иностранные течения, пользующиеся разногласиями и подобными инцидентами и выжидающие удобного момента, “подлили бы масла в огонь” и раздули большой пожар.

Саид Нурси

***


* Примечание: Под этой бурей подразумевается бунт в Афьёнской тюрьме, в который не вмешивался ни один ученик “Рисале-и Нур”.

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные, несокрушимые и, устав от томлений, не отходящие от нас братья!

Сегодня, когда из-за духовных и материальных мучений я переживал за вас, вдруг на сердце пришло следующее: если бы для того, чтобы повидаться со мной и находящимися здесь моими братьями вам пришлось перенести в десять раз большие трудности, то все равно это бы стоило того. И подобно тому, как в старые времена люди истины собирались вместе по крайней мере один-два раза в год, так и ученикам Нура для того, чтобы высказаться от имени духовной личности всех учеников, потребовалось раз в несколько лет собраться в “Медресе Юсуфа” – в месте, самом соответствующем богобоязненному характеру “Рисале-и Нур” и его принципу преподавания урока всем без исключения: и самым нуждающимся, и даже противникам. И не важно, если этому будут мешать даже тысячи томлений и трудностей. Если во время наших старых заключений несколько слабых братьев устали и вышли из этого “круга Света”, то это стало для них очень большим убытком, для “Рисале-и Нур” же не нанесло никакого вреда. Вместо них появились более крепкие и искренние ученики. Поскольку испытания этого мира временны, то они быстро проходят. Свои награды и плоды оставляют нам. Мы же, положившись на покровительство Всевышнего, должны терпеливо благодарить Его.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Когда с каким-нибудь подходящим серьёзным человеком будете неофициально передавать для ознакомления председателю суда две последние части, написанные старыми буквами или машинописным текстом, напишите ему также отдельную записку: “Саид вас благодарит, окна открыли, однако прокурор не пускает к нему ни одного брата, ни помощника. И он очень вас просит дать ему находящийся в суде его чудесный и редкий Коран, чтобы он мог читать его в эти благословенные месяцы. Три раздела этого необыкновенного Корана были отправлены в Управление по делам религии, дабы там сделали его фотокопию и постарались напечатать. И вместе с ним он просит у вас один из лежащих в суде сборников “Рисале-и Нур”, чтобы в этой полной изоляции и страшном томлении он, читая его, мог найти в нём некого друга и утешителя. Ведь эти сборники уже проверили три-четыре суда и ни к чему в них не придрались, а также и, по свидетельству паломников, пришедших их хаджа, они были очень одобрены и поддержаны большими учёными Досточтимой Мекки и Пресветлой Медины, Благородного Шама и Алеппо, а также Египетского Аль-Азхара, и эти учёные также не нашли в них никакого повода для возражений и критики.”

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

У Фейзи есть два экземпляра “Хизб-и Нури”. Если им не нужно, то пусть один отправит мне, или же пусть Мехмед Фейзи напишет ещё один экземпляр. И надо чтобы здесь были “Брошюра о Рамадане” и напечатанное “Великое Знамение”. Как можно быстрее избавьтесь от напряжённости между вами. Берегитесь, некое маленькое отклонение отразится большим вредом на круге “Нура”. Не замыкайтесь на чувствах, идущих от томлений. Взрыв моей печки указал на это несчастье.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья, Хусрев, Мехмед Фейзи и Сабри!

Полностью полагаясь на вас, я ждал, что смогу со спокойным сердцем войти в могилу и оставить вам благополучие “Нура”. И я считал, что ничто вас не отделит друг от друга. Сейчас есть официальное указание, чтобы по ужасному плану охладить отношения между основами “Рисале-и Нур”. Поскольку в силу вашей беззаветной преданности и привязанности к “Рисале-и Нур”, вы готовы, если понадобится, пожертвовать друг другу своими жизнями. То, конечно, пожертвовать своими весьма незначительными, преходящими и неважными чувствами вы просто обязаны. Иначе, вместе с тем, что это точно повредит нам, я дрожу от того, что для кого-то это может послужить причиной выхода из круга “Рисале-и Нур”. Уже три дня меня сотрясает такое гнетущее чувство, какого я до сих пор не испытывал. Теперь я твёрдо понял, что подобно попаданию волоса в глаз, мелкие капризы между такими как вы братьями, становятся некими бомбами для нашей жизни в кругу “Нура”. И даже я хочу сообщить вам о том, что во время прошедших беспорядков прикладывалось много усилий, чтобы показать нас причастными к ним. Теперь стараются посеять между нами небольшое отчуждение. Хотя я ради вас перенёс в десять раз большие тяготы, чем каждый из вас, но всё же решил не обращать внимания на ваши недостатки. И от имени нашего учителя – духовной личности учеников “Рисале-и Нур” – я желаю, чтобы вы тоже, правы вы или нет, не проявляли эгоизма. Если же кто-то скрыто вмешивается в ваше совместное нахождение в том неспокойном месте, то пусть один из вас перейдёт в камеру к Тахири.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Прошу вас не обижаться на меня за то, что я придал такое значение взаимным обидам между вами троими. Потому что у Хусрева и Фейзи, как и у меня, есть чувство стеснения и боязни людей. И к тому же они немного разные по характеру. Сабри же по причине родственных связей и своего заработка в некотором роде связан с общественной жизнью и вынужден соблюдать осторожность. Итак, мне кажется, и я опасаюсь, что вы трое, различаясь по характеру и образу мышления, никак не сможете проявлять терпение и стойкость в той шумной камере среди томительного многолюдья. Потому что в такой ситуации вредны даже очень маленькие разногласия.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья! Мои товарищи по уроку в этом “Медресе Юсуфа”!

Эта наступающая “Ночь Бараат” является некой святой косточкой всего года и некой разновидностью программы человеческой судьбы, и в этом отношении она имеет святость “Ночи Предопределения”. Награда за каждое благодеяние и за каждую букву Корана в “Ночь Предопределения” возрастает в тридцать тысяч раз, а в “Ночь Бараат” – в двадцать тысяч. Если в другое время награда равна десяти, то в течении трёх священных месяцев она возрастает до ста и до тысячи. В эти же славные святые ночи она достигает десяти, двадцати и тридцати тысяч. Эти ночи могут обратиться в некое пятидесятилетнее поклонение. Поэтому очень полезно, насколько это возможно, заниматься чтением Корана, салаватов и принесением покаяния.

Саид Нурси

***

 

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

اَلسَّلَامُ عَلَيْكُمْ وَ رَحْمَةُ اللّٰهِ وَ بَرَكَاتُهُ اَبَدًا دَائِمًا سَلَّمَكُمُ اللّٰهُ فِى الدَّارَيْنِ 

Во имя Него, Пречистого от недостатков. Да пребудут вечно над вами мир, милость и благодать Аллаха! Мир Аллаха вам в обоих мирах.”

От всей души поздравляем вас с “Ночью Бараат”, которая может помочь верующим людям заработать пятидесятилетнюю жизнь, проведённую в неком духовном поклонении. Подобно некоторым ангелам, которые сорока тысячами языков восхваляют Творца, каждый из вас, по секрету духовного сотрудничества и с благодатью духовной солидарности, как и каждый чистосердечный и искренний ученик “Рисале-и Нур”, может приносить покаяние и поклоняться сорока тысячами языков, чего мы с полной убеждённостью, в надежде ожидаем от милости Аллаха.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Во-первых. По наставлению некоторых ходжей, поддерживающих нововведения, в обвинительном заключении высказано возражение, не принимающее прихода исламского даджаля и ещё нескольких даджалей, о которых говорится в одном из пунктов “Пятого Луча”. Ответом на это будет достоверный хадис, весьма ясно показывающий одно верное чудо Пророка (Мир Ему и Благо), а именно:

لَنْ تَزَالَ الْخِلَافَةُ فٖى وِلْدِ عَمّٖى صِنْوِ اَبِى الْعَبَّاسِ حَتّٰى يُسَلِّمُوهَا اِلَى الدَّجَّال

То есть: “Исламский халифат будет продолжаться в наследниках моего дяди – брата моего отца – Аббаса. Это будет иметь место до тех пор, пока этот халифат, то есть салтанат халифата, не перейдёт в разоряющую руку Даджаля”. То есть, появится и долгое время, около пятисот лет будет существовать Аббаситский халифат. Затем один из трёх даджалей, именуемый Чингизхан, Хулагу, уничтожит царство этого халифата и будет править в исламском мире по своим жестоким законам. Следовательно, это является прямым доказательством того, что в мире Ислама появится три даджаля, о которых говорится ещё во многих хадисах. Сообщение этого хадиса о скрытом содержит два верных чуда:

Первое – что появится Аббаситский Халифат и будет существовать пятьсот лет.

Второе – что в конце он найдёт свою гибель от руки самого жестокого и разрушающего даджаля, носящего имя Чингисхан и Хулагу. Интересно, разве есть хоть какая-то вероятность, чтобы Хозяин Шариата, который в книгах хадисов сообщил о самых незначительных вещах, касающихся Корана и положений Ислама, ничего не сказал бы о поразительных событиях нашего времени? И разве есть хоть какая-то возможность, чтобы в этих сообщениях не было указаний на учеников “Рисале-и Нур”, которые внутри этих поразительных событий – на обширном пространстве, в самое потрясающее время и в самых тяжёлых условиях – стойко служат Корану, и плоды их служения нашли подтверждение и у друзей, и у врагов?..

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Один пункт великого аята:

 وَ ضُرِبَتْ عَلَيْهِمُ الذِّلَّةُ وَالْمَسْكَنَةُ

И воздвигнуто было над ними унижение и бедность” (Коран 2:61)

Дорогой командир “Нура” и слуга Корана, мой брат Ре’фет бей!

Поскольку еврейский народ излишествовал в любви к жизни и к этому миру, то в каждом веку он зарабатывал пощёчины унижения и бедности. Однако в этом Палестинском вопросе, поскольку они следуют скорее не любви к жизни и миру, а, так как Палестина является кладбищем пророков Сынов Израиля, и те древние пророки относятся к их народу, то в некотором отношении ими движет некое серьёзное национальное и религиозное чувство, и потому они не получают скорого наказания. Иначе такая маленькая кучка никак не смогла бы удержаться в огромной Аравии, быстро бы обеднела.

Саид Нурси

***

ВОПРОС: “Есть ли какой-нибудь аят, говорящий о том, что Земля является шарообразной? Если есть, то в какой суре? У меня есть сомнения в том, плоская она или круглая. Земли каждого государства лежат между морями. Что удерживает берега этих морей? Пожалуйста, прошу вас объяснить это. Целую ваши руки.”

Али ходжа из Эмирдага

“Рисале-и Нур” дал ответ на подобные этим вопросы. То, что Земля круглая принято учёными Ислама, это не противоречит религии. То, что в аяте сказано “сатх” – не указывает на её нешарообразность. Согласно муджтахидам, поскольку обращённость в сторону кыблы является обязательным условием намаза, то это должно соблюдаться во всех его рукунах, то есть, при исполнении земных и поясных поклонов необходимо также быть обращённым к кыбле. Это же может быть исполнено при условии шарообразности земли и с тем, что, как учит шариат, сверху над Досточтимой Каабой – до самого арша и снизу – до самого фэрша, расположена некая светлая вертикаль, которая является кыблой.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ وَ اِنْ مِنْ شَىْءٍ اِلَّا يُسَبِّحُ بِحَمْدِهٖ

اَلسَّلَامُ عَلَيْكُمْ وَ رَحْمَةُ اللّٰهِ وَ بَرَكَاتُهُ اَبَدًا دَائِمًا 

Во имя Него, Пречистого от недостатков”. “Нет ничего, что не прославляло бы Его хвалой” (Коран 17:44). “Да пребудут вечно над вами мир, милость и благодать Аллаха!”

Мои дорогие, преданные братья!

От всей души поздравляем вас с наступлением Благородного Рамадана. Да сделает Всевышний “Ночь Кадр” этого благословенного месяца для всех вас более благостной, чем тысяча месяцев, амин. И да примет Он её в виде восьмидесяти лет приемлемой Им жизни, амин.

Во-вторых, я твёрдо убеждён, что в том, чтобы оставаться здесь до праздника, для нас есть много блага и пользы. Если бы нас выпустили сейчас, то мы лишились бы пользы этого “Медресе Юсуфа”, а также и в этом Благородном Рамадане, полностью обращённом к Иному миру, мы бы нарушили своё возвышенное духовное состояние мирскими занятиями. По смыслу

اَلْخَيْرُ فٖى مَا اخْتَارَهُ اللّٰهُ

Благо в том, чего пожелал Аллах”

– здесь тоже иншааллах, будут большие радости. В суде вы также поняли, что, поскольку даже по этим законам нас никак не могли приговорить, то они сделали поводом для осуждения такие пустяковые вещи, как ничего не значащие личные моменты не представляющих никакой важности писем, что не имеет абсолютно ничего общего с законностью. Придраться же к большим и всеохватным темам “Рисале-и Нур” они не смогли. И в том, что вместо “Рисале-и Нур” и многочисленного и обширного круга его учеников пытаются опустить значение моей личности и сгноить её, для нас есть большая польза: Божественное предопределение не даёт им нападать на “Рисале-и Нур” и его учеников. Они занимаются только лишь мной. Я же вам и моим друзьям говорю: ради здравия “Рисале-и Нур” и вас, с духовной радостью и удовольствием, всей душой и сердцем, и даже нафсом, я принимаю все выпавшие на мою долю трудности. Также, как рай не является дешёвым… так и ад тоже небессмысленен. Подобно тому, как этот мир и его трудности тленны и быстро преходящи, так и за все несправедливости, которые мы претерпеваем от наших скрытых врагов, мы будем стократно более отмщены на Великом Суде, а частично и в этом мире, а потому вместо того, чтобы гневаться на них, мы их жалеем.

Поскольку истина такова, то великим счастьем является спокойно, соблюдая осторожность, в полном терпении и благодарности, покорившись действующей в отношении нас судьбе и Божественному предопределению, и уповая на хранящую нас Божественную благосклонность, вместе с находящимися здесь нашими братьями искренне и утешающе, чистосердечно и солидарно, с истинной дружбой, привязанностью и беседами заниматься чтением наших вирдов, благо которых во время Рамадана возрастает в тысячу раз, и трудиться над нашими уроками познания, не придавая значения этим мелким и преходящим тяготам. И то, что действенные уроки “Рисале-и Нур” в этом очень серьёзном испытании показывают себя даже противникам, является очень значительной победой “Нура”.

Примечание. Отречение от своего положения ученика некоторыми нашими братьями, особенно (…), и их бессмысленное скрытие своего прежнего серьёзного служения, конечно является скверным, однако ради этого их старого служения мы не должны на них обижаться.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ وَ اِنْ مِنْ شَىْءٍ اِلَّا يُسَبِّحُ بِحَمْدِهٖ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”. “Нет ничего, что не прославляло бы Его хвалой” (Коран 17:44)

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Поскольку согласно повелению достоверного хадиса: “Ищите Ночь Кадр во второй половине Рамадана, особенно в последние десять дней”, – есть большая вероятность того, что среди этих наступающих ночей есть Ночь Кадр, дающая возможность заработать восемьдесят лет жизни проведённой в поклонении, то постараться использовать её в таком полезном с точки зрения наград Иного мира месте, является настоящим счастьем.

Во-вторых. По смыслу выражения:

مَنْ اٰمَنَ بِالْقَدَرِ اَمِنَ مِنَ الْكَدَرِ

(Уверовавший в предопределение спасается от грусти и тоски), а также по смыслу правила:

خُذُوا مِنْ كُلِّ شَىْءٍ اَحْسَنَهُ

(Во всём ищите хорошую сторону), и по значению:

اَلَّذٖينَ يَسْتَمِعُونَ الْقَوْلَ فَيَتَّبِعُونَ اَحْسَنَهُ اُولٰٓئِكَ الَّذٖينَ هَدٰيهُمُ اللّٰهُ وَ اُولٰٓئِكَ هُمْ اُولُوا الْاَلْبَابِ

краткий смысл которого таков: “Те, которые, выслушав слова, следуют хорошим из них, а на плохие не смотрят – они обладатели разума, которых Аллах ведёт прямым путём”. – Для нас сейчас нужно во всём смотреть на хорошую сторону, на красивую грань и на дающий радость оборот, дабы бессмысленные, ненужные, вредные, давящие, неприятные и преходящие состояния, привлекая наше внимание, не занимали собой наши сердца. В “Восьмом Слове” два человека по-очереди зашли в некий сад. Счастливый из них, смотря на цветы того сада и на его красивые вещи, радостно отдыхает. Другой же, несчастный, хотя не в силах очистить его, обращает внимание на грязные и мерзкие вещи, от чего его тошнит, и вместо отдыха он испытывает томление, после чего уходит от туда. Так что стороны общественной жизни человечества, особенно “Медресе Юсуфа”, подобны некому саду. В них одновременно находятся и мерзкие, и красивые, и грустные, и радостные вещи. Разумен тот, кто занимаясь радостными и красивыми вещами, не придаёт значения тому что наводит тоску. Вместо жалоб и опасений благодарит и радуется.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Поскольку есть большая вероятность того, что завтрашняя ночь будет “Ночью Кадр”, то часть учёных–муджтахидов назначили её на эту ночь. Если на самом деле это и не так, но, поскольку народ считает эту ночь таковой, иншааллах, она удостоится принятия подобно настоящей “Ночи Кадр”.

Во-вторых. Я переживаю о покое наших братьев, находящихся в бурной шестой камере. Некая рука извне пытается вмешаться в жизнь тюрьмы и особенно той шестой камеры. Пусть они проявляют внимательность и осторожность, и ни во что не вмешиваются.

В-третьих. Отправили ли вы адвокату материалы для председателя суда? И Халиль Хильми, так как дело одно, является адвокатом не только Сабри, но и всех нас. Я так его воспринимаю. Пусть он оказывает всестороннюю помощь нашему первому адвокату в отношении всех нас.

В-четвёртых. Предисловие Садык Бея из Ташкёпру я отправил Сабри для снятия копии. Если он переписал, то отредактированную часть пусть отправит ему обратно. Одну новую копию пусть отправит мне. И у меня ещё есть одна копия стихов Садыка, если у вас нет, то я вам отправлю.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Поздравляем вас и ваших товарищей по заключению с праздником. Тех, кто поздравляет вас, я воспринимаю так, словно они поздравляют меня. И считайте, будто я, по случаю праздника, лично навестил всех вас, и сообщайте об этом остальным.

Во-вторых. С предупреждением беспричинно взорвавшейся моей печки из толстого железа, и с нашей полной серьёзностью и осторожностью, основанными на том предупреждении, прошлая мелкая буря уменьшилась в сто раз, и “порох не воспламенился”. Теперь уже моя фляга, снова без всякой причины рассыпавшись на мелкие кусочки, говорит о том, что нам опять нужно взяться за полную серьёзность, осторожность и выдержку. Согласно полученному мной некому духовному предостережению, скрытые лицемеры хотят использовать против религиозных людей немолящихся распутников и вероотступников–коммунистов, и они засунули свои щупальца даже сюда.

Одно маленькое примечание: Вчера я ощущал в своём сердце некую радость и счастье. Вдруг узнал, что мой младший брат, живущий в Нурсе, восемь месяцев назад отправил мне в Эмирдаг флягу мёда из тех краёв. И вчера этот мёд дошёл до меня. Я сказал: “Боже мой, скорее принесите мне его!”. Подождал, не принесли… Радость обратилась в гнев… Ту медовую флягу, имевшую для меня цену сотни фляг, отдали в чужие руки и отправили на базар, что стало причиной того, что она, ни с того ни с чего, разбилась. Немного того мёда, являющегося неким подарком села Нурс – места моего рождения – которое я не видел уже сорок восемь лет, я отправил вам в качестве праздничной сладости, дабы все мои братья, хотя бы по чуть-чуть попробовали его.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные и несокрушимые братья!

От всей души поздравляю вас с тем, что вы быстро исцелили мои раны. От этого сегодня ночью мне полностью полегчало. По сути “Медресет’уз-Зехра”, расширяясь, прививает в кругу “Нура” и распространяет истинную искренность, абсолютно самоотверженный отказ от эгоизма и полную скромность. Конечно, весьма незначительные и временные восприимчивость, нервозность и капризность не смогут разрушить тот сильный урок и те братские связи, и в этом отношении прекрасным наставником является “Сияние об искренности”. На сегодня самым нехорошим планом, задуманным для того, чтобы сильнее всего ударить и сотрясти нас и “Рисале-и Нур”, является тот, который построен на том, чтобы охладить отношения учеников “Нура” друг к другу, внушить им пресыщение и отделить друг от друга из-за разницы в характерах и взглядах. Хотя это были лишь очень мелкие капризы, однако волос, попавший в глаз причиняет такую же боль, как камень, попавший в голову. Поэтому моя фляга сообщила об этом, как о неком большом инциденте. Покойный Хафиз Али, незадолго до смерти жаловался на подобное этому маленькое положение, что с тех времён наверное сто раз приходило мне на память и огорчало меня.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Возражения, написанные учениками, я отдал начальнику. Сказал, что: “Мы хотим отправить их вместе с концовкой моего обжалования в Управление по делам религии и в администрацию Уголовного Суда Анкары, оправдавшего нас и наши книги. А также хотим отправить в те две инстанции и “список ошибок и ответов”, но только если это можно сделать без огласки, лишь для ознакомления”. Он сказал “Можно”. Теперь скажите адвокату, чтобы он сделал несколько копий возражений учеников и два экземпляра списка.

И в Управление по делам религии ещё напишите: “И притесняемый Саид, и его невинные товарищи очень благодарны и необыкновенно признательны вашему управлению за прекрасный рапорт, отправленный вами в отношении них в Афьён, исполняя вашу необходимую обязанность защиты носителей религиозных знаний. Вообще, поскольку наше дело касается религии и науки, то прежде любого другого управления, а также прежде правосудия и полиции, оно касается Управления Религии. Поэтому мы и в Денизли, и в Афьёне прежде всего писали наши жалобы учёным этого управления.”

Саид Нурси

***

Мой дорогой, преданный брат, Ре’фет бей!

Из уважения к Славному Корану и ради права вашей с ним связи, и из почтения к вашему служению вере посредством “Рисале-и Нур”, длящемуся на протяжении двадцати лет, срочно откажитесь и избавьтесь от страшных обид друг на друга, внешне мелких, но, исходя из “щекотливости” нашего положения, являющихся очень болезненными, катастрофическими и представляющими собой большую помощь старающимся уничтожить нас скрытым лицемерам, что подобно искре, брошенной в пороховую бочку. Иначе, из-за одного грамма личного права, всем нам и служению Корану и вере будет причинено сто пудов вреда, что в данный момент весьма вероятно. Я клятвенно заверяю вас в том, что если один из вас нанесёт мне самое большое оскорбление и полностью растопчет моё личное достоинство, но от служения Корану и вере не откажется, то я прощу, примирюсь с ним и постараюсь не обижаться. Поскольку вы знаете, что наши враги стараются использовать самое ничтожное отчуждение между нами, то срочно помиритесь. Откажитесь от бессмысленных и очень вредных ломаний. Иначе, подобно некоторым из нас, таким, как Шемси, Шефик и Тевфик, внешне присоединившимся к нашим противникам, нанесёте некий большой вред и убыток нашему служению вере. Поскольку благосклонность Всевышнего до сих пор вместо одной радости давала нам многих других, то, иншааллах, она снова поспеет нам на помощь.

Саид Нурси

***

Мои дорогие, преданные братья!

Начальнику очень понравилось “Великое Знамение” и “Путеводитель”. Теперь он желает прочесть “Посох Мусы” и “Зульфикар”. Я пообещал, что дам ему их. Если здесь, в Афьёне, они есть, то закажите по одному экземпляру “Посоха Мусы”, “Зульфикара” (больших, в переплёте), “Путеводителя” и “Великого Знамения”.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Результат этого рапорта такой же, как и Денизлинского. Среди оправдания нас в отношении пунктов обвинения, для того, чтобы понравиться им и показать, что они не принадлежат к ученикам “Рисале-и Нур”, они с некими ваххабитскими взглядами научно покритиковали нас. Мне кажется, что этот рапорт пришёл сюда раньше обвинительного заключения, и некоторые пункты обвинения взяты из него. Так что наш список будет полным ответом и им. Как вы считаете? И что вы думаете насчёт нашего нового ответа, хорош ли он? Я написал его в большой спешке и находясь в расстроенном состоянии.

Во-вторых. До сих пор нами занимались под видом претензий к нашим личностям, некоторым незначительным личным письмам, обвиняя нас в организации сообщества и тариката. Теперь же изъяли книги “Сираджуннур” и “Худжумат-и Ситте”, привлекли к “Рисале-и Нур” внимание экспертов, что посредством интриг наших скрытых врагов стало неким нападением на “Рисале-и Нур”, являющийся причиной спокойствия этой страны. Поэтому, как это было уже много раз, точно, когда произошло это нападение, и когда я писал об этом, в этой области произошли два сильных землетрясения. Поддержав меня они сказали: “Писать об этом нет нужды”. И я больше не писал. И сегодня до меня дошли сведения о возникшей военной угрозе. Я же сказал об этом местному начальнику. До сих пор, как только происходили нападения на “Рисале-и Нур”, или гневалась земля, или появлялась угроза войны. Мы видели уже много событий, которые исключают возможность вмешательства в это случайности, и это было показано нами даже в судах. Значит в эти дни, когда я, не зная, сильно переживал за “Рисале-и Нур”, из-за завистливой критики экспертов и конфискации такого важного сборника, как “Сираджуннур”, эта книга, которая подобно приемлемой милостыне, служила средством для отвода бед, теперь скрылась под покровом завес, и тут же начались землетрясения и военные угрозы.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ,

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Не беспокойтесь, мы находимся под Божественным покровительством. За внешними трудностями стоит милость. Экспертов вынудили на некоторую критику. Конечно, их сердца стали учениками “Нура”.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные, несокрушимые, не беспокоящиеся, не возвращающиеся к бренному миру, оставив свою вечную жизнь, братья!

Оттого, что хотят в некоторой степени расширить наше дело, и придётся ещё немного остаться здесь, не печальтесь. Наоборот, будьте довольны, подобно мне. Поскольку жизнь не стоит на месте, а бежит к гибели, то в таких вот кельях она увековечивается плодами Иного мира. И ширится круг урока “Нура”. Например, ходжи из числа экспертов становятся вынуждены с полным вниманием прочесть “Сираджуннур”. И если мы сейчас выйдем, то есть вероятность, что нашему служению вере в некотором отношении будет нанесён ущерб. Хотя я лично переношу томления намного большие, чем ваши, но выходить не хочу. И вы тоже, насколько это возможно, постарайтесь привыкнуть к терпению, выдержке и к этому образу жизни, и ищите утешение в переписывании и чтении “Рисале-и Нур”.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Если находящиеся у меня два экземпляра списка, находящейся в конце нашей защиты и написанной новыми буквами, нужно отправить вместе с ответом в Управление религии и в Уголовный Суд Анкары, то я передам их вам. И одну копию ответа экспертам передайте в местный суд.

Во-вторых. То, что наше дело расширили, является благом. До сих пор, желая опустить нашу ценность, внешне показывали наше дело мелким и неважным, скрыто же придавали ему большое значение. Теперь данное положение, иншааллах, будет ещё более полезным и благодатным для служения Корану и вере.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Некоторые из нас, если бы они были на свободе, возможно отправились бы в этом году в хадж. Иншааллах, это наше намерение будет принято так, словно оно совершено на деле, и наше светлое служение вере в этом тоскливом положении принесёт нам большой саваб хаджа.

Во-вторых. Поскольку некоторые невнимательные люди не понимают смысла многократно повторяемых нами слов: «“Рисале-и Нур” – это очень сильное, истинное толкование Корана», – то я получил некое напоминание об изложении одной истины. Эта истина такова:

Толкования (тафсир) делятся на два вида:

Первый: Это всем известные толкования, которые излагают, объясняют и доказывают слова и обороты Корана, а также смысл его фраз.

Второй же вид: Мощными аргументами излагает, доказывает и объясняет содержащиеся в Коране истины веры. Этот вид имеет очень большую важность. Общеизвестные явные толкования порой содержат эту часть в неком сжатом виде. Однако “Рисале-и Нур” берёт за основу непосредственно этот второй вид, и является неким духовным толкованием, которое бесподобным образом заставляет замолчать упрямых философов.

В-третьих. Утром я должен был написать одну вещь, но оставил. Теперь вышло то же самое, секретарь Салим Бей дал разрешение, пусть завтра Хусрев с Тахири придут ко мне, чтобы написать обращение в Совет Министров.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ,

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Интересно, разве в стране мы и “Рисале-и Нур” являемся самыми вредными? Ведь каждый писатель свободно пишет, каждое объединение беспрепятственно проводит собрания. Между тем, если не будет религиозного воспитания, то мусульмане не получат ничего, кроме полной тирании и абсолютной коррупции. Потому что, как мусульманин до сих пор не становился ни настоящим иудеем, ни христианином, а скорее превращался в безбожника и полностью портился, также он не может быть и большевиком. Скорее станет анархистом и уже не сможет быть управляем, кроме как абсолютной тиранией. Мы же, ученики “Рисале-и Нур”, трудимся ради управления, общественного порядка и счастья отечества и народа. Против нас стоят безбожные анархисты, враги народа и родины. Правительство нам должно не мешать, а наоборот, полностью защищать и помогать.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Во-первых. Освобождение таких распространителей “Нура”, как Ре’фет, Эдхем, Чалышканы и Бурхан, показывает, что распространение “Рисале-и Нур” не запрещено и суд не может этому препятствовать. И это является признаком того, что установлено отсутствие организации сообщества. И поскольку продление сроков по нашему делу привлекает к “Рисале-и Нур” внимание широкого круга общественности, является неким всеобщим приглашением к прочтению этих книг и неким официальным объявлением, подстёгивающим желание читать слышащих его нуждающихся, то это приносит нам и верующим людям пользу, стократно большую, нежели наши тяготы и ущерб. По сути, это является признаком того, что в такое время против самой страшной и всеобщей атаки нападающих по всей земле войск заблудших, этот святой урок, преподнесённый в таком виде, иншааллах, возымеет действие некой атомной бомбы.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья Ре’фет, Мехмед Фейзи и Сабри!

По причине одного сильного указания и духовного напоминания я вас очень прошу, чтобы из уважения к “Рисале-и Нур” и этому празднику, а также ради прав нашей старой дружбы вы постарались излечить нашу новую страшную рану. Потому что наши скрытые враги следуют двум планам: один из них – вероломно уничтожить меня; второй – охладить отношения между нами. В начале, посредством критики, возражений и обид против Хусрева отделить нас друг от друга. Я вам заявляю: если у Хусрева будет даже тысяча недостатков, то и тогда я боюсь быть против него. Потому что быть сейчас против него – значит быть непосредственно против “Рисале-и Нур” и против меня, и быть за тех, кто желает нас разбить. Что является таким великим предательством, от которого на меня обрушилось такое удивительное и беспричинное происшествие, как разрыв железа моей печки. И я убеждён, что последние мучения, которым я был подвергнут, пришли на мою голову из-за этой вашей бессмысленной и очень вредной несолидарности. Некая страшная рука вмешивается сюда, особенно в шестую (камеру). Не заставляйте меня плакать в этот праздник, срочно полностью и чистосердечно примиритесь.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Я хотел, чтобы сегодня освободили только лишь двух-трёх наших братьев. Однако Божественная благосклонность, покровительствующая нам, отложила это ради их же пользы. И это наше положение необходимо ещё около двадцати дней. Потому что находиться в этот праздник вместе нужно и для нас, и для “Рисале-и Нур”, и для нашего служения, и для нашего духовного и физического спокойствия, и для того, чтобы получить полную долю от молитв паломников, находящихся в хадже, и для спасения от конфискации книг “Рисале-и Нур”, отправленных в Анкару, и для увеличения числа тех, кто, огорчаясь за нас, привязывается к этим книгам, и для того чтобы доказать, что мы не согласились с сегодняшними великими ошибками и не присоединились к предателям родины, народа и религии.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Бессовестная, ошибочная и несправедливая критика экспертов, из-за ваххабитских идей не способная вынести серьёзной связи и одобрения в адрес “Рисале-и Нур” Имама Али (да будет доволен им Аллах), и, будучи под влиянием сомнений, в прошлом году заставивших вылить воду Замзама и в этом году запретить хадж, завистливо и несправедливо возразила против “Пятого Луча”. Сейчас, во время таких сомнений и опасений, для нас самым благополучным местом является тюрьма. Иншааллах, книги “Нура” заработают свободу и для нас, и для себя. Поскольку они в неком бесподобном виде, в весьма сложных условиях и перед очень многочисленными противниками в такой степени пробуждают к себе читательский интерес… и в тюрьме заставляют своих учеников весьма разнообразно трудиться для себя, и с Божественной благосклонностью не дают места для их разрозненности, то мы, будучи настолько убеждены в этом, обязаны не жаловаться, а благодарить. Моя стойкость против всех сильных тягот и томлений исходит от этой убеждённости. В Божественную обязанность я не вмешиваюсь.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Один из этих двух экземпляров мой, другой начальника. Сначала сверьте экземпляр начальника с тем, в котором есть записи моим почерком. Я, читая в этот раз “Великое Знамение”, увидел второй его раздел – до самого конца – и духовную беседу в конце его очень важными, и извлёк их них большую пользу. Для вашей пользы пусть один из вас читает, другой слушает. Нужно чтобы продолжалось редактирование и никто не остался без дела, пусть братья читают по-двое.

Во-вторых. Принадлежащий мне экземпляр “Десятого Слова”, тетрадь со здешними письмами и всё остальное пусть не останутся без дела. Следить за ними я поручил Джейлану.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Когда я сейчас читал “Джальджалутию”, в сердце у меня возник вопрос: «Какова связь суры “Нун”, упоминаемой

ثُمَّ نُونْ на двадцать шестом уровне, в предложении

بِحَقِّ تَبَارَكَ ثُمَّ نُونٍ وَ سَائِلٍ со “Словом о предопределении”?». Читая начало этой суры, я увидел, что в аяте:

 نٓ وَالْقَلَمِ وَمَا يَسْطُرُونَ

Нун. Клянусь письменной тростью и тем, что пишут” (Коран 68:1)

слово ن (Нун) указывает на Свет, и на свет извечного знания, и на перо предопределения, являющееся основой, корнем, извечным источником и вечным учителем всех письменных приборов, описаний и книг. Значит, подобно указанию аята: وَالذَّارِيَاتِ на “Брошюру о частицах”, словоن также сильным указанием обращено на “Брошюру о Предопределении”.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные и несокрушимые братья!

Во-первых. По секрету:

 اَلْخَيْرُ فٖى مَا اخْتَارَهُ اللّٰهُ

Благо в том, чего пожелал Аллах”

– в том, что рассмотрение нашего дела отложили, есть благо. Моё сердце и свобода “Рисале-и Нур” этого желали. Утешая друг друга и укрепляя духовную силу, с приятными беседами и обсуждениями, а также с чтением и переписыванием “Рисале-и Нур” вы сотрёте маленькую точку этих временных трудностей и, иншааллах, преуспеете в том, чтобы обернуть их для себя в милость и увековечить эти тленные часы…

Во-вторых. Поскольку наше празднование происходит во временном местопребывании судебной тюрьмы, то в качестве праздничной сладости я отправляю вам воду Замзам, принесённую мне героем Коньи Зубейром, и мёд из села Нурс, имеющий, на мой взгляд, большое значение. Налейте во флягу с мёдом воду и размешайте. Затем влейте туда Замзам и пейте на здоровье.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

С одной серьёзной стороны мне был задан серьёзный и глубокий по смыслу вопрос. У меня спросили: “Вы не являетесь организацией и три суда вас в этом отношении оправдали, а также это подтвердили власти шести вилайетов тем, что они следили за вами в течении двадцати лет и не трогали вас по этому вопросу, но при этом у учеников Нура есть такая необыкновенная связь, какой нет ни в одной организации и ни в одном комитете. Желаем объяснения этой загадки”.

Я же в ответ сказал: “Да, ученики Нура – не являются какой-либо организацией и особенно каким-либо сообществом или комитетом, организованным из политических, мирских, оппозиционных или личных соображений, и быть таковыми они не могут. Однако потомки прежних героев этой страны – миллионов патриотов Ислама, с радостью жертвовавших своими душами ради обретения степени шахидов – эти их сыновья и дочери унаследовали тот самоотверженный нрав, который заставляет их проявлять такую необыкновенную связь и который в Денизлинском суде этого их бессильного и бедного брата побудил сказать в отношении них: “За истину, ради которой пожертвовали головами миллионы героев, пусть будут отданы и наши головы!” – что было сказано от их имени и заставило суд одобрительно и удивлённо замолчать. Значит среди учеников Нура есть такие настоящие, искренние, ищущие лишь довольства Всевышнего и счастья Иного мира, позитивные патриоты, что такие ужасные комитеты, как масоны, коммунисты, разлагатели общества, атеисты, еретики и ташнаки, не найдя против них никакого средства, желают их сломать и разбить с помощью “резиновых” законов, вводя в заблуждение власти и правосудия. Иншааллах, ничего сделать они не смогут. Скорее, наоборот, станут причиной увеличения патриотов “Нура” и веры”.

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Изложу вам ответ на один вопрос, имевший место сорок лет назад и похожий на тот, что был задан вчера. В те старые времена ученики “Прежнего Саида” вместе со своим учителем имели между собой сильную связь, доходившую до степени самоотверженности, а потому “Прежний Саид” противостоял функционировавшим тогда в стороне Вана и Битлиса Ташнакским патриотам из Армянского комитета и в некоторой степени останавливал их. Однажды он раздобыл для своих учеников винтовки “маузер” и в его медресе, словно в солдатской казарме, винтовки стояли рядом с книгами. В это время туда пришёл один генерал, увидел это и сказал: “Это не медресе, а казарма”. В связи с Битлисскими событиями он решил перестраховаться и приказал забрать у нас оружие. Тогда у нас изъяли пятнадцать винтовок. Через месяц-два вспыхнула Мировая Война. Я взял свои винтовки обратно…

В общем, как бы там ни было, в связи с тем положением у меня спросили: “Армянский комитет, в котором есть страшные патриоты, вас боится. И, когда вы поднимаетесь на гору Эрек в Ване, эти их патриоты, опасаясь вас, рассеиваются и уходят в другие места. Интересно, какая у вас есть сила, что так происходит?”

Я же в ответ сказал: “Поскольку из-за тленной мирской жизни, ради временного благополучия крохотного противодействующего народа, эти армянские патриоты, стоящие против нас, проявляют такую необыкновенную самоотверженность. То, конечно, ученики, старающиеся ради вечной жизни и созидательной пользы очень большой святой исламской нации и убеждённые в том, что “смерть – одна”, от тех патриотов не отстанут (*). Если понадобится, то эту несомненную смерть и несколько сомнительных лет внешней жизни они с гордостью и без колебаний потратят ради миллионов лет жизни вечной и благополучия миллиардов своих единоверцев”.

Саид Нурси

***

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные, верные и милосердные братья!

Вот уже два дня, как моя голова и нервы страдают от сильного насморка. В этом состоянии, когда я в некоторой степени нуждался во встрече с друзьями, дабы получить от них утешение и общение, эта поразительная изоляция и ужас одиночества сдавили мне грудь. Тогда в сердце возникла некая жалоба: “Почему происходят эти мучения, какова их польза для нашего служения?”

Вдруг, сегодня утром моему сердцу было напомнено: “Для вашего искреннего служения, ведущегося только лишь ради правды и истины, есть очень большая необходимость в том, чтобы вы прошли через это суровое испытание; чтобы досконально проверить вас: “Золото вы или медь?” – и поставить пробу; чтобы со всех сторон испытать вас бессовестной несправедливостью и, чтобы просеять вас через три-четыре сита, дабы стало ясно “нет ли у вас примеси и коварства ваших нафсов?”. И поэтому Божественное предопределение и милость Всевышнего позволяют этому быть. Потому что, по причине обнародования в условиях такого испытания, перед такими упрямыми, пристрастными и бессовестными противниками, каждый понял, что это служение в полной искренности исходит от правды и истины, и здесь нет никаких примесей хитрости, тщеславия, корысти и никаких ни мирских, ни потусторонних, ни личных выгод. Если бы это (служение) осталось за завесами, то ему могли бы приписать много разных домыслов. И уже простой верующий не был бы уверен и сказал бы: “Может нас вводят в заблуждение”. Также и учёные проявляли бы сомнение думая, что “может они это делают дабы набить себе цену и заработать доверие, подобно некоторым обладателям степеней”, – и не прониклись бы полным убеждением. Теперь же, после испытания, даже самый упрямый сомневающийся вынужден признать… Трудность у нас одна, выгод же тысяча!” Иншааллах…

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Мои дорогие, преданные братья!

Статья в газете об инциденте, произошедшем со мной в плену, наряду со строгими запретами, направленными на то, чтобы отвратить от нас народ, увеличила всеобщие симпатии к нам. Начальник охраны сказал, что три официальных лица, являющиеся сторонниками вероломства в отношении нас и особенно меня, вчера во дворе говорили: “Когда Саид появляется в окне, народ собирается и смотрит на него. Пусть не стоит у окна. Или переведите его в другую камеру”. Ничуть не переживайте, я решил терпеть все невзгоды. С вашими молитвами, bншааллах, эти невзгоды обратятся в радости.

Основа того инцидента в плену верна. Однако, поскольку у меня не было свидетелей, подробно изложить я его не мог. Лишь то, что группа собралась для исполнения смертного приговора, я не знал, но понял потом. И Русский Командующий, извиняясь, что-то сказал по-русски, но я его не понял. Значит бывший там и рассказавший об этом газете капитан-мусульманин понял, что командующий несколько раз повторил: “Прости, прости!”.

Братья, когда я занимаюсь “Рисале-и Нур”, мои томления уменьшаются. Значит, наша обязанность состоит в том, чтобы заниматься этими книгами и не придавать значения преходящим вещам, а также терпеть и благодарить Аллаха.

Саид Нурси

***

 

Четырнадцатый Луч — Шестнадцатое Письмо

Шестнадцатое Письмо

بِسْمِ اللّٰهِ الرَّحْمٰنِ الرَّحٖيمِ

اَلَّذٖينَ قَالَ لَهُمُ النَّاسُ اِنَّ النَّاسَ قَدْ جَمَعُوا لَكُمْ فَاخْشَوْهُمْ فَزَادَهُمْ اٖيمَانًا وَ قَالُوا حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ

«Во имя Аллаха Милостивого, Милосердного. Тем, которым говорили люди: “Вот, люди собрались против вас, бойтесь их!” – но это только увеличило их веру, и они говорили: “Достаточно нам Аллаха, Он – прекрасный Доверенный!”» (Коран 3:173)

Удостоившись смысла аята:

فَقُولَا لَهُ قَوْلًا لَيِّنًا  И скажите ему слово мягкое” (Коран 20:44) это письмо не написано сурово. Оно представляет собой ответ на вопрос, явно или неявно исходящий от многих.

Отвечать на него мне не приятно, и я этого не желаю. Все, что есть у меня, я связал с упованием на Всевышнего Творца. Однако, поскольку меня не оставили в покое в моем мире и состоянии, и моё лицо повернули в сторону этого мира, то языком не “Нового”, а “Прежнего Саида ”, и не ради себя, но ради того, чтобы своих друзей и свои “Слова” (Рисале-и Нур) избавить от сомнений мирских людей и их притеснений, я вынужден объяснить в пяти пунктах и друзьям, и мирским людям, и властям истинное положение вещей.

Первый пункт.

Меня спрашивают: “Почему ты ушёл из политики и абсолютно не проявляешь к ней интерес?”

Ответ. Девять-десять лет(*) назад “Прежний Саид ” отчасти вошёл в политику. Говоря: “Может, посредством политики я послужу религии и знанию”, – понапрасну утомился. И увидел, что этот путь является сомнительным и сложным, и для меня – излишним. А также он препятствует необходимому служению и представляет для него опасность. На нём много лжи и есть вероятность, не зная, оказаться неким инструментом в чужих руках. И входящий в политику становится либо сторонником, либо противником. Если быть сторонником, то, поскольку я не чиновник и не депутат, политика для меня будет излишней и бессмысленной. Ведь во мне нет необходимости, чтобы я просто так вмешивался. Если же я войду в политику как противник, вмешиваться придётся либо идейно, либо силой. В идейном плане во мне необходимости нет. Потому что все проблемы ясны, каждый знает их, как и я. Попусту болтать языком – бессмысленно. Если же буду выражать своё противостояние силой и созданием инцидентов, тогда возникает вероятность ради сомнительной цели совершить тысячи грехов. Из-за одного пострадают многие. И если из десяти есть одна-две вероятности самому войти в грехи и обречь на них невинных, то моя совесть принять этого не может. А потому “Прежний Саид”, вместе с сигарой, отказался от газет, политики и политически-мирских разговоров. Твёрдым свидетельством этого является то, что с того момента я восемь лет не читал и не слушал ни одной газеты. Если кто-то может доказать обратное, то пусть выйдет, скажет. Между тем, до этого “Прежний Саид” читал, наверное, по восемь газет в день. И вот уже пять лет, как за мной внимательно следят. Между тем, у такого, как я, вспыльчивого, бесстрашного и ни с чем не связанного человека, который, по правилу:

اِنَّمَا الْحٖيلَةُ فٖى تَرْكِ الْحِيَلِ

Настоящая хитрость – в отказе от хитростей”

самую большую хитрость нашёл в бесхитростности, не то, что за восемь лет, но даже за восемь дней не останется никакой скрытой мысли. Если бы у меня была охота и желание вмешаться в политику, то, не оставляя нужды в изучениях и обысках, она прогремела бы подобно пушечному снаряду!


* Примечание: Теперь уже прошло тридцать лет.

Второй пункт.

Почему “Новый Саид” так сильно избегает политики?

Ответ. Чтобы сомнительным, бессмысленным и излишним одним-двухлетним вмешательством в мирскую жизнь не пожертвовать усилием и приобретением более чем миллиардов лет жизни вечной. А также он приложил все усилия, чтобы отдалиться от политики ради самого важного, самого нужного, самого чистого и праведного служения вере и Корану. Потому что думает: Я старею, сколько лет ещё проживу – не знаю. В таком случае, для меня самое важное дело – это трудиться ради вечной жизни. Самым первым средством, нужным для её обретения, и ключом к вечному счастью является вера, значит нужно усердствовать ради неё. Однако, в отношении знания, шариат меня обязывает служить людям, чтобы принести им какую-либо пользу, а потому желаю совершать это служение. Но это служение будет касаться или общественной и мирской жизни, что не в моих силах. Да и в бурное время качественно совершить его невозможно. А потому, оставив эту сторону, я предпочёл сторону служения вере, являющейся самой важной, самой нужной и благополучной стороной. Для того чтобы истины веры, которые открылись мне, и духовные лекарства, испытанные мною на самом себе, довести до других людей, я оставил эти двери открытыми. Может быть, Аллах примет это моё служение и сделает его искуплением моих старых грехов. И выступать против этого служения, кроме изгнанного сатаны, нет права ни у кого, будь то верующий или неверующий, верный или безбожник. Потому что безверие на другие вещи не похоже. В насилии, распутстве и великих грехах ещё могут быть какие-то злосчастные дьявольские наслаждения. Однако в безверии же абсолютно никакого наслаждения нет. Лишь сплошные горечь, мрак и мука.

Итак, даже сумасшедший может понять, насколько будет противоречить разуму и мудрости, каким будет сумасшествием, если такой, как я, не имеющий никаких связей, одинокий и вынужденный искать искупления своих прежних грехов человек, на старости лет, оставит своё святое служение вере и свои старания на пути обретения бесконечной вечной жизни, и бросится в бессмысленные и опасные политические игры.

Но если же вы скажете: “Почему служение вере и Корану запрещает тебе политику?” Я отвечу так: “Каждая из истин веры и Корана представляет собой некий алмаз, и если бы я был испачкан политикой, то в отношении этих, находящихся в моих руках алмазов, человек, который может быть введён в заблуждение, будет думать: “А не политическая ли это пропаганда для того, чтобы обрести сторонников?” – и будет смотреть на эти алмазы, как на простые стёкла. А в таком случае, своим занятием политикой я совершу несправедливость по отношению к этим алмазам, все равно, что стану занижать их цену. Итак, о мирские люди! Зачем вы боретесь со мной? Почему не оставите меня в покое?”

Если скажете: “Порой шейхи вмешиваются в наши дела. Тебя тоже иногда называют шейхом!”

Я же отвечу: Господа! Я не шейх, я – ходжа. В подтверждение этого скажу: если бы за четыре года моего пребывания здесь я наставил на тарикат хоть одного человека, тогда бы ваши сомнения имели право на существование. Наоборот, каждому приходящему ко мне я говорил: “Вера нужна, Ислам нужен! Сейчас не время тариката”.

Если скажете: “Тебя называют Саидом Курди, может у тебя есть националистические идеи. Это нам не подходит”.

На это отвечаю: “Господа! Всё, что написано “Прежним” и “Новым Саидом ” – перед вами. Показываю это свидетельством того, что, по твёрдому повелению:

اَلْاِسْلَامِيَّةُ جَبَّتِ الْعَصَبِيَّةَ الْجَاهِلِيَّةَ

Ислам искоренил невежество национализма” (Кешф’уль Хафа 1:127)

поскольку национализм и расизм являются некой разновидностью заразы Европы, я с давних пор смотрел на них, как на смертельный яд. Европа забросила эту заразу в Исламский мир, дабы тот раскололся, разделился и подготовился к тому, чтобы его проглотить. Мои ученики и все, кто общались со мной, знают, что я с давних пор старался излечить эту болезнь. А поскольку это так, эй господа, почему вы притесняете меня по малейшему поводу? Все равно, что из-за ошибки одного рядового на востоке наказывать другого рядового на западе, лишь потому, что он тоже солдат. Или за преступление некого торговца в Стамбуле, арестовать некого лавочника в Багдаде, лишь потому, что он тоже связан с торговлей. Так, на каком основании вы притесняете меня из-за каждого события, произошедшего в мире? Какая совесть это позволяет? Какая в этом есть польза?”

Третий пункт.

У думающих о моем состоянии и покое моих друзей, удивляющихся тому, что я терпеливо молчу в ответ на все несчастья, есть такой вопрос: “Как ты терпишь все эти тяготы и лишения? Ведь ты с давних пор был очень вспыльчивым и гордым, не выносил даже самого ничтожного оскорбления?”

Ответ. Послушайте два маленьких рассказа и найдите в них ответ на ваш вопрос.

Первый рассказ. Два года назад один начальник беспричинно сказал в моем отсутствии презрительные оскорбления в мой адрес. Затем об этом сообщили мне. Около часа я был подвержен влиянию нрава “Прежнего Саида ”. Затем, по милости Всевышнего, в сердце мне пришла истина, которая избавила меня от тоски и побудила простить того человека. Эта истина такова:

Я сказал своему нафсу: если те недостатки, о которых он оскорбительно высказался, принадлежат мне и моему нафсу, то пусть Аллах будет им доволен за то, что он сказал о моих изъянах. Если сказанное им – правда, то это подталкивает меня к воспитанию моего нафса и помогает мне избавиться от гордыни. Если же это ложь, то помогает мне избавиться от неискренности и от его основы – от лживой славы. Да, со своим нафсом я не примирился, потому что его не воспитал. Если кто-то скажет или покажет мне скорпиона, ползущего по моей шее или груди, то я должен не обижаться, а скорее радоваться.

Если же оскорбления того человека относятся к моим качествам служителя веры и Корана, то это меня не касается. Препоручаю его Хозяину Корана, использующему меня на службе (Корану). Он – Ази́з (Великий), Хаки́м (Мудрый).

Если же он сказал это чисто для того, чтобы побранить меня, оскорбить и подорвать мою репутацию, то это тоже ко мне не относится. Поскольку я ссыльный, пленный, нахожусь на чужбине, и мои руки связаны, а значит, защита моего достоинства принадлежит не мне. Скорее это является делом надзирающих за мной властей этого села, района и области, чьим гостем я оказался. Оскорбление пленного касается его хозяина, в руках которого тот находится, он его защищает. Поскольку реальность такова, то сердце моё успокоилось. Я сказал:

وَاُفَوِّضُ اَمْرٖٓى اِلَى اللّٰهِ اِنَّ اللّٰهَ بَصٖيرٌ بِالْعِبَادِ

Я вверяю своё дело Аллаху. Воистину, Аллах видит рабов!” (Коран 40:44)

и посчитал, что этого происшествия не было, забыл о нём. Однако, к сожалению, позже выяснилось, что Коран не простил того человека…

Второй рассказ. В этом году я услышал об одном происшествии. И хотя я услышал о нём лишь в общих чертах и после того, как оно случилось, однако со мной стали обращаться так, словно я был серьёзно с ним связан. Вообще, переписку я не веду, если и что-то пишу, то очень редко, лишь для того, чтобы объяснить какому-либо другу один из вопросов веры. Даже своему брату за четыре года написал одно-единственное письмо. И мало того, что я сам себя изолировал от общения, ещё и мирские люди изолировали меня от него. В неделю я лишь один раз мог повидаться с пару друзьями. Из гостей же, приходящих в село, лишь один-два в месяц, одну-две минуты виделись со мной ради какого-либо вопроса, касающегося Иного Мира. В этом состоянии разлуки с родиной я здесь чужой, одинокий, ни родственников у меня, ни близких, нахожусь в селе, в котором такие, как я, на жизнь себе зарабатывать не могут, отрезан от всего и от всех. И не смотря на то, что у себя на родине я получил удостоверение имама и проповедника, и четыре года (да примет Аллах) был имамом в мечети, которую сам восстановил четыре года назад, в прошлом благословенном Рамадане я не смог ходить в мечеть. Мне даже пришлось иногда читать намаз одному и лишиться двадцати пяти савабов намаза с общиной.

Итак, в ответ на два этих выпавших на мою долю происшествия, я так же, как на действия двухлетней давности против меня того чиновника, проявил терпение и выдержку. Иншааллах, буду продолжать в том же духе. И я думаю так: Если все эти притеснения, давления и тяготы, идущие на мою голову со стороны мирских людей, имеют место из-за моего ущербного и полного недостатков нафса, то я им это прощаю. Может быть, благодаря этому мой нафс исправится, и это станет для него искуплением грехов. В гостинице этого мира я видел много радости, если увижу немного и страданий, то всё равно буду благодарить Творца. Если же мирские люди притесняют меня за моё служение вере и Корану, то защищаться от этого – дело не моё. Препоручаю их Великому Всемогущему Всевышнему (Азиз-и Джаббару). Если же они желают отвратить от меня всеобщие симпатии, чтобы разрушить мою безосновательную ложную славу, являющуюся причиной неискренности, то за это им спасибо. Потому что, как я считаю, для такого человека, как я, удостоиться общественных симпатий и обрести в народе славу очень вредно. Те, кто общается со мной, знают, что я не желаю уважения к себе. Даже одного своего важного и ценного друга я, наверное, пятьдесят раз порицал за его чрезмерное почтение в мой адрес. Если же их желание меня опорочить, уронить в глазах общественного мнения и уничтожить касаются истин веры и Корана, переводчиком которых я являюсь, то это бесполезно. Потому что звезды Корана за завесой не спрячешь. Закрывший глаза лишь сам не видит, видеть другим он не помешает.

Четвертый пункт.

Ответ на несколько рождающих сомнения вопросов.

Первый. Мирские люди мне говорят: “На какие деньги ты живёшь? Чем ты зарабатываешь? В наших краях нам не нужны те, которые лениво сидят и живут за счёт труда других!..”

Ответ. Я живу за счёт бережливости и благодати. Кроме своего Всевышнего Кормильца (Раззака) я никому ничего не должен, и я решил, что ни перед кем в долгу не останусь. Да, человек, который в день тратит один-два гроша, никому не задолжает. Объяснять этот вопрос я совершенно не желаю. Говорить об этом с мыслями, напоминающими о гордыне и высокомерии, мне очень неприятно. Но, поскольку эти мирские люди спрашивают меня в таком подозрительном виде, то я скажу: С самого детства я сделал правилом своей жизни не брать у людей ничего (даже закят) и не получать жалования (лишь по принуждению друзей я был вынужден принять жалование, когда один-два года работал в Управлении Шейх-уль-Ислама, но и эти деньги я, в духовном смысле, вернул народу), и ради мирских нужд не становиться никому обязанным. Мои земляки и знающие меня люди в других местах знают об этом. За эти пять лет, проведённые мною в ссылке, многие друзья прикладывали большие усилия, вынуждая меня принять их подарки, но я не принимал.

Если спросят: “Тогда на что ты живёшь?” То я скажу: “Я живу с благодатью и благосклонностью Всевышнего”. Хотя мой нафс достоин всяких оскорблений и предательств, однако, в отношении пропитания, как чудо служения Корану, я удостаиваюсь благодати, являющейся Божественным даром. По смыслу аята:

 وَ اَمَّا بِنِعْمَةِ رَبِّكَ فَحَدِّثْ

О милости твоего Господа возвещай” (Коран 93:11)

в виде некой духовной благодарности я расскажу несколько примеров благодати, оказанной мне Всевышним. При этом я боюсь, что вместе с духовной благодарностью дадут о себе знать некие гордыня и неискренность, которые станут причиной прекращения этой благодати. Потому что горделивое объявление о скрытой благодати становится причиной её исчезновения. Однако другого выхода нет, я вынужден рассказать об этом.

Итак, первый пример. Уже шесть месяцев я живу одним мешком пшеницы, из которого вышло тридцать шесть булок хлеба. И он до сих пор не пуст, в нём ещё есть зерно. Когда закончится оно – не знаю. (*)

Второй. Во время этого благословенного Рамазана лишь из двух домов мне отправили угощение, и оба раза я от него заболел. Из чего я понял, что пища других мне не дозволена. В остальное время, в течение всего Рамадана, по сообщению и свидетельству благословенной семьи, ухаживающей за мной, и её хозяина – моего преданного друга Абдуллаха Чавуша, мне было достаточно трёх булок хлеба и одного килограмма риса. И этот рис закончился только лишь через пятнадцать дней после Рамазана.


* Примечание: Его хватило на год

Третий. В горах, мне и моим гостям, одного килограмма сливочного масла хватило на три месяца, при том, что мы каждый день ели его с хлебом. Даже как-то ко мне пришёл один благословенный гость по имени Сулейман. У меня закончился хлеб, и у него тоже. Была среда, и я ему сказал: “Иди, принеси хлеб”. На расстоянии двух часов от нас не было ничего, где можно было бы взять хлеб. Он сказал: “Хочу в ночь на пятницу вместе с тобой молиться на этой горе”. Я сказал:

Полагаемся на Аллаха”. “ОставайсяЗатем, безо всякой причины и без всякого умысла мы, прогуливаясь вместе, поднялись на вершину одной горы. В кувшине у нас была вода, и было немного чая и сахара. Я сказал ему: “Брат, сделай немного чаю”. Он занялся этим делом, а я сел под одним кедром, смотрящим в глубокое ущелье, и с сожалением подумал: “У нас есть лишь один заплесневевший кусок хлеба, которого нам двоим хватит только на этот вечер. Что мы будем делать два дня, и что я скажу этому чистосердечному человеку?” – и когда я раздумывал об этом, вдруг, словно кто-то повернул мою голову, я повернулся и увидел: на вершине кедра, среди ветвей лежит и словно смотрит на нас большой каравай хлеба. Я воскликнул: “Сулейман, взгляни! Всевышний дал нам пропитание!” Мы взяли этот хлеб и увидели, что его не тронули ни птицы, ни дикие животные. Однако на эту гору уже двадцать-тридцать дней не поднимался ни один человек. Этого хлеба нам двоим хватило на два дня. И когда мы его уже доедали, снизу пришёл с хлебом праведный Сулейман, бывший последние четыре года моим верным и преданным учеником.

Четвёртый. Это пальто, которое на мне, я купил семь лет назад в поношенном виде. За пять лет на одежду, белье, носки и башмаки я израсходовал четыре с половиной лиры. Благодати, бережливости и милости Всевышнего мне хватило.

Так вот, есть ещё много чего, подобного этим примерам, и ещё многие аспекты Божественной благодати. О большинстве из них знают жители этого села. Однако, не подумайте, что я говорю об этом из гордости, нет, просто я вынужден. И не думайте, что какая-то причина лежит в основе этой благодати. Все эти блага – это или угощение для приходящих ко мне моих искренних друзей, или некий подарок для служения Корану, или благодатная прибыль от бережливости, или же приходящее в виде благодати пропитание живущих у меня четырёх кошек, совершающих зикр “Йа Рахим, Йа Рахим” (О Милосердный, о Милосердный), я же лишь пользуюсь им. Да, если внимательно прислушаешься к их печальному мурлыканию, то разберёшь, что они выводят “Йа Рахим, Йа Рахим”.

Речь зашла о кошках, и припомнилась курица. У меня есть одна. Этой зимой она, словно яичная машина, каждый день, за очень редким исключением, приносила мне из сокровищницы милости по одному яйцу. А однажды принесла два. Я удивился и спросил у друзей: “Разве такое бывает?” Они сказали: “Наверное, это некий подарок Всевышнего!” И у этой курицы был один маленький цыплёнок, вылупившийся летом. В начале благородного Рамазана эта маленькая курочка начала нестись. И это её благословенное состояние не оставило ни у меня, ни у помогающих мне друзей никаких сомнений в том, что оно является неким даром Аллаха. И она начала нестись сразу, как только перестала нестись её мать, не оставила меня без такого продукта, как яйца.

Второй подозрительный вопрос. Мирские люди говорят: “Как же мы поверим тебе, что ты не станешь вмешиваться в нашу жизнь? Если мы дадим тебе свободу, может, ты начнёшь это делать. Как мы узнаем, что ты не лукавишь? Может ты, показывая себя отрёкшимся от мира, обманываешь нас и лишь внешне у людей ничего не берёшь, а делаешь это скрыто?”

Ответ. Многим известное моё поведение и состояние двадцать лет тому назад в Военном Трибунале и раньше, ещё до Независимости, а также моя защита в том Трибунале, носящая название “Аттестат двух школ бедствия”, твёрдо показывают, что я провёл жизнь не опускаясь не то, что до обмана, а даже до самой обыкновенной хитрости. Если бы хитрость имела место, то за эти пять лет было бы какое-либо льстивое обращение к вам. Ведь хитрый человек заставляет себя любить, не стесняется и постоянно старается обмануть и ввести в заблуждение. Между тем, я не опустился до самоунижения даже перед лицом самых ужасных нападений и критик в мой адрес. Сказав “Уповаю на Аллаха”, отвернулся от мирских людей. Да и тот, кто познал Иной Мир (Ахират) и раскрыл суть мирской жизни, если у него есть разум, не разочаруется и не вернётся обратно бороться за этот мир. Спустя пятьдесят лет, ни с чем не связанный, одинокий человек не пожертвует своей вечной жизнью ради одного-двух годов мирской болтовни и шарлатанства. Если и пожертвует, то значит он не хитрый, а просто глупый дурачок. От глупого дурачка какая может быть опасность, чтобы с ним бороться.

В отношении же сомнения в том, что внешне я отказался от мира, а внутренне желаю его, то по смыслу:

وَمَا اُبَرِّئُ نَفْسٖٓى اِنَّ النَّفْسَ لَاَمَّارَةٌ بِالسُّٓوءِ

Я не оправдываю свой нафс, ведь нафс побуждает к злу” (Коран 12:53)

я не оправдываю свой нафс, мой нафс тянется ко всему плохому. Однако разумный человек не найдёт никакой выгоды в том, чтобы в этом тленном мире, в этой временной гостинице и во время старости этой короткой жизни, ради маленького наслаждения разрушать свою вечную, постоянную жизнь и своё бесконечное счастье. Поскольку любой обладатель разума и сознания поймёт невыгодность этого, то мой подверженный страстям нафс, хочет он того или нет, но следует разуму.

Третий подозрительный вопрос. Мирские люди говорят: “Ты нас любишь, или нет? Одобряешь? Если любишь, то почему обиделся на нас и ни во что не вмешиваешься? Если же ты нас не одобряешь, то ты – наш противник, а мы своих противников давим!”

Ответ. Если бы я любил вас и ваш мир, то я не отошёл бы от него. Ни вас, ни ваш мир я не одобряю. Однако не вмешиваюсь. Потому что у меня другие принципы, другие вещи наполняют моё сердце, и они не оставили там места для мыслей о чем-то ещё. Ваша обязанность – смотреть на руки, а не в сердце! Потому что, если руки не вмешиваются в желаемые вами управление и безопасность, то какое вы имеете право, будучи абсолютно не достойны, говорить: “Пусть нас полюбит и сердце!..” Если вмешаетесь в чувства сердца, то… Да, так же, как я среди этой зимы желаю и жду весны, однако не в силах её привести. Также я желаю и улучшения состояния мира, молюсь об этом и хочу, чтобы мирские люди исправились, однако приказывать не могу. Потому что это не в моих руках. И попытаться изменить что-то на деле я тоже не могу. Потому что это и не входит в мои обязанности, и нет у меня на это сил.

Четвёртый подозрительный вопрос. Мирские люди говорят: “Мы уже столько повидали горя, что у нас ни к кому доверия не осталось. Как же нам быть уверенными в том, что если у тебя появится возможность, ты не будешь вмешиваться в угоду своих желаний?”

Ответ. Вместе с тем, что предыдущие пункты дали вам уверенность… И когда я у себя на родине, среди родственников и учеников, среди слушавших меня людей, во время волнительных событий не вмешивался в ваш мир, а теперь в чужих краях, будучи одиноким чужеземцем, слабым, бессильным, всеми силами обращённым к Иному миру, изолированным от общения и переписки, лишь вдалеке нашедшим себе нескольких друзей из людей веры, остальных же воспринимающий, как чужих, и они тоже все видят в нём чужака, если в этих условиях такой человек, как я, станет бессмысленно и опасно вмешиваться в ваш мир, то он должен быть дважды глупцом.

Пятый пункт.

Касается пяти маленьких вопросов.

Первый. Мирские люди мне говорят: “Почему ты не приспосабливаешься к основам нашей культуры, образу нашей жизни и форме нашей одежды? Значит ты наш противник?!”

Я же говорю: “О господа! По какому праву навязываете мне основы вашей культуры? Ведь вы сами, словно лишив меня всех гражданских прав, пять лет незаконно держите меня в деревне, отрезав от всякого общения и переписки. Хотя всех ссыльных вы оставили в городах вместе с друзьями и родственниками, а затем выдали им документы, меня же беспричинно изолировали и – за исключением нескольких человек – не даёте мне повидаться ни с одним земляком. Значит, не считаете меня принадлежащим к вашему народу и гражданином этой страны. Как же тогда навязываете мне законы вашей цивилизации? Обратили для меня этот мир в тюрьму, а ведь человеку, находящемуся в тюрьме, такие вещи не предлагают. Вы закрыли для меня двери этого мира, я же постучал в двери мира иного, милость Всевышнего мне их открыла. Как можно человеку, находящемуся у дверей Иного мира навязывать запутанные основы и обычаи этого мира?! Когда дадите мне свободу и, вернув на родину, восстановите меня в моих правах, тогда можете требовать соблюдения ваших принципов!..”

Второй. Мирские люди говорят: “У нас есть официальные структуры, которые обучают законам религии и истинам Ислама. По какому праву ты занимаешься распространением религии? Будучи приговорённым к ссылке, вмешиваться в эти дела у тебя права нет”.

Ответ. Правда и истина не могут быть монополизированы. Как можно монополизировать веру и Коран!? Вы можете установить некую монополию на свои мирские законы и правила, однако к истинам веры и основам Корана нельзя подходить, словно к мирскому делу, официально и за плату. Скорее сияние истины этих тайн, являющихся Божественным даром, можно обрести лишь с искренним намерением, посредством отречения от мира и страстных наслаждений. Да и ваша официальная структура, когда я был у себя на родине, назначила проповедником. Я принял эту должность, но от жалования отказался. У меня есть удостоверение имама и проповедника, с которым я могу заниматься этим делом в любом месте, потому что моя ссылка была незаконной. И поскольку ссыльные реабилитированы, то действие моих прежних документов продолжается.

Во-вторых. Истины веры, о которых я пишу, адресованы непосредственно моему нафсу. И я не призываю всех. Но те, чьи души нуждаются, а сердца ранены, ищут эти лекарства Корана и находят. Лишь одну брошюру, касающуюся воскресения из мёртвых, я, ещё до выхода новых букв, издал для получения средств на проживание. Прежний несправедливый губернатор, настроенный против меня, полностью изучил её. Однако не найдя никакого повода для критики не смог к предъявить какие-либо претензии.

Третий. Для того, чтобы угодить мирским людям, глядящим на меня с подозрением, некоторые мои друзья внешне от меня отворачиваются и даже критикуют. Между тем хитрые мирские люди объясняют эти поступки не преданностью им, а неким лицемерием и нечестивостью, и дают оценку негативного характера.

Я же говорю: “О мои друзья по Иному миру! Не отворачивайтесь и не бегите от моего служения Корану. Потому что, по воле Всевышнего, от меня вам вреда не будет. Если допустим и придёт беда, или меня будут притеснять, то вы, отрекаясь от меня, спастись не сможете. Таким поведением вы ещё больше заслужите наказания и несчастья. Да и что случилось, что вы впадаете в такую мнительность?”

Четвёртый вопрос. Во время пребывания в этой ссылке я вижу, что некоторые люди, попавшие в трясину бахвальства и политики, смотрят на меня, как на сторонника или соперника. Будто я тоже, подобно им, связан с мирскими течениями.

О господа! Я принадлежу течению веры. Против меня течение неверия. С другими течениями я не связан. Те из них, которые работают за плату, наверное, считают себя в некоторой степени заслуживающими прощения. Однако тот, кто бесплатно, из гражданских чувств занимает по отношению ко мне пристрастное, противоборствующее положение, мешает мне и притесняет, тот совершает очень серьёзную ошибку. Потому что, как уже было доказано раньше, с мирской политикой я абсолютно не связан. Всё своё время и всю свою жизнь я посвятил только лишь истинам веры и Корана. А поскольку это так, то человек, который мешает мне и притесняет, пусть задумается о том, что его действия обретают вид притеснения веры во имя безбожия и неверия”.

Пятый вопрос.

Поскольку этот мир тленен.

И поскольку жизнь коротка.

И поскольку необходимых обязанностей много.

И поскольку вечная жизнь зарабатывается здесь.

И поскольку этот мир не без хозяина.

И поскольку у гостиницы этого мира есть Некто очень Мудрый и Щедрый, Кто всё в ней предусмотрел.

И поскольку ни благое, ни плохое без воздаяния не останется.

И поскольку, по тайне:

 لَا يُكَلِّفُ اللّٰهُ نَفْسًا اِلَّا وُسْعَهَا

Аллах не возлагает на человека сверх его возможностей” (Коран 2:286)

невыполнимых требований нет.

И поскольку безопасный путь предпочтительнее пути опасного и вредного.

И поскольку мирские друзья и чины – лишь до дверей могилы.

То, конечно, самым счастливым является тот, кто не забыл ради этого мира об Ахирате; свой Ахират не пожертвовал миру этому; не испортил свою вечную жизнь ради жизни мирской; свою жизнь на пустые дела не растратил; кто, считая себя гостем, действует в согласии с повелениями Хозяина гостиницы; кто, благополучно открыв двери своей могилы, войдёт в вечное счастье. (*)

***


* Примечание: По причине всех этих “поскольку” я не обращаю внимания и не придаю значения всем притеснениям и давлениям, направленным против меня. Говорю: “Не стоит беспокойства”, – и в мирские дела не вмешиваюсь.

Приложение к Шестнадцатому Письму

بِاسْمِهٖ وَ اِنْ مِنْ شَىْءٍ اِلَّا يُسَبِّحُ بِحَمْدِهٖ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”. “Нет ничего, что не прославляло бы Его хвалой” (Коран 17:44)

Мирские люди, испугавшись безо всяких причин такого, как я, бессильного и одинокого человека, вообразив, что я обладаю силой тысяч людей, наложили на меня множество ограничений. Не позволили мне даже на одну-две ночи остаться в одном предместье Барлы – местечке Бадра и на одной из гор в её окрестностях. Я слышал, что они говорят: «Саид обладает силой, соразмерной силе пятидесяти тысяч воинов и потому мы не оставим его без наблюдения» .

Я же говорю: О несчастные мирские люди! Вы все свои силы отдаёте этому миру, так почему же даже своё мирское дело не знаете? Рассуждаете, как сумасшедшие. Если ваш страх связан со мной, то не то, что сила пятидесяти тысяч человек, скорее один человек может сделать в пятьдесят раз больше дел чем я. То есть может встать в дверях моей комнаты и сказать: “Не выйдешь”.

Если же вы боитесь моих принципов, моего призыва принадлежащего Корану и духовной силы веры, то не пятьдесят тысяч человек, ошибаетесь! В отношении принципа у меня есть сила пятидесяти миллионов, да будет вам это известно! Потому что с силой Мудрого Корана я преподал урок всей Европе, в которую входят и ваши безбожники. Всеми сияниями света веры, распространёнными мною, я до основания разбил прочные крепости их точных наук и того, что они называют природой. Их самых больших неверующих философов я опустил ниже животных. Если соберётся вся Европа и с ней все безбожники, то, по воле Всевышнего, они не смогут убедить меня отказаться даже от одного маленького пункта моего принципа, не смогут меня победить!..

Поскольку это так, и потому как я в ваш бренный мир не вмешиваюсь, то и вы не вмешивайтесь в мой вечный мир! Если и вмешаетесь, то бесполезно.

Богом предопределённое, руками не отвратить

Свет, зажжённый Аллахом, губами не задуть.

Неким исключительным образом, чрезмерно возомнив обо мне, мирские люди словно боятся меня. Они впадают в разные подозрения, воображая во мне признаки вещей, которых нет, и даже если бы они и были, то не представляют собой политические преступления и повод для обвинений, а именно: они подозревают меня как основателя тариката, как известную личность и главу знатного рода. А также подозревают во влиятельности, многочисленности последователей, встречах с земляками, связях с событиями этого мира, даже в связях с политикой и в оппозиционности. В то время, когда обсуждается вопрос об амнистии даже тех, кого, по их мнению, простить не возможно, меня лишили практически всего.

У одного плохого и тленного человека есть одна такая красивая и вечная фраза:

Пусть у насилия есть пушки, пули и крепости;

У справедливости ж есть рука несгибаемая и лицо, не отвернётся которое.

Я же говорю:

Пусть у мирских людей есть власть, величие и сила;

Но со светом Корана у его служителя

Есть знание не сбиваемое и слово не молчащее,

Есть сердце безошибочное и свет неугасимый.

Многие мои друзья и один, надзирающий за мной начальник, постоянно меня спрашивают: “Почему ты не обращаешься за амнистией? Не подаёшь заявление?”

Ответ. Не обращаюсь и не могу обратиться по пяти-шести причинам:

Первая. Я ведь не вмешивался в дела мирских людей, чтобы быть им подвластным и к ним обращаться. Я подвластен Божественному предопределению, перед Ним у меня есть проступки, к нему я и обращаюсь.

Вторая. Я уверовал и явно познал, что этот мир представляет собой некую быстро изменяющуюся гостиницу. Значит это не истинная родина, и всякое место такое же, как и любое другое. Раз на родине я навсегда не останусь, то попусту туда стремиться и ехать толку нет. Поскольку каждое место – гостиница, если тебе благоприятствует милость её Хозяина, то каждый тебе будет другом и любое место будет по душе. Если же не благоприятствует, то любое место сердцу в тягость, и все вокруг – враги.

Третья. Обращаться можно в рамках закона. Однако действия, которые за эти шесть лет были предприняты против меня, являются незаконным произволом. Со мной не обращались так, как положено обращаться со ссыльными. На меня смотрели, как на лишённого не только всех гражданских прав, но даже прав на этот мир. Так что обращаться в рамках закона к тем, кто действует незаконно – бессмысленно.

Четвёртая. В этом году местный начальник от моего имени обращался с просьбой о том, чтобы мне для смены обстановки разрешили несколько дней пожить в местечке Бадра, расположенном в двух шагах от Барлы. Не разрешили. Как же можно обращаться к тем, кто на такую мою незначительную потребность отвечает отказом? Если обратишься, то лишь бессмысленно натерпишься унижений и позора.

Пятая. Призывать к справедливости и обращаться к тем, кто объявляет несправедливость справедливостью, само становится некой несправедливостью, неким неуважением к справедливости. Я такой несправедливости и неуважения к справедливости совершать не желаю и всё!

Шестая причина. Притеснения, которые я претерпел от мирских людей, были причинены мне не из-за политики, потому что те люди и сами знают, что в политику я не вмешиваюсь и остерегаюсь её. Точнее они, осознанно или нет, но, помогая безбожию, мучают меня из-за моей приверженности к религии. А в таком случае, обращаться к ним – значит выражать разочарование в религии и поддерживать принципы безбожия.

И если я к ним обращусь и буду искать у них помощи, то справедливое Божественное предопределение накажет меня их несправедливой рукой. Потому что они давят меня из-за моей приверженности к религии. Предопределение же давит меня из-за недостатков в религиозности и искренности, из-за лицемерия, время от времени проявляемого мной перед этими мирскими людьми. В таком случае избавления от этого давления сейчас для меня нет. Если я обращусь к мирским людям, то предопределение скажет: “О лицемер! Понеси наказание за это обращение”! Если же не обращусь, то мирские люди скажут: “Ты нас не признаешь, оставайся под давлением!”

Седьмая причина. Известно, что обязанностью некого чиновника является препятствование личностям, вредным для общественной жизни, а также помощь тем, кто для неё полезен. Между тем, чиновник, взявший меня под надзор, когда я объяснял некому находящемуся в дверях могилы старику, пришедшему ко мне в гости, одну прекрасную сторону веры, заключенную в словах: Нет бога, кроме Аллаха”, словно он поймал меня с поличным – хотя не приходил ко мне длительное время, в тот момент, словно я совершаю какое-то правонарушение, пришёл. Лишил той пользы того искренне слушавшего беднягу и разозлил меня. Между тем здесь в округе были некоторые люди, на которых он внимания не обращал. И после, когда они находились в аморальном виде, отравляющем общественную жизнь села, он принялся их одобрять и поддерживать.

И известно, что находящийся в тюрьме человек, совершивший даже сотню преступлений, может в любое время повидаться с надзирателями, будь то офицер или рядовой. Между тем в течение целого года два важных лица власти, такие, как начальник и ответственный за надзор, проходя мимо моего жилища, ни разу со мной не повидались и даже не спросили обо мне. Поначалу я думал, что они не подходят из враждебности. Затем стало понятно, что из мнительности. Сторонятся меня, будто я их проглочу. Так или иначе, называть властью власть, в которой занимают посты такие люди, затем считать их некой инстанцией и обращаться к ним – неразумно, лишь бессмысленное унижение.

Если бы был “Прежний Саид ”, то он, подобно Антере, сказал бы:

مَاءُ الْحَيَاةِ بِذِلَّةٍ كَجَهَنَّمَ ۞ وَ جَهَنَّمُ بِالْعِزِّ فَخْرُ مَنْزِلٖى

Вода жизни, если пить ее в унижении, становится подобна аду. Ад, в котором пребывать с достоинством – дом которым я горжусь”

“Прежнего Саида” нет, “Новый” же считает, что разговаривать с мирскими людьми бессмысленно. “Пусть их мир проглотит их! Пусть делают что хотят! Будем с ними судиться на Великом Суде” – говорит и умолкает.

Восьмая причина, по которой я к ним не обращаюсь. По правилу “Итог недозволенной любви – безжалостная вражда” – Божественное предопределение, являющееся справедливым, наказывает меня несправедливыми руками мирских людей, к которым я, хотя они этого не достойны, имею склонность. Я же, говоря, что заслужил это наказание и молчу. Потому что, будучи на Мировой Войне командиром добровольческого полка, я два года прилагал усилия и сражался, жертвовал своими ценными учениками, заслужившими одобрения командующего армией и Анвара Паши. Затем получил ранение и попал в плен. Вернувшись из плена, я бросил себя в опасность и в оккупированном англичанами Стамбуле ударил по ним таким своим произведением, как “Шесть шагов”. Помог тем, кто сейчас подверг меня этому мучительному и беспричинному плену. И вот так эти мои друзья воздают мне за ту помощь: за три месяца они заставили меня перенести трудности и горести, которые я в русском плену перенёс за три года.

Между тем, русские, хотя считали меня командиром курдских добровольцев, который безжалостно рубил казаков и пленных, но проводить уроки мне не запрещали. Эти уроки я давал для большей части из девяноста моих товарищей – пленных офицеров. Однажды пришёл русский командир. Послушал. Но, поскольку не знал турецкого, то посчитал это политической лекцией и запретил. Затем разрешил снова. И в том же бараке я приспособил одну комнату под мечеть и исполнял в ней обязанности имама. Ни разу они не вмешались, не запретили мне общение, не оборвали мои связи.

Между тем, эти мои друзья, которые будто являются моими земляками, единоверцами и людьми, для пользы веры которых я стараюсь, безо всяких причин и, зная, что я оборвал все связи с политикой и миром, взяли меня в плен не на три года, а уже на шесть. И, хотя у меня есть удостоверение, запретили проводить уроки, даже мой частный урок в моем доме, и не дают мне вести переписку. И даже, хотя опять же у меня есть удостоверение, запретили мне ходить в мечеть, которую я сам восстановил и в которой четыре года был имамом. А сейчас, чтобы лишить меня и саваба за намаз с общиной, не дают мне быть имамом даже для трёх моих близких братьев по Иному миру, являющихся моей постоянной общиной.

И когда кто-то, хотя я того не желаю, отзовётся обо мне положительно, чиновник, следящий за мной, ревниво злится. Говоря: “Я уничтожу его влияние”, – предпринимает бессовестные действия и для того, чтобы получить поощрение со стороны своего начальства, беспокоит меня.

Итак, кроме Всевышнего, к кому ещё может обратиться человек в таком положении? Если судья сам является обвинителем, то, конечно, ему уже не пожалуешься. Давай, скажи сам, что тут можно поделать? Но что бы ты ни говорил, я скажу: “Среди этих моих друзей есть много лицемеров. Лицемер страшнее неверующего. Поэтому они заставляют меня терпеть то, что не заставляли русские”.

О несчастные! Что я вам такого сделал?! Служу ради спасения вашей веры и для вашего вечного счастья! Значит, моё служение не совершалось искренне, ради Аллаха, и потому результат выходит противоположный. В ответ на него вы при каждом удобном случае причиняете мне боль!.. Конечно, в Судный день мы с вами встретимся!.. Говорю лишь:

حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ ۞ نِعْمَ الْمَوْلٰى وَنِعْمَ النَّصٖيرُ

Достаточно нам Аллаха, Он – Прекрасный Доверенный” (Коран 3:173). “Как прекрасен этот Покровитель! Как прекрасен этот Помощник!” (Коран 8:40)

 اَلْبَاقٖى هُوَ الْبَاقٖى

(Аллах) Вечный, Он Вечен”

Саид Нурси

***

Мои дорогие, верные братья!

Для несущих тяготы заключения и для тех кто с состраданием преданно следит за их пропитанием, поступающим извне и помогает им, изложу в “Трех пунктах” одно сильное утешение:

Первый Пункт.

Каждый день жизни, проведенный в тюрьме, может обернуться десятью днями поклонения. А тленные часы можно превратить в вечные часы, дающие плоды в вечной жизни. Посредством отбывания наказания, сроком пять или десять лет, заключение дает возможность освобождения от вечной тюрьмы, протяженностью в миллионы лет. Таким образом условием этой важной и драгоценной прибыли для уверовавших является исполнение обязательного пятикратного поклонения, раскаяние в совершенных грехах, явившихся причиной заключения и, проявляя терпимость, выражение благодарности. По существу тюрьма препятствует совершению многих грехов.

Второй Пункт.

Подобно тому, как исчезновение наслаждения является мучением, также и исчезновение мучения – наслаждение. Да, каждый если подумает об ушедших наслаждениях, о радостных днях, то почувствовав духовное страдание, вздохнёт с сожалением и тоской, а если же вспомнит о прошедших горестных и мучительных днях, то почувствует некое духовное наслаждение от их исчезновения и скажет: “Слава Аллаху, та беда ушла, оставив своё вознаграждение”, – и с легкостью переведёт дыхание. Значит один час временного страдания, оставляет в душе некое духовное наслаждение, а час наслаждения наоборот оставляет страдание.

Поскольку истина такова, и потому как часы страданий и тревог, убыли и остались в прошлом. А также, возможные дни трудностей в будущем, в данное время неизвестны и еще не существуют. А также нет мучений в том, чего еще нет.

Например, насколько будет глупо, предполагая, что можно остаться через несколько дней голодным и без воды, и думая об этом, непрерывно есть хлеб и пить воду. Точно так же выглядит нелепостью думать на данный момент, о прошедших и пока непроизошедших часах страданий, которых нет, или не будет и давно ушедших. Проявлять нетерпеливость, забыв о недостатках своего нафса, словно жаловаться на Аллаха, вздыхать и охать. Помимо этого силы терпения будет вполне достаточно, если их не растратить налево и направо, то есть на прошедшее или будущее, а напротив сосредоточить их на данное время и час. И эти мучительные стеснения уменьшатся в десять раз.

И даже тогда, да пусть не выглядит это как жалоба, когда находясь в третьей по счету Медресе-и Юсуфия, в течение нескольких дней я испытал ранее никогда не видимые мной мучительные, физические и духовные, болезненные страдания, мучавшие меня духовные и сердечные стеснения и безнадежность и отчаяние, появившееся относительно отдаления и лишения меня служения Нуру, покровительство со стороны Всевышнего показало мне эту вышеупомянутую истину. И я глубоко поблагодарил Всевышнего с мыслями о том, что такому старцу, как я, находящемуся у порога могилы, будет большой выгодой превратить час, который мог бы провести в беспечности, в десять часов проведённых в поклонении. Ко мне пришло довольство по отношению моего заключения и мучительной болезни.

Третий Пункт.

Милосердным служением помогать заключенным, преподносить необходимое им пропитание, утешать, залечивая их духовные раны элексиром, является таким делом, в котором небольшими деяниями предоставляется возможность заработать большую прибыль. Как воздаяние за милостыню, записываемую в тетрадь деяний, засчитываются их служения, в котором они раздают пропитание поступающее извне заключенным. Они одинаково получают воздаяние, несмотря на то, работающие внутри тюрьмы или занимающиеся внешними делами. Особенно воздаяние за милосердную духовную милостыню увеличивается многократно, если подвергнутый недугу человек стар или болен, неимущий или же чужеземец.

Таким образом условием этой колоссальной прибыли является выполнение обязательного поклонения — фарза. И тогда это служение будет совершено ради довольства Всевышнего.

А также одно из непременных условий – оказание помощи милосердно, радушно и справедливо, не ущемляя чувства достоинства.

***

 

 

Четырнадцатый Луч — Искажения и ошибки тех, кто написал в газету “Son Posta”, уведомил суд и вынудил его наказать нас

Искажения и ошибки тех, кто написал в газету “Son Posta”, уведомил суд и вынудил его наказать нас

1. В “Седьмой надежде” я сказал, что на вершине крепости Анкары меня огорчили несколько старостей и смерть салтаната Халифата. Четырнадцать лет назад Эскишехирский суд придрался к этим словам. Я же сказал: “Не смерть салтаната, а смерть салтаната халифата. Вы не правильно поняли” – после чего они замолчали.

2. Не принятию латинских букв, а запрету на преподавание букв Корана я возражал двадцать лет назад в одной конфиденциальной брошюре.

3. Тридцать-сорок лет назад для защиты истин Корана я, опираясь на мнение всех исламских учёных и толкователей, разъяснил явные аяты Корана, касающиеся наследства и женского покрытия. Эти толкования четыре-пять раз изучались властями и были возвращены нам. Лишь за “Брошюру о женском покрытии” меня не по закону, а скорее из-за убеждения наказали по лёгкой статье. И придавшая ложный смысл нескольким фразам, попавшим под амнистию и оправданным Денизлинским и кассационным судами, которые нужно расценивать с учётом прошедшего времени, газета “Son Posta”, считающая наказание нас справедливым, пусть задумается о том, сколько ошибок имеется в этой публикации. Не нужно обманывать общественное мнение.

4. Это такие ошибки, как приписывание убеждений одного ученика “Рисале-и Нур” всем остальным; и представление простого письма, написанного неким человеком своему личному другу, пропагандой взглядов воображаемого тайного сообщества; и, словно написанные в течении тридцати-сорока лет сто тридцать брошюр были написаны только в этом году и не были изучены ни одним судом, распространение тридцати-сорока слов из трёх-четырёх конфиденциальных брошюр на остальные сотни тысяч слов из ста тридцати брошюр, и обвинение их всех вместе взятых; и зачисление в соучастники нашего надуманного преступления органов власти, правосудия и полиции пяти-шести вилайетов, которые на протяжении двадцати трёх лет держали нас под наблюдением и слежкой, направляли нас в четыре-пять судов и пять-шесть раз возвращали после конфискации абсолютное большинство книг “Рисале-и Нур”.

5. В конфиденциальных частях “Рисале-и Нур” – что по нашему убеждению случайностью быть не может – некоторые скрытые совпадения, соответствия согласно математике и подсчёту абджат, а также многие указания Корана, и по смыслу, и по расчётам математики и джифра, в едином ключе свидетельствуют о приемлемости (у Всевышнего) книг “Рисале-и Нур”. Также Имам Али (да будет доволен им Аллах) в “Джальджалютии” почти явно сообщает о “Рисале-и Нур”, и Гавс Азам (Да Святится его тайна) тоже ставит под этим свою подпись, что мы с твёрдой убеждённостью считаем некой благосклонностью и снисхождением по отношению к нам со стороны Всевышнего, а также своего рода скрытым указанием на приемлемость “Рисале-и Нур”, и неким караматом истин веры, изложенных в этих книгах, являющихся неким духовным чудом Корана. Мы, и особенно я, будучи весьма нуждающимися в духовной силе и святом утешении, увидели эти скрытые знаки, лежащие за пределами наших сил, и подтвердили их истинность. Однако некоторое время сохраняли их в тайне. Затем, когда против моей личности началась весьма яростная пропаганда и сильные притеснения, чтобы нуждающиеся в свете “Рисале-и Нур” и влюблённые в него не начали отступать, я показал их своим близким братьям. Поскольку это принесло им большую пользу, то отчасти мы их открыли для других.

Вот один пример проявляемой ко мне на протяжении двадцати двух лет несправедливости и лишения гражданских прав: когда я одиннадцать месяцев находился в полной изоляции, мне было строго запрещено встречаться с моими помощниками и близкими братьями, при этом прокурор написал против нас шестьдесят страниц обвинительного заключения, а суд пятьдесят страниц приговора, и хотя мы много раз просили, нам не разрешили встречаться, за исключением двух дней на три-четыре часа. Поскольку новых букв я не знаю, то много раз обращался с тем, чтобы одному из моих учеников, знающему мой язык, разрешили прийти ко мне чтобы прочитать мне обвинение с приговором и записать моё возражение. Не разрешили. И даже когда нас в течении четырёх часов заставили слушать обвинительное заключение, сто ошибок которого я доказал, а через несколько месяцев – ещё одно “шитое белыми нитками” заключение, показывающее всё в ложном свете и ещё более пристрастное, и при том, что я много раз просил, чтобы мне позволили зачитать мой трёхстраничный ответ, мне не разрешили.

Удивительно то, что если бы мне дали слово, то я бы показал, что редкие фразы “Рисале-и Нур”, обращённые к этому миру, свидетельствуют в нашу пользу. В приговоре, однако, эти же самые фразы были в ложном свете истолкованы против нас. Я же в ответ на наказание, присуждённое нам, написал в суд благодарственное письмо: «Вы, распространив вместо меня часть важных тем “Рисале-и Нур”, доказали, что в некотором отношении являетесь учеником “Рисале-и Нур”». И я простил им все мучения и тяготы, которые до сих пор были незаконно причинены ими мне.

Интересно, если одинокий, больной, очень старый, чересчур слабый, абсолютно бедный и полуграмотный человек, считающий себя полностью беспомощным и желающий уйти от высокомерия и фальши, для того, чтобы поистине исполнить обязанность, возложенную верой и Кораном, имеющую важную связь с родиной и народом, а скорее со всем миром Ислама, с желанием помочь некоторым людям, не связанным с политикой, и удержать их от бегства, в соответствии с убедительным и принятым большими литераторами и известными учёными правилом покажет часть из более чем тысячи полностью совпадающих скрытых указаний и из сотни происшествий, то разве хоть в каком-то отношении это может служить почвой для возражений и обвинений, и разве это противоречит религии и закону? Хочу спросить это у редакции газеты “Son Posta” и у тех, кто делает из нас преступников.

  1. Если некий человек ещё тридцать лет назад сказал:

اَعُوذُ بِاللّٰهِ مِنَ الشَّيْطَانِ وَ السِّيَاسَةِ

Ищу прибежища у Аллаха от сатаны и политики!”

– и сделал это принципом своего мышления и жизни, и уже двадцать пять лет, как не читает и не слушает газет, и десять лет ничего не знает о мировой войне, не спрашивает о ней и не беспокоится, и вот уже двенадцать лет не знает, кто является руководителями и министрами государства, и не придаёт никакой важности даже самым приятным постам этого мира, и, заявив об этом в суде, взял свидетелями всех своих друзей, чем в некотором отношении доказал истинность этого состояния, и, придав одной самой маленькой истине веры и одной священной точке Корана бо́льшую важность, чем царству мира, посвятил всю свою жизнь таким истинам, и считает сумасшедшими тех, кто мирские вещи предпочитает делам Иного мира, то насколько же мерзко, несправедливо и ошибочно обвинять этого отшельника в тайных интригах и вмешательстве в мирскую политику… Препоручаю это совести тех, кто осудил меня и уведомил газету “Posta”.

Кассационному суду, в качестве кассационной жалобы против обвинительного заключения, предоставляю своё развёрнутое возражение.

Одиннадцать месяцев переносящий муки

полной изоляции в Афьёнской тюрьме

Саид Нурси

***

بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Предисловие к нижеследующим отрывкам

Для того, чтобы коротко указать на часть ошибок, содержащихся в приговоре суда г. Афьёна, с желанием оказать кассационному суду небольшую помощь в том, чтобы с истинными и правдивыми аргументами отменить этот вынесенный против нас приговор, мы без изменений приведём те мысли наших конфиденциальных брошюр, которые на их взгляд составляют нашу вину, и, показывая ошибки, мы призываем к ответственности тех, кто нас осудил.

Например, для того, чтобы обречь меня на суровое наказание, в конце приговора, в качестве оглавления всех моих “преступлений”, написали: “Саид Нурси отвергает следующее: первое – это упразднение монархии и халифата”. – Что является и ошибкой, и упущением. Потому что в “Сиянии для пожилых” я писал: “Меня огорчила смерть салтаната Халифата”. И такой ответ я дал пятнадцать лет назад Эскишехирскому суду, после чего те судьи замолчали. Тот, кто считает преступлением одно незначительное происшествие прошлого, подверженное поправкам времени, попавшее под амнистию и оправданное, тот сам совершает преступление.

И одним из доказательств этой моей мнимой вины указано то, что в одном из “Сияний” и в труде “Чудеса Ахмада (Мир Ему и Благо)”, комментируя благородный хадис:

 اِنَّ الْخِلَافَةَ بَعْدٖى ثَلَاثُونَ سَنَةً ثُمَّ تَكُونُ مُلْكًا عَضُوضًا وَفَسَادًا وَجَبَرُوتًا

После меня халифат тридцать лет. Затем будет салтанат, смута и тирания.” (Джамиуссагир, 3336)

то есть “после праведных халифов будет некая смута”, который, как я писал в одной старой брошюре, проявил три чуда, касающихся скрытого; так вот, в приговоре, в качестве моей вины указано, что в одном своём труде Саид сказал: “После халифата будет смута и тирания”. О, поверхностная комиссия! Этот хадис неким знаком сокровенного сообщает о самой большой материальной и духовной смуте этого времени и о событиях настоящего, приведших в беспорядок землю, и тот, кто считает изложение о его красноречии преступлением, тот сам, и духовно, и физически является виновным.

И среди моих “преступлений” написали: “Закрытие обителей дервишей и шейхов, а также медресе, принятие светского строя, установление национальных основ вместо исламских, ношение шляп, снятие женских покрывал, принудительное принятие латинских букв вместо букв Корана, чтение призыва на молитву на турецком языке, отмена уроков религии в школах, придание женщинам степени мужчин в правах и наследовании, а также отмена многожёнства являются процессами реформы. И тот, кто называет их ересью, заблуждением и пагубными нововведениями, тот виновен в реакционизме”.

О, бессовестная комиссия! Когда Коран-Превосходно Излагающий в каждом столетии является святым и небесным путеводителем для трёхсот пятидесяти миллионов человек и представляет собой программу их счастья и священную сокровищницу их дольней и вечной жизни, если возможно отрицать множество его явных аятов, смысла которых не отменить, ниспосланных относительно покрывал и наследства, многожёнства, поминаний Аллаха, обучения религиозным знаниям и их распространения, а также касательно религиозных признаков, и если можно сделать виновными всех больших исламских учёных-толкователей и всех шейх-уль-исламов, и если сможете отменить истечение времени, оправдания и амнистии многочисленных судов, конфиденциальность и личные стороны, свободу мысли и совести, а также если сможете убрать из государства идейную и научную оппозицию власти, тогда сделайте меня по этим вопросам виновным. Иначе же на суде истины, справедливости и правосудия ужасно виновными окажетесь вы.

Саид Нурси

***

Мысль, которая удивила суд и была использована им против нас, хотя была написана против них.

Я же суду сказал: если на земле есть справедливость, то, конечно, она отвергнет и отменит несправедливый приговор, осуждающий человека, который, основываясь на объединении и подтверждении трёхсот пятидесяти тысяч толкований и опираясь на убеждения последних тысячи трёхсот пятидесяти лет наших предков, разъяснил самое святое и верное Божественное правило общественной жизни трёхсот пятидесяти миллионов мусульман каждого века, действующее на протяжении тысячи трёхсот пятидесяти лет.

***

Мысль, которая удивила суд и с его одобрения была внесена в приговор, будто свидетельствует против нас, хотя на самом деле она осуждает их.

В “Двадцать шестом Письме” Саид Нурси, говоря о себе, поясняет: «У этого вашего бедного брата есть три личности, в роли которых он выступает. И они весьма далеки друг от друга.

Первое: в отношении служения глашатаем высокой сокровищницы Мудрого Корана у меня есть некая временная роль, относящаяся только лишь к Корану. В ней есть весьма высокая мораль, являющаяся необходимостью этого глашатайства, но она не моя, её хозяин не я. Это некий нрав, необходимо присущий такому посту и этой обязанности. Если что-то такого рода вы увидите во мне, то это не моё, в его свете на меня не смотрите; это принадлежит посту.

Второе: во время поклонения, когда я обращаюсь к Обители Всевышнего, по милости Аллаха проявляется некая временная личность, обладающая некоторыми признаками. Эти признаки исходят от являющихся основой поклонения: осознания своих недостатков, понимания своего бессилия и нужды, и уничижённого обращения к Божественной Обители. И в этой роли я вижу себя более несчастным, более бедным, бессильным, нуждающимся и ущербным, чем кто-либо иной. И тогда даже если весь мир станет восхвалять мою личность, всё же меня не заставят поверить в то, что я хороший и обладаю какими-то совершенствами.

Третье: моё истинное лицо, то есть лицо, испорченное “Прежним Саидом”. В нём имеются доставшиеся в наследство от “Прежнего Саида” некоторые нравы, которые порой тянут к показухе и карьеризму. И поскольку я не из знатного рода, то во мне проявляется склонность к экономии до степени скупости и низкие нравы. Чтобы вы не убежали от меня без оглядки, я не стану говорить о многих скрытых недостатках и плохих качествах этой моей личности… Всевышний настолько милостиво проявил ко мне Свою благосклонность, что использует эту мою личность, подобную самому простому солдату, в служении тайнам Корана, находящимся на положении самого высокого и выдающегося наставника. Да вознесётся Ему бесконечная хвала.

Нафс абсолютно низок

Обязанность абсолютно высока.

اَلْحَمْدُ لِلّٰهِ هٰذَا مِنْ فَضْلِ رَبّٖى

Слава Аллаху. Это от милости Господа моего.”

***

Фраза, которую суд, ужасно испугавшись, отметил в приговоре против нас. Между тем, эта суровая фраза, написанная пятнадцать лет назад, после была смягчена этим, нижеследующим предложением: “Братья!.. Ради невинных и стариков не мстите тем, кто несправедливо убьёт меня. Мучений могилы и ада им достаточно.” – эта фраза должна была пробудить в них совесть.

«Поскольку у нас с вами – по вашему убеждению и согласно мерам, применяемым ко мне – имеется полное противоречие. И вы своей религией и вечной жизнью жертвуете ради своего дольнего мира. То, конечно, по секрету противоречия имеющегося между нами, в отличие от вас, мы постоянно готовы пожертвовать ради нашей религии и вечной жизни своим преходящим миром. Пожертвовать несколькими годами жизни в унижениях под вашим деспотичным и диким правлением ради обретения святой степени шахида – для нас также сладостно, как вода каусара. Однако, опираясь на свет и указания Мудрого Корана, для того, чтобы заставить вас дрожать, я вам твёрдо сообщаю: убив меня вы жить не сможете. Некой карающей десницей вы будете изгнаны из этого вашего тленного рая и любимого вами мира и быстро окажетесь брошенными в вечный мрак. Ваши, обратившиеся в Намруда правители, после меня будут быстро умерщвлены и отправлены ко мне. Я же на встрече пред Создателем схвачу их за ворот и удовлетворю свою месть тем, что они будут брошены Божественной справедливостью на самое дно Ада.

О несчастные, продавшие этому миру свою религию и вечную жизнь, если желаете жить, то меня не трогайте. Если тронете, то я отомщу вам в удвоенном виде, знайте это и дрожите! От Божественной милости я жду, что моя смерть послужит религии больше, чем моя жизнь, и эта моя смерть разорвавшись над вами как бомба, разобьёт вашу голову. Если есть у вас смелость, то троньте. Если вам есть что сделать, то есть и то, что вы потом увидите»! – так там говорится и одним аятом заканчивается.

***

Мысль, которую суд записал, как свидетельство против меня, однако она абсолютно обвиняет их самих.

В Анкаре Мустафа Кемаль, в гневе и ярости войдя в президиум правительства, произнёс: “Мы тебя вызвали сюда, чтобы ты изложил нам высокие идеи. Ты же пришёл, написал что-то про намаз, чем посеял между нами разногласия!”. Саид же в ответ ему сказал: “Несовершающий намаз – предатель. Предатель же отвергается.” После чего Мустафа Кемаль, принеся своего рода извинения, взял свой гнев обратно, и, хотя его чувства и принципы были оскорблены, он не стал подвергать гонениям самого Саида. И то, что эти деспотичные командующие будто испугались “Прежнего Саида”, показывает необыкновенную силу духовной личности будущих героических учеников “Рисале-и Нур”, а также является блестящим караматом этих книг.

***

Мысль, написанная против нас, которая, однако, возлагает ответственность на суд.

Сказано, что: “Идейно и научно мы не являемся сторонниками распоряжений, вынесенных от имени самовольных законов одним командующим, превратившим Ая-Софью в собрание идолов, а управление Шейх-уль’Ислама в девичий лицей. И сами лично мы не действуем в соответствии с ними”.

В ходатайстве за 29.8.1948 сказано: “У меня появилась следующая мысль: хотя для пользы народа и страны весьма необходимо, чтобы власть оказывала мне полное покровительство и поддержку, она же, не смотря на это, меня притесняет. Это указывает на то, что борющийся со мной один тайный безбожный комитет, вместе с присоединившейся к ним сейчас частью комитета коммунистов, прибрав к рукам важные официальные посты, выходят против меня. Власть же этого или не знает, или позволяет. Разве может быть преступлением нелюбовь к некому человеку, который устроил в управлении Шейх-уль’ислама девичий лицей и превратил в дом идолов мечеть Ая-Софью, являющуюся постоянной причиной славы героического народа, неким огромным орденом, подобным бриллианту, полученным этим народом за служение Корану и борьбе с неверием, неким гигантским и древним сувениром его мечей!”.

***

Мысль, которую суд расценил, как самую сильную причину для наказания Саида. Саид употребил эти слова в Денизлинском суде против своих скрытых врагов, этот суд же, придав им абсолютно ложный смысл и показав их направленными против государства и власти, сделал их поводом для наказания.

Назвал некоторые из новых законов государства, приведших в действие эти реформы, насильно–произвольно–безбожными, республиканизм – абсолютным угнетением, режим – полным вероотступничеством и большевизмом, а современную культуру – полным распутством.

Мысль, которая была с удивлением и одобрением записана в приговоре.

Среди многих мирских и потусторонних достоинств переписывания “Рисале-и Нур” есть такие:

  1. Ведение духовной борьбы против заблудших…
  2. Помощь своему Устазу в распространении истины…
  3. Служение мусульманам в отношении веры…
  4. С пером в руках постижение знания…
  5. Совершение поклонения размышлением, час которого порой равен году обычного поклонения…
  6. Вхождение в могилу с верой…

Также есть пять различных мирских преимуществ:

  1. Благодатное изобилие в пропитании…
  2. Радость и спокойствие на сердце…
  3. Лёгкость в средствах к существованию…
  4. Успех в делах…
  5. Обретя достоинство ученика, становление причастным к молитвам всех учеников “Рисале-и Нур”.

И когда в ближайшем будущем это постигнет молодёжь, университет обратится в некую школу “Нура”…

***

Удивительно, что эту искреннюю самоотверженность посчитали проступком.

У скрытых лицемеров есть два плана:

Первый: Будто уронив моё достоинство, то они опустят ценность “Рисале-и Нур”.

Второй: Дав почувствовать ученикам “Рисале-и Нур” страх и апатию, они хотят воспрепятствовать распространению этих книг.

Совершенно не бойтесь. За святую истину, ради которой пожертвовали своими головами миллионы героев, пусть будут принесены в жертву и головы некоторых бедолаг, подобных нам.

***

Весьма странно, что очень искренний, правдивый и соответствующий действительности похвальный отзыв покойного Хасана Фейзи, являющийся абсолютно безвредным и для многих полезным, назвали входящим в состав преступления и, поскольку он размещён в конце одного из сборников “Рисале-и Нур”, то попытались сделать его причиной конфискации этой книги.

Есть одно письмо Хасана Фейзи. Вот основные выдержки из него:

“О Рисале-и Нур, нет сомнения что ты, став языком и вдохновением истины, написан по Его воле”.

“Я никому не принадлежу. Я не взят ни из одной книги, ни откуда не украден. Я – от Господа и Корана. Я некий свет необыкновенный, от произведения бессмертного исходящий.”

“Ты – очень светлая и сострадательная, некая истины книга. Искренних и чистосердечных учеников своих некоторых ты украшаешь и награждаешь орденами святых и учёных. И ты, со своими экземплярами в суды вышел не как подозреваемый или преступник, наоборот, как учитель и воспитатель, как истинный наставник. В каждом трибунале правосудия показал ты в блестящем и величавом виде самую большую силу и стремительность, достоинство и величие. И их тоже омыл водою веры и Корана”.

“О мой Устаз, являющийся служителем “Рисале-и Нур” и его выразителем! Ты – раб Аллаха, наследник духовный Имама Али (да будет доволен им Аллах) и ученик Гавса Азама (Да Святится его тайна)! Выведи меня к высотам познания. Вот твоя провизия и питание на месяц, висят на гвозде, завёрнутые в бумагу, всего около килограмма где-то. Среди бедности этой встречаешь ты бытие неиссякаемое. Избегаешь ты всяких подарков и красот. Если бы брал ты закят и милостыню, подарки и пожертвования, то был бы сейчас миллионером.”

***

Из десяти причин названия моих книг именем “Рисале-и Нур” придрались лишь к одной. Сказали, что не видят среди его близких учеников носителей имени Нур. Ответ на это был дан в примечании. А также сейчас в служении “Нура” принимают участие такие известные ученики, как Нури Бенли и часовщик Кюрели Нури. И это значит, что критиковать они не могут. Вынуждены копаться в мелочах.

Секрет того, что тридцать три “Слова”, тридцать три “Письма”, тридцать одно “Сияние” и тринадцать “Лучей” все вместе называются “Рисале-и Нур”, объяснён в “Двадцать шестом Слове” и состоит в следующем: на протяжении всей моей жизни повсюду мне попадалось слово “Нур” (свет). Например, моя деревня называется Нурс, имя моей покойной матери – Нурия. Среди моих накшибендийских учителей был Сейид Нур Мухаммад. Среди кадерийских – Нуреддин. Один из учителей Корана – Нури. И среди моих учеников наиболее крепко связаны со мной носящие имя Нур. (Удивительно то, что среди важных учеников “Рисале-и Нур” не встретился никто с именем Нур)(*). И мои книги чаще всего поясняют и освещают вопросы на примере Нура (света). А также большинство затруднений в Божественных истинах разрешает светлое Божественное Имя – Нур. И моим особым имамом, дающим мне пример воодушевления в служении Корану является Усман Зиннурейн (да будет доволен им Аллах).

***

Хотя брошюра “Шесть атак” и “Постскриптум” к ней были написаны двадцать лет назад, и это было сделано против яростных и несправедливых нападок, и весьма конфиденциально, и их рассматривали суды, и они писались в гневе, и Вторая Мировая война показала тот гнев справедливым, и если, несмотря на это, искать в них состав преступления, словно они написаны только сейчас, и конфисковать – то это весьма далеко от справедливости.

Постскриптум к “Шести атакам” начинается так: «Этот конфиденциальный постскриптум написан для того, чтобы уберечься от будущих оскорблений и неприязни. То есть когда говорится: “Тьфу на малодушных людей того века”! – то это делается для того, чтобы плевки не летели нам в лицо, или чтобы их вытереть. Пусть это звенит в глухих ушах диких европейских правителей, надевших человеколюбивые маски. И пусть это попадёт в невидящие глаза этих тиранов, бессовестно и жестоко нападающих на нас. Это некое обращение, написанное для того, чтобы ударить по голове поклонников дикой цивилизации этого века, вынуждающих во всех отношениях сказать: “Да здравствует Ад!”

“Поскольку недавно замаскированные нападки еретиков обрели весьма отвратительный облик, входя в разряд деспотических и безбожных нападений на многих верующих людей, они стали вмешиваться в моё и моих нескольких братьев личное поклонение в моей личной маленькой неофициальной мечети, которую я сам восстановил, и в наш читаемый только для нас самих призыв на молитву. Они сказали: “Почему говорите камат на арабском и скрытно читаете азан”? Терпение моё иссякло, и не этим бессовестным подлецам, которых невозможно вразумить, но главам тайных комитетов, которые деспотично, по своему желанию играют судьбой народа, я говорю: Эй заблудшие и еретики! Ответьте мне на шесть вопросов:

Первый. У правителей этого мира, к какому бы народу они не относились, даже у вождей каннибалов и атаманов разбойных шаек есть какие-то правила, они решают в соответствии с каким-то законом. По каким правилам вы совершаете эти странные нападки? Покажите ваши законы. Или вы считаете законом настроение некоторых подлых чиновников? На такое личное поклонение закон не распространяется…”

***


* Примечание: Это было тогда, сейчас прошло двадцать лет.

Поводом для сожалений служат попытки придраться к нескольким предложениям давно написанной, конфиденциальной и правдивой брошюры “Семь указаний” и изъять её у нас, вменив нам в вину. Между тем содержащаяся в ней истина настолько сильна, что может принести такую пользу для общественной жизни, о которой надо бы объявить всему человечеству и на весь мир.

Самый большой глупец в этом мире тот, кто ждёт счастья жизни и развития от неуправляемых безбожников. Один из таких глупцов, занимающий высокий пост, сказал: «Мы, говоря “Аллах, Аллах”, отстали. Европа же, говоря “Пушка, винтовка”, ушла вперёд».

По правилу “Ответ дураку – молчание”, в ответ таким нужно промолчать. Но, поскольку за некоторыми глупцами идут несчастные недальновидные люди, то мы скажем: «Эй бедолаги! Этот мир – некая гостиница. Поскольку есть смерть, то все войдут в могилу. Эта жизнь уходит, ей на смену идёт жизнь вечная. Если будет один раз сказано “Пушка, винтовка”, то “Аллах, Аллах” нужно сказать тысячу раз.»

***

Удивительно, что, обернув против нас одну фразу “Шестнадцатого Сияния”, которая свидетельствовала в нашу пользу, эту ценную и полезную брошюру попытались у нас изъять.

Из “Шестнадцатого Сияния”:

Война, как бедствие, наносит серьёзный вред нашему служению Корану. Подобно тому, как расчистив за одну минуту пасмурное небо, Способный на Всякую Вещь (Творец) показывает сияющее солнце на светлом лике небес, также и, рассеяв этот мрак и безжалостные облака, Он покажет истины Шариата подобно солнцу. Надеясь на Его милость мы ждём, что Он не осложнит. Если Он поместит разум в головы тех, кто во главе, а в их сердца – веру, то всё устроится само по себе…

“Если в ваших руках свет, то от него вреда не будет. Почему же тогда вы своим товарищам рекомендуете быть осторожными?” – Мой короткий ответ на этот вопрос таков:

– Часть тех, кто стоит во главе, опьянены и читать наших книг не будут, если и почитают, то не поймут. Поняв в ложном виде, начнут придираться. Для того, чтобы не придирались, нужно не показывать им до тех пор, пока они не образумятся. Поэтому я рекомендую своим братьям соблюдать осторожность и не давать истины в руки недостойным…

***

Хотя “Брошюра о женском покрытии” выражает повеление Корана, и в отношении её был дан очень сильный ответ, и написана она была давно, и наказание за неё я уже понёс, мне снова вменяют её в вину. И взяв лишь начало одной ценной и полезной для всех истины, содержащейся в “Сиянии для пожилых” и в “Путеводителе”, нашли в ней состав преступления и хотели конфисковать (эти книги). Это показывает, что они не могут найти повода для критики.

В “Двадцать четвёртом Сиянии”, касающемся женского покрытия, после объяснения того, что покрывало является повелением Корана, сказано следующее: “Я слышал, что в столице государства, посреди рынка, средь бела дня и на глазах у всех людей один простой чистильщик обуви приставал к жене одного большого чиновника, у которой были открыты ноги. Это происшествие даёт пощёчину бесстыжим лицам противников женского покрытия.”

В “Двадцать шестом Сиянии”, касающемся пожилых, сказано: “Я поднялся на вершину состарившейся крепости Анкары. Эта крепость предстала передо мной в виде окаменевших событий истории. Моя старость, старость крепости, старость славной Османской империи и смерть Халифата меня очень расстроили. В неком состоянии разлуки я взглянул на долины прошлого и на вершины будущего. Прошлое вместо утешения вселило в меня ужас. Будущее же предстало передо мной в виде некой большой и мрачной могилы, где будем похоронены я, все мои сверстники и будущие поколения. Я посмотрел на свой сегодняшний день и увидел его в образе некого гроба, несущего в себе останки моего тела, мучающегося в смертельном сотрясении.”

***

Хотя они должны были очень одобрить это, но подвергли критике и вменили мне в вину.

Там говорится: «Большую часть жалования полученного мной в Управлении Шейх-уль’Ислама, я потратил. Лишь малую часть отложил на совершение хаджа. С благодатью бережливости и удовлетворённости мне хватило этой маленькой суммы. Она не заставила меня унижаться. Немного тех благословенных денег у меня осталось до сих пор.»

“Двадцать второе Сияние” снабжено знаком конфиденциальности и отметкой о том, что его могут читать только самые близкие, искренние и преданные братья. «Первое указание: Почему, когда ты не вмешиваешься в мир мирских людей, они при каждом удобном случае вмешиваются в твой вечный мир? Ответ на этот вопрос дадут правительство вилайета Испарта и население этой области.»

***

Усмотревшие преступление в этой невинной, чистосердечной и полной удивления надежде, желании и просьбе, исходящей от сострадания веры, конечно, сами являются виновными.

В одном письме, подписанном Саидом, сказано: “Я удивлённо размышлял: “Какова мудрость того, что во время моей прогулки на фаэтоне, дети, в возрасте от семи до десяти лет, увидев меня, подбежали и стали виться вокруг, хватаясь за руки”? – И вдруг я понял, что: “маленькие невинные создания интуитивно чувствуют, что они найдут счастье и спасутся от духовных опасностей посредством Рисале-и Нур.”

***

Начало этой мысли свидетельствует в нашу пользу, а конец является неким пожеланием и просьбой, и считать это виной – бессовестно.

Там пишется, что “некоторые аяты и хадисы в едином ключе указывают на некую светлую истину этого века и показывают приход в конце времён некого великого учёного – муджаддида, и что из трёх обязанностей этой ожидаемой личности и её общины самой важной будет спасение веры, и другие две обязанности, такие, как воскрешение шариата и внедрение халифата, правящие в весьма широком кругу, не будут приняты во внимание”, – это безвредно, но это может стать причиной критики и нападок со стороны противников “Нура”, особенно со стороны политиков, а потому письмо одного внимательного брата будет отправлено в облегчённом виде, убрав из него одну часть и некоторые предложения.

В одном письме, подписанном Саидом Нурси, говорится: Ранее над дверями военного министерства, превратившегося в университет, мраморными плитами была закрыта вязь аятов Корана:

 اِنَّا فَتَحْنَالَكَ فَتْحًا مُبٖينًا ۞ وَ يَنْصُرَكَ اللّٰهُ نَصْرًا عَزٖيزًا

Мы даровали тебе явную победу….. и чтобы помог тебе Аллах великой помощью” (Коран 48:1-3)

– и их недавнее открытие стало примером того, что письменность Корана вновь разрешена, и причиной достижения цели “Рисале-и Нур”, и знаком того, что университет станет неким медресе “Нура”.

***

На критику истины и объяснения, содержащегося в моём письме “Такбиратуль Худжжадж”, полностью отвечает примечание Хусрева, находящееся в конце.

В письме, подписанном Саид ан-Нурси и озаглавленном “Такбиратуль Худжжадж фи Арафат”, говорится: “Большая часть учеников “Рисале-и Нур” весьма настойчиво считают тебя тем большим наставником из дома Пророка (Мир Ему и Благо), который должен прийти в конце времён. Ты же настойчиво не принимаешь эти их мысли. В этом видится противоречие, желаем его разрешения.”

Чтобы ответить на подобные расспросы, говорится, что у коллективной личности святой общины, олицетворяющей Махди, который придёт после, есть три обязанности, а именно: спасти веру, оживить исламские традиции и символы, именуемые халифатом Мухаммада (Мир Ему и Благо), и возродить те многие положения Корана и законы шариата Мухаммада (Мир Ему и Благо), действие которых было приостановлено с преобразованиями времени. Поскольку ученики “Рисале-и Нур” полностью увидели первую обязанность в этих книгах, то, считая вторую и третью обязанности, по сравнению с первой, находящимися на втором и на третьем месте, справедливо воспринимают духовную (коллективную) личность “Рисале-и Нур”, как некого “Махди”. А часть из них, считая их бедного выразителя неким представителем этой духовной личности, порой дают это звание ему. И даже некоторая часть аулия, опираясь на свои чудесные видения скрытого, говорит, что именно “Рисале-и Нур” является указующим истинный путь в этом конце времён, что становится понятно путём исследований и разъяснений. В двух пунктах здесь имеется путаница, требуется объяснение.

Первый. Хотя две последние обязанности, с точки зрения истины, не имеют степень первой обязанности. Однако халифат Мухаммада (Мир Ему и Благо) и единение Ислама, с точки зрения простонародья и политиков, особенно согласно мышлению этого века, выглядят в тысячу раз более обширными, чем первая обязанность. И хотя в каждом веку приходит и приходил некий махди и муджаддид – обновитель, указующий истинный путь. Однако, поскольку из трёх обязанностей они в некотором отношении исполняли лишь одну, то звание большого Махди они не получили.

Второй. Та знаменательная личность конца времён будет из дома (рода) Пророка (Мир Ему и Благо). Хотя по смыслу я представляю собой некого духовного наследника Имама Али (да будет доволен им Аллах). От него я получил урок истины. И, поскольку в некотором смысле род Мухаммада (Мир Ему и Благо) распространяется и на истинных учеников “Рисале-и Нур”, то я тоже могу считаться принадлежащим дому Пророка (Мир Ему и Благо). Однако, согласно принципу “Рисале-и Нур”, нельзя ни в каком отношении желать каких-либо собственных достоинств, персональных преимуществ и личных степеней, а также зарабатывать славу и почёт. Для того, чтобы не нарушить искренность служения, даже если мне будут даны высокие степени Иного мира, то я считаю себя вынужденным отказаться и от них. – Таким образом даётся такой полуутвердительный ответ(*) и эти предложения роли Махди явно и категорически не отвергаются.

***


* Примечание: Эй бессовестные! Какой может быть ещё более резко отрицательный ответ?

От имени учеников “Нура” Хусрев.

Описываемые здесь события удивительным образом произошли в действительности: Когда я сказал: “Не огорчайте меня, (от этого) злится земля”, – через три минуты произошло землетрясение. Тогда, как необходимостью сострадания будет удивится и одобрить, это не может стать поводом для критики.

Там сказано: «Пожар, нанёсший ущерб в два миллиона лир, произошедший в министерстве просвещения через десять часов, то есть практически сразу после того, как мы четыре часа мучались, выслушивая их доклад, показал, что “Рисале-и Нур” является неким средством отвода бед. И когда на него напали, беда нашла путь и пришла.»

В письме под номером сто сорок один говорится: «Во время рассказа о том, что после выслушивания нами в течении четырёх с половиной часов доклада, вспыхнули пожары в министерстве просвещения в Анкаре, в его автопарке, на фабрике в Измире и в одном большом здании в Адане, и после того, как стали доказывать, что это было не случайно, говоря: “Не лишайте меня моих книг. Иначе и для меня и для этой страны последствия будут плохими. Земля гневается на это землетрясениями”, – через три минуты произошло землетрясение, длившееся три секунды. И этот гнев земли, и огонь, охвативший министерство просвещения, и многократные землетрясения, четыре раза подтверждённые судом, которые приходили во время нападений на “Рисале-и Нур” и его учеников, случайностью быть не могут. На примере многих происшествий подтвердилось, что для этой страны “Рисале-и Нур” является средством отведения бед.»

В письме номер сто сорок семь написано: «Когда в этот раз на нас начались нападки, в то же время очень рассердилась зима. Сильный мороз и буран показали злость атмосферы. И как только нападки прекратились и ученики Рисале-и Нур свободно вздохнули, адские дни Замхарира заулыбались подобно дням навруза… А пожар в министерстве образования – это некая большая пощёчина.»

***

Состояние, которое заслуживает поздравлений и похвалы, не может рассматриваться взглядом возражения.

В этот раз в суде, среди множества бессмысленных вопросов, меня спросили: “На какие деньги ты живёшь?”. Я ответил: “На средства изобилия от бережливости. Человек, который однажды во время Рамадана в Испарте прожил с одной булкой хлеба, с килограммом простокваши и килограммом риса, не станет ради пропитания опускаться до мирских дел и не будет вынужден принимать подарки.”

***

Яркая похвала Зубейра, подобно защите, прочтённой им в суде, иншааллах, пробудила в них одобрение, и они изумлённо внесли его речь даже в приговор.

Печатным текстом написаны слова Зубейра Гюндузальпа под названием: «Наша молодость желает самых высоких нравственных устоев и знаний, учащих правде и истине.» На десятой странице говорится: «“Рисале-и Нур” – это некий шедевр, который не по воле его автора, а по воле нашего Великого Создателя написан для того, чтобы спасти мусульман двадцатого века и всех людей от мрака чёрных мыслей.»

На двенадцатой странице: «Если кому-либо, служащему “Рисале-и Нур”, скажут: «вместо “Рисале-и Нур” сделай копию такой-то книги, за что получишь богатство Форда». Он же, ни на миг не отрывая перо от строк “Рисале-и Нур”, ответит: “Даже если дадите все богатства и царства этого мира, я их не приму”.»

На пятнадцатой странице: «Если степень нашей привязанности к правдивым писателям равна стам, то к таким великим личностям, как Бадиуззаман, служащим нам проводником в этом мире и мире ином, эта степень поднимается до катрилионов, до бесконечности».

На двенадцатой странице: «Духовная личность “Рисале-и Нур” определила общественные, духовные и религиозные болезни века и по Божественной воле преподнесла всем людям, живущим в это время, истины Мудрого Корана, способные исцелить эти застарелые недуги общества.»

На сорок четвёртой странице: «Бадиуззаман сказал, что читающий эти книги в течении года может стать серьёзным учёным-алимом этого времени. Да, это так.»

На пятьдесят четвёртой странице: «Не известно случаев, чтобы судьи, читающие “Рисале-и Нур”, принимали неверные решения.»

***

Так как эта, нижеследующая часть полностью свидетельствует в нашу пользу и является чистой правдой, она не должна была быть внесена среди того, что вменяется нам в вину.

Часть письма Ахмеда Фейзи была подправлена, однако, из-за спешки, другую часть поправить не смогли и отправили в первоначальном виде. В том письме сказано: «Оставив в покое Сарач Оглу, называющего воспитание Мухаммада (Мир Ему и Благо) и религию ядом, бороться со сборником “Сираджуннур”, показывающим словно солнце истины Корана – всё равно, что помогать в его конфискации.»

Суть одной недатированной речи, представленной суду: Защита построена на том, что: ни сам он, ни его ученики политикой не занимались; записи, показанные как преступные, не распространялись; и поскольку действует закон свободы мысли и совести, то даже если бы они и критиковали некоторые законы, то преступлением это не является, большинство взятых книг были написаны давно и, пройдя через изучение экспертов, были признаны безвредными, хотя раньше Эскишехирский суд их за это осудил, но в Денизлинском суде они были оправданы, и теперь ещё раз судить их за то же самое – неправильно. И ни сам он, ни какой-либо из учеников “Рисале-и Нур” до сих пор не принимал участие ни в каких делах, связанных с нарушением общественного порядка, и поскольку в “Пятом Луче” имена не называются и его целью является лишь сообщение, то и в этом нет никакого состава преступления…

Остальное можете сопоставить с этими примерами…

Саид Нурси

Председателю кассационного суда

На процессе, устроенном для того, чтобы мы могли кассационно обжаловать и отменить несправедливый приговор, вынесенный по отношению к нам Афьёнским судом, мне снова не дали говорить. Заставили нас выслушать третье суровое обвинение. И никого не пустили ко мне, чтобы помочь мне записывать. Вместе с тем что я плохо пишу и нахожусь в больном состоянии, я представляю вам, проявлявшим ко мне два раза полную справедливость, эту мою жалобу в качестве кассационной записки.

 بِاسْمِهٖ سُبْحَانَهُ

Во имя Него, Пречистого от недостатков”

Это некое заявление в Великий Суд Судного Дня и некая жалоба, обращённая к Всевышнему. Пусть также послушает и сегодняшний кассационный суд, а также будущее поколение и просвещённые преподаватели и студенты университетов!

Итак, десять из сотен мучительных бед этих двадцати трёх лет я, жалуясь, представляю справедливости Всевышнего Судьи.

Первая. Я, наряду со своими недостатками, посвятил жизнь счастью этого народа и спасению его веры. И, готовый пожертвовать своей головой ради истины, за которую отданы миллионы голов героев, то есть ради истины Корана, я всеми силами трудился над “Рисале-и Нур” и, с Божественной помощью, выстоял против всех несправедливых притеснений. Назад не отступил.

Например, вот одно из весьма жестоких обращений, выпавших на мою долю в Афьёнской тюрьме и суде: “Хотя меня и невинных учеников Нура, надеющихся на справедливость, три раза заставили по два часа выслушивать сфабрикованные против нас пристрастные и клеветнические обвинения, и я много раз просил предоставить мне пять-десять минут времени, чтобы я мог защитить свои права, мне не дали больше одной-двух минут.”

………………………………………………………………………………………

Хотя я двадцать месяцев находился в полной изоляции, лишь одному-двум братьям позволили на три-четыре часа (встретиться со мной). Они помогли мне записать небольшую часть моей защитительной речи. После запретили приходить и им. Наказали весьма жестоким обращением. Нас принудили выслушивать сфабрикованное против нас обвинительное заключение, в котором прокурор, придавая ошибочный смысл, оклеветал нас, и на пятнадцати страницах которого я нашёл и доказал восемьдесят одну ошибку. Мне же говорить не дали. Если бы дали, то я бы сказал:

— Несмотря на то, что по причине свободы мысли и совести, вы не трогаете иудеев, христиан и огнепоклонников, особенно анархистов, вероотступников и лицемеров, скрывающихся под маской большевизма, которые отрицают вашу религию, оскорбляют заблуждением ваших предков и отвергают вашего Пророка (Мир Ему и Благо) и законы вашей священной книги Корана; и несмотря на то, что под властью такого жестокого государства, как Англия, приверженного христианству, находятся миллионы мусульман, которые постоянно, посредством уроков Корана, опровергают ложные вероучения и безбожные правила англичан, они не судят их за это и у каждой власти имеется оппозиция, которая открыто распространяет свои идеи, и суды этого государства не преследуют их; и несмотря на то, что вся моя жизнь за последние тридцать лет, сто тридцать моих книг, а также мои самые личные произведения и письма полностью были изучены властями Испарты, судом г. Денизли, уголовным судом г. Анкары, Управлением по делам религии и два, а скорее три раза кассационным судом, и в их руках два-три года оставались все конфиденциальные и не конфиденциальные части “Рисале-и Нур”, и при этом они не нашли ничего, за что можно было бы дать нам даже самое маленькое наказание; и несмотря на то, что находящиеся в ваших руках сборники “Рисале-и Нур”, которые наряду с моим бессилием, угнетённостью и удручённостью и в тяжёлых условиях проявляют себя для двухсот тысяч истинных и преданных учеников, как самый сильный, верный и здравый путеводитель по принесению пользы стране, народу и общественному порядку, а также наши защитительные речи на четырёхстах страницах доказали нашу невиновность, то какой закон, какая совесть, какая польза и какая вина позволяет вам приговорить нас к тяжёлому наказанию, подвергнуть нас весьма тяжким мучениям и изоляции? Конечно, на Великом Суде Воскресения этот вопрос будет вам задан.

Вторая. Одной из причин, по которой меня выставляют достойным наказания является моё толкование явных аятов Корана, дающее исчерпывающий ответ на возражения цивилизации о женском покрытие, многоженстве, наследовании и словах поминания Аллаха.

Пятнадцать лет назад Эскишехирскому суду и кассационному суду Анкары я писал нижеследующие слова (и это было отмечено в постановлении против нас); которые я в том же виде повторяю в качестве жалобы Великому Суду Воскресения и в качестве предупреждения просвещённым служащим министерства образования будущего и, в качестве некой кассационной жалобы, вместе с книгой “Альхуджатуз-Зехра”, представляю их дважды справедливо и по совести выслушавшему наши причитания и оправдавшему нас кассационному суду, а также судебной комиссии, которая не дала мне слова и по пристрастному обвинительному заключению, восемьдесят одну ошибку которого я доказал, на два года лишила меня свободы, поместив в полную изоляцию, и потом присудила два года ссылки в другое место под арест постоянной слежки.

Итак суду правосудия заявляю: “Если на Земном шаре есть справедливость, то она отвергнет и отменит приговор и постановление, осуждающие человека за толкование святого и истинного Божественного закона, действующего на протяжении тысяча трёхсот пятидесяти лет в общественной жизни трёхсот пятидесяти миллионов мусульман каждого века, опираясь на подтверждения и единое мнение трёхсот пятидесяти тысяч тафсиров и основываясь на тысяча трёхсотлетнем убеждении наших предков…” И я во весь голос объявляю об этом, дабы услышали эти слова и глухие уши этого века!

Интересно, если человек оставил политику и отошёл от общественной жизни и идейно и научно не принимает часть иностранных законов, которые по принуждению требований этой эпохи были временно приняты (в этой стране), то разве обвинение его за толкование этих аятов не будет отрицанием Ислама, предательством миллиарда наших религиозных и героических предков, а также обвинением ещё миллионов тафсиров?

Третья. Одной из причин моего наказания является якобы подрыв безопасности и нарушение общественного порядка. Используя вместо фактов весьма далёкую от возможного вероятность, составляющую один из ста или даже из тысячи, и придав ложный смысл пяти десяткам слов из сотни тысяч слов и предложений некоторых конфиденциальных брошюр и частных писем “Рисале-и Нур”, нас обвинили и наказали.

Я же, приводя в свидетели тысячи близких учеников “Рисале-и Нур”, а также всех тех, кто знаком с тридцатью-сорока последними годами моей жизни, говорю:

— Когда командующий английскими войсками, оккупировавшими Стамбул, посеял среди мусульман разногласия и даже, введя в заблуждение Шейх’уль-ислама и некоторых имамов, натравил их друг на друга, дабы воспользовавшись противостоянием партий “Итилафистов” и “Иттихадистов”, подготовить почву для победы греков и поражения национального освободительного движения, если в это время человек, благодаря усердию Эшрефа Эдиба, издаёт и распространяет направленное против англичан и греков такое произведение, как “Хутуват-и ситте” (“Шесть шагов”), чем рушит страшный план того командующего и не отступается от этого даже под угрозой казни и не бежит в Анкару, несмотря на то, что за это служение его вызывает туда правительство; а также, находясь в плену, не придаёт значения смертному приговору, которым ему угрожает Главнокомандующий Русской армии; и во время “событий Тридцать первого марта” одной речью приводит к подчинению восемь батальонов; и в военном трибунале, отвечая на вопрос заседающих там пашей: “Ты тоже реакционер, тоже требовал Шариата?” – не придавая никакого значения угрозе смертной казни, говорит: “Если конституционное правление состоит из тирании одной партии, то пусть будут свидетелями все джинны и люди, что я – реакционер, и за один–единственный пункт Шариата готов пожертвовать своей душой!” – чем побудил тех больших офицеров к изумленному одобрению и, вопреки ожидаемой казни, получает оправдание, а когда, освободившись, возвращается, вместо благодарности скандирует: “Да здравствует Ад для тиранов!”; и в Анкаре, в президиуме правительства, когда Мустафа Кемаль в гневе сказал ему: “Мы тебя вызвали сюда, чтобы ты изложил нам высокие идеи. Ты же пришёл, написал что-то про намаз и посеял среди нас разногласия!” – На что он в присутствии сорока-пятидесяти депутатов ему отвечает: “Самым высоким, после веры, является намаз. Несовершающий намаз – предатель. Предатель же отвергается”, – после чего тот наводящий ужас командующий принёс своего рода извинения и унял свой гнев; и, по-свидетельству полиции и властей шести вилайетов, он не замечен ни в одном случае, связанном с подрывом общественной безопасности; и не было случая чтобы кто-то из сотен тысяч учеников “Рисале-и Нур” участвовал в совершении какого-либо преступления (лишь однажды один маленький ученик оказал законную самооборону), и в какую бы тюрьму они не попали, везде становятся причиной исправления её узников, и, хотя по стране разошлись сотни тысяч экземпляров “Рисале-и Нур”, они не принесли ничего, кроме пользы, и от них нет никакого вреда, что подтверждают свидетельства двадцати трёхлетней жизни, оправданий трёх судов и правительств, а также слов и дел сотни тысяч учеников “Рисале-и Нур”, знающих его цену; и если этот человек сейчас является изолированным отшельником, одиноким, старым, бедным и, видящим самого себя в дверях могилы, и всеми силами и с полным убеждением, оставив тленные вещи, ищет искупления старых грехов и средства спасения своей вечной жизни и не придаёт никакого значения мирским званиям; и от своего усиленного сострадания, чтобы вред не коснулся невинных и стариков, не проклинает тех, кто его притесняет, то те люди, которые в отношении него говорят: “Этот старый отшельник нарушает общественный порядок, подрывает безопасность. Его цель – мирские интриги и его переписка ведётся ради этого мира, а значит он виновен”, – и с тем обрекает его на весьма тяжкие условия – конечно же сами виновны от земли до небес. И на Великом Суде они за это ответят!

Интересно, если человек одной речью приводит к подчинению восемь восставших батальонов и сорок лет назад одним выступлением делает своими сторонниками тысячи человек, а также не боится и не пресмыкается перед теми вышеупомянутыми тремя страшными командирами, и в суде заявляет: “Если у меня будет столько голов, сколько есть волос и каждый день будут рубить по одной из них, то и тогда я не предам родину, народ и Ислам, сдав оружие заблуждению и неверию, не согну голову перед тиранами”, и если при этом в Эмирдаге он не имеет никаких связей, кроме семи- восьми братьев по вечной жизни и трёх-четырёх помощников, то препоручаю вашей совести судить, насколько далеки от истины, порядочности и справедливости те, кто в обвинительном заключении пишут: “В Эмирдаге Саид скрыто действовал и с намерением подорвать общественный порядок отравил мысли части местного населения; и двадцать человек, находящихся вокруг него, восхваляли его и писали личные письма, что указывает на то, что этот человек ведёт тайную политику против реформ и правительства”, – и этими словами с бесподобной враждебностью и вероломством сажают его на два года в тюрьму и издеваются, заключая под полную изоляцию и не давая ему слова в суде!

Если человек удостоился общественных симпатий, в сто раз превышающих его истинную цену и одной речью привёл к подчинению тысячи людей, и после одного лишь его выступления тысячи людей вступили в общество “Союз магометан”, и он заставил пятьдесят тысяч человек одобрительно слушать его речь в мечети Ая-Софья, то разве возможно, чтобы этот человек три года усердствовал в Эмирдаге и склонил на свою сторону лишь пять-десять человек? И чтобы он оставил заботу об Ином мире и занялся политическими интригами? Чтобы близкую к нему могилу он вместо света наполнил бесполезным мраком? Разве такое может быть? Конечно, даже дьявол не сможет никого в этом убедить!

Четвёртая. Серьёзным поводом для моего наказания показано то, что я не надеваю шляпу.

Говорить мне не дали. Иначе тем, кто старается меня наказать я бы сказал: “В Кастамону я три месяца был гостем полицейского участка. Ни разу там никто мне не сказал: “Надень шляпу”. И я не надевал её в трёх судах и не оставлял голову непокрытой, при этом никто ко мне не придирался. И за двадцать три года некоторые безбожные тираны по этой причине неофициально заставляли меня переносить весьма неприятные и тяжёлые муки. И хотя дети и женщины, большинство сельских жителей, чиновники в своих конторах и те, кто носит берет не обязаны надевать шляп, и в том, чтобы её надевать нет никакой материальной пользы, те, кто пытается вновь наказать такого, как я, отшельника за то, что он не надевает головной убор, запрещённый всеми учеными–муджтахидами и шейх’уль-исламами, добавив к этому разные измышления, когда я итак уже двадцать лет страдаю из-за этого бессмысленного обычая, касающегося одежды; и хотя они, сравнивая с собой, не придираются к тем, кто посреди рынка, средь бела дня, во время Рамадана распивает спиртное и не совершает намаз, ссылаясь при этом на свободу личности, но настолько сурово, настойчиво и многократно стараются обвинить меня за мою одежду; так вот, несомненно, что, пройдя через вечную казнь смерти и постоянное одиночное заключение могилы, они на Великом Суде будут спрошены за эту свою ошибку!”

Пятая. Книги “Рисале-и Нур” удостоены одобрительных указаний тридцати трёх аятов Корана, а также одобрения таких святых людей, как Имам Али (да будет доволен им Аллах) и Гавс Азам (Гейляни), и при том за двадцать лет они помогли народу и отчизне достичь некого безвредного, но очень полезного уровня, несмотря на это, не имеющие важности даже крылышка мухи причины стали поводом для конфискации некоторых книг. И даже занимающее две страницы написанное в старые времена полностью справедливое толкование двух аятов, которое попало под амнистию и должно рассматриваться с учётом времени, стало причиной конфискации очень полезного и ценного четырёхсот страничного сборника “Зульфикара” с “Чудесами Ахмада”, который спас и укрепил веру сотни тысяч человек. И подобно этому, сейчас, придав ложный смысл одному-двум словам из тысячи содержащихся в каждой ценной брошюре “Рисале-и Нур”, пытаются тысячу этих полезных брошюр изъять, что подтвердит любой, кто слышал это третье обвинительное заключение и видел распространённое нами постановление. Мы же лишь скажем:

لِكُلِّ مُصٖيبَةٍ اِنَّا لِلّٰهِ وَاِنَّٓا اِلَيْهِ رَاجِعُونَ ۞ حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ

Во всех бедах (мы говорим): «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и к Нему мы возвращаемся!»” “Довольно нам Аллаха, Он – прекрасный Доверенный”.

Шестая. Тем, кто желает меня обвинить за то, что некоторые ученики “Рисале-и Нур”, получив от этих книг необыкновенные обоснования и очевидные знания веры, в виде некого поощрения и поздравления, одобрения и благодарности с преувеличенно хорошим мнением излишне меня хвалят, я скажу:

— Поскольку будучи бессильным, слабым, одиноким, сосланным, лишённым хорошего почерка и в состоянии, когда против меня велась отвратительная пропаганда, я нашёл для себя настоящим избавлением и утешением эти ценные истины из лекарств Корана и святых истин веры, то с уверенностью в том, что они послужат полноценным лекарством также для этого народа и детей этой страны, я решил их записать. Поскольку из-за моего очень плохого почерка я весьма нуждался в помощниках, то помощь Всевышнего дала мне преданных, близких и надёжных помощников. Конечно, если я полностью отвергну их доброе мнение и искренние похвалы и оскорблю их чувства порицанием, то это будет сродни предательству и враждебности по отношению к этим сияниям света, взятым из сокровищницы Корана. И, чтобы не отталкивать этих помощников с алмазными перьями и героическими сердцами, я обращаю их восторженные похвалы, адресованные моей заурядной и несостоятельной личности, в адрес обладателя истинных достоинств, являющегося неким духовным чудом Корана – в адрес “Рисале-и Нур” и духовной личности его верных учеников. И, говоря, что они стократно преувеличивают моё значение, я в некотором отношении отталкиваю их чувства. Интересно, разве есть хоть какой-то закон, который считает преступником человека за то что, когда он не желает этого и воздерживается его хвалят другие, что чиновник, действующие во имя закона, обвиняет меня?

И на пятьдесят четвёртой странице (написанного против нас) постановления, распространённого нами, написаны следующие мои слова: “Та великая личность конца времен будет родом из семьи Пророка. Мы, ученики “Рисале-и Нур”, можем лишь в духовном отношении считаться членами этой семьи. И, согласно принципу “Нура”, желать собственного превосходства, личного преимущества и степени ни в каком отношении нельзя. Чтобы не портить искренность служения “Рисале-и Нур”, если мне будут даны степени Иного мира, то я считаю себя вынужденным от них отказаться”. И снова в постановлении, на двадцать второй и третьей страницах записана моя следующая мысль: “… Осознавать свои недостатки, свою слабость и нужду и самоуничиженно обращаться к Всевышнему – в этом отношении я считаю себя более, чем кто-либо иной, бедным, бессильным и ущербным. В таком случае, если даже весь народ начнёт меня восхвалять и прославлять, то и тогда они не заставят меня поверить в то, что я хороший и имею какие-то совершенства. Чтобы полностью не отвратить вас от себя, я не стану говорить о многих скрытых недостатках и плохих качествах моего третьего, истинного лица. Всевышний по Своей благосклонности, словно самого простого рядового солдата, использует эту мою личность в раскрытии тайн Корана. Да вознесётся Ему бесконечная хвала. Нафс абсолютно низок, обязанность абсолютно высока”. – И хотя эти слова имеются в постановлении, я обвиняюсь в том, что меня хвалят другие люди и, подразумевая “Рисале-и Нур”, наделяют меня качествами великой личности, указующей истинный путь. В таком случае, конечно, те, кто делает меня в этом виновным, заслуживают понести за эту ошибку страшное воздаяние.

Седьмая. Несмотря на то, что мы и все книги “Рисале-и Нур” были оправданы Денизлинским судом, уголовным судом Анкары и кассационным судом и нам были возвращены все наши книги и письма и, как постановили в кассационном рассмотрении: “если даже допустить, что Денизлинское оправдание ошибочно, то оно уже вступило в силу, снова пересматривать нельзя”. И при этом в Эмирдаге я три года жил изолированно, и лишь два-три ученика портного по очереди помогали мне, и очень редко я в течении пяти-десяти минут беседовал с некоторыми религиозными людьми и больше ни с кем без необходимости не разговаривал, и лишь в одно-единственное место я для поддержки “Рисале-и Нур” отправлял одно письмо в неделю и больше никуда, и даже своему брату – муфтию – за три года написал лишь три письма, и оставил написание книг, которым занимался двадцать-тридцать лет, и написал лишь одну полезную для всех людей Корана и веры, занимающую двадцать страниц брошюру, состоящую из двух пунктов: первый – разъясняющий мудрость повторов, содержащихся в Коране, второй – некоторые вопросы относительно ангелов; и занимался лишь составлением больших сборников из брошюр, возвращённых судом, и, поскольку суд вернул нам пятьсот экземпляров “Великого Знамения”, написанных старыми буквами, и так как множительная техника официально не запрещена, то, с намерением принести пользу исламскому миру, я дал разрешение своим братьям размножить её для распространения и занимался исправлением ошибок; и абсолютно не связан ни с какой политикой; и, хотя мне было официально разрешено вернутся на родину, я, в отличии от всех ссыльных, чтобы не вмешиваться в мирские дела и политику, избрал тоскливую чужбину и не поехал домой… И теми, кто, не смотря на это, старается в этом третьем обвинительном заключении, посредством безосновательных приписок, ложных измышлений и неверных смыслов выставить меня преступником, руководят два страшных замысла, о которых говорить сейчас я не стану. Лишь скажу: могилы и Геенны достаточно, препоручаю (их) Великому Суду.

Восьмая. Поскольку “Пятый Луч”, после того, как он два года находился в руках судов Денизли и Анкары, был нам возвращён, мы его поместили в конце большого сборника “Сираджуннур”, вместе с моей защитительной речью, послужившей нашему оправданию в Денизлинском суде. Хотя до этого мы его никому не показывали, но, поскольку суды его обнародовали и, с оправданием, вернули нам обратно, то, посчитав, что в нём нет никакого вреда, я дал разрешение на его размножение. К тому же, основу этого “Пятого Луча” составляет толкование хадисов с аллегориями (муташабих), написанное ещё тридцать-сорок лет назад. Часть этих хадисов, издавна имевших распространение среди мусульман, некоторые хадисоведы назвали слабыми. И, поскольку их прямой смысл стал поводом для споров, то, чисто для того, чтобы спасти верующих от сомнений, было написано это толкование. Однако, поскольку через некоторое время часть этих необыкновенных объяснений проявилась в действительности, то мы сделали его конфиденциальным, дабы не было неправильно воспринято. Затем его изучили многие суды, став причиной их огласки, при этом они вернули его нам. И теперь, не смотря на все это, снова винить меня за него – насколько является далёким от справедливости, соблюдения прав и совести. Оставляем это на совести тех, кто вынес нам приговор на основании собственных убеждений, а их самих препоручаем Великому Суду, говоря:

حَسْبُنَا اللّٰهُ وَنِعْمَ الْوَكٖيلُ

Достаточно нам Аллаха, Он – Прекрасный Доверенный!” (Коран 3:173)

Девятая. Очень важно. Однако ради того, чтобы обвинившие нас изучили “Рисале-и Нур”, я не стал писать об этом, чтобы их не злить.

Десятая. Очень мощно и важно. Однако опять же, не желая их обижать, писать я пока не стал.

Содержащийся в полной изоляции

Саид Нурси

***

Часть заявления, направленного в совет министров, пятнадцать лет назад, во время суда в Эскишехире (*)

О, управляющие и решающие!

Я подвергся несправедливости, пример которой редко увидишь в этом мире. Поскольку молчать в ответ на неё будет неуважением к праву, то я вынужден огласить одну важную истину. Хочу сказать: или покажите моё преступление, за которое по-закону меня можно казнить и бросить на сотню лет в тюрьму, или докажите, что я полностью сошёл с ума, или же дайте мне, моим книгам и друзьям полную свободу, возместив нам весь ущерб за счёт тех, кто нам его причинил.


* Примечание: Поскольку пятнадцать лет назад это обращение было по той же самой причине написано в совет министров, то сейчас я снова вынужден по тем же причинам без изменений отправить его в связанные с этим делом инстанции.

Да, у каждой власти есть какой-то закон, какая-то основа. И наказание даётся в соответствии с тем законом. Если в законах республиканского правления нет ничего, что бы сделало меня и моих друзей заслуживающими самого тяжкого наказания, то конечно необходимо следует с одобрением, вознаграждением и извинениями дать нам полную свободу. Потому что если это, находящееся перед глазами, моё весьма важное служение Корану было бы направлено против власти, тогда меня нельзя было бы наказать лишь годом заключения, а нескольких моих друзей – шестью месяцами. Скорее меня нужно было бы посадить на сто один год или даже казнить, и дать самые тяжёлые наказания тем, кто серьёзно связан с моим служением. Если же наше служение не противостоит власти, тогда нас нужно не то что не наказывать, не арестовывать и не обвинять, а скорее встречать с одобрением и поощрениями. Потому что это такое служение, выразителями которого стали сто двадцать частей “Рисале-и Нур”, и с этим служением был преподан урок европейским философам и разрушены их основы.

Конечно, это действенное служение внутри страны или приведёт к очень страшному результату, или же принесёт весьма полезные, высокие и научные плоды. Поэтому мне не может быть дано наказание в один год, подобное детским играм, под видом которого хотят ввести в заблуждение и обмануть общественное мнение, а также прикрыть те интриги и ложь тиранов в отношении нас. Такие, как я или бывают казнены и горделиво поднимаются на эшафот, или же остаются свободными, занимая достойное их положение.

Да, некий искусный вор, способный украсть алмазы, стоимостью в тысячи лир, своровав десятикопеечный кусок стекла, рискует получить такое же наказание, как и за украденный алмаз. Невыгодность этого поймёт любой вор на свете, и даже любой обладатель разума. Такой вор бывает хитрым и такую бесконечную глупость совершать не станет.

Господа! Пусть, как вы возомнили, я буду подобен тому вору. Вместо того, чтобы девять лет сидеть в изоляции в каком-то затерянном селе Испарты и настраивать против власти мысли нескольких наивных бедолаг, получивших сейчас вместе со мной очень лёгкие наказания, подвергая тем самым опасности и себя, и свои книги, являющиеся целью моей жизни, я мог бы, как в старые времена, заняв какой-либо большой пост в Анкаре или Стамбуле, обращать к преследуемой цели тысячи людей. А тогда я получил бы не какой-то ничтожный срок, а вмешался бы в этот мир со всем достоинством, соответствующим моему принципу и служению.

Да, не для гордыни и самовосхваления, а для того, чтобы показать ошибки желающих опустить меня до несущественной, бесполезной и заурядной степени, я вынужденно и смущённо вспоминаю свои самодовольные, показушные состояния прошлого и говорю:

— Человек, который, по свидетельству видевших мою старую, опубликованную защиту, носящую название “Диплом двух школ несчастья”, во время “событий тридцать первого марта” одной речью приводит к подчинению восемь взбунтовавшихся батальонов; и, как однажды было написано в газетах, во время Войны за Независимость одним выступлением, носящим название “Шесть шагов”, обращает ученую мысль Стамбула против англичан, чем приносит серьёзную пользу национально-освободительному движению; и в Ая-Софье с интересом выслушивается тысячами людей; и шквалом аплодисментов встречается на собрании депутатов в Анкаре; и убеждает это собрание принять – за подписью ста шестидесяти трёх депутатов – ассигнование ста пятидесяти тысяч банкнот на строительство медресе и исламского университета; и под гневом президента республики в президиуме министров, не утратив рвения отвечает с полной выдержкой и агитирует за намаз; и в Управлении Шейх’уль-Ислама, по единому мнению объединённого правительства, выглядит достойным того, чтобы в действенном виде убедить европейских философов принять исламскую мудрость; и на линии фронта пишет книгу “Ишарат’уль-Иджаз”, нынче конфискованную, которую бывший в то время главнокомандующим Анвар-Паша посчитал настолько ценной, что с неким почётом, которого в такой степени он не оказывал никому, поспешил ей на встречу, и, чтобы иметь долю в благе и славе этого подарка войны, выделил бумагу для его печатания и одобрительно отозвался о военных подвигах этого его автора… Так вот, такой человек не опустится до уровня какого-то конокрада, похитителя девушек или карманника, чтобы испачкаться самым низким преступлением и опозорить достоинство своего знания, святость своего служения и тысячи своих ценных друзей, чтобы вы потом могли судить его, как какого-то простого вора, укравшего козу или барана, и посадить на один год… И смертную казнь этот человек считает для себя лучшим исходом, чем после десяти лет мучения от беспричинной слежки теперь снова, вместе с годом тюрьмы, ещё год находиться под наблюдением и терпеть угнетения от какого-нибудь недоброжелательного сыщика или простого полицейского (когда он не мог вынести гнёта даже падишаха).

Если бы такой человек вмешался в мирские дела и если бы у него было на то желание, и если бы ему это позволяло его святое служение, то его вмешательство было бы десятикратно более громким, чем события Менемена и инцидент с Шейхом Саидом. Звук пушки, способный прогреметь на весь мир, не опуститься до комариного писка.

Да, внимательному взору правительства республики я представляю следующее: данное положение указывает на то, что эти беды на меня насылают действия тайного комитета. Проводимые им пропаганда, интриги и страх, направленные против нас, раскручены в небывалом до сей поры, всеохватном виде. Доказательством чего является то, что, хотя у меня есть сотня тысяч друзей, за эти шесть месяцев ни один из них не смог мне написать ни одного письма, не смог отправить ни одного приветствия. По наущению интриганов, старающихся обмануть власть, повсюду, от самого восточного вилайета, до самого западного, ведутся допросы и обыски.

Так вот, проворачиваемый этими интриганами план был рассчитан на некий инцидент, по причине которого я и тысячи подобных мне людей получили бы самое суровое наказание. Однако результатом стало наказание, напоминающее то, которое получают за инцидент с самой заурядной кражей, совершенной самым простым человеком. Из ста пятнадцати человек лишь пятнадцать невинных получили срок по пять-шесть месяцев. Интересно, если в руке у любого обладателя разума будет очень острый алмазный меч, то станет ли он им слегка колоть хвост огромного льва или дракона, чтобы тот напал на него? Если его целью является самооборона или схватка, то он направит меч в другое место.

Так вот, на ваш взгляд и в вашем воображении вы видимо, восприняли меня подобным тому человеку, что дали мне такое наказание. Если я совершу настолько противоречащее разуму и не укладывающееся в уме действие, тогда не то что не нужно, внушая ужас, пропагандой поворачивать против меня общественное мнение огромной страны, а следует просто отправить меня в сумасшедший дом, как обычного безумца. Если же я являюсь тем человеком, какому вы придали такую важность, то он не станет направлять свой острый меч на хвосты тех льва и дракона, чтобы раздразнить их и заставить броситься на себя. Наоборот, насколько сможет он будет себя защищать. Подобно тому, как я добровольно избрал некое десятилетнее отшельничество и, терпя трудности, превышающие человеческие возможности, ни коим образом не вмешался в политику и не захотел этого. Потому что моё святое служение мне это делать запрещает.

О, решающие и управляющие! Если человек – как было написано в газетах двадцатипятилетней давности – одним выступлением делает своими единомышленниками тридцать тысяч человек, и приковывает к себе внимание огромной действующей армии, и отвечает шестью словами на вопросы главного английского священника, желающего ответ из шестисот слов, и у истоков провозглашения свободы произносит речи, подобно самому известному дипломату, то как это возможно, чтобы в ста двадцати написанных им брошюрах к этому миру и политике были обращены лишь пятнадцать слов? Разве хоть какой-то разум согласится с тем, что этот человек преследует политические цели, его стремления направлены на этот мир и на противостояние властям? Если бы такой, как он, человек думал о политике и о вмешательстве в дела властей, то даже в одной брошюре он в сотне мест явно и косвенно дал бы это почувствовать. Интересно, если бы его целью была политическая критика, то разве в его книгах не нашлось бы других оснований для претензий, кроме одного-двух законов о наследовании и женском покрывале, действующих с давних пор?

Да, человек, следующий некой политической идее, оппозиционной режиму власти, совершившей великую реформу, мог бы найти не один-два известных повода для критики, а сотни тысяч. Словно у правительства республики имеется лишь один-два маленьких вопроса, касающихся реформы. У меня же не было абсолютно никакого намерения его критиковать, и при этом в одной-двух моих книгах, которые я написал давно, есть лишь несколько слов, и не смотря на это, про меня говорят: “Нападает на реформу и режим власти”. Так вот, я тоже хочу спросить: “Разве одному научному вопросу, который не может служить причиной даже самого мелкого наказания, можно придавать такой внушающий опасения образ и задействовать в этом огромную страну?”

Итак, то, что мне и нескольким моим друзьям дали простое и незначительное наказание и при этом по всей стране против нас велась такая сильная пропаганда, пугали народ, отвращая его от нас, и для того, чтобы выполнить дело, которое может исполнить один местный человек – т.е. для моего ареста – в Испарту прибыл министр внутренних дел Шукру Кая с серьёзными силами, и председатель совета министров Исмет отправился в этой связи в восточные вилайеты, и мне в тюрьме два месяца было полностью запрещено с кем-либо общаться, и на этой чужбине и в одиночестве никому не позволялось даже справиться о моем состоянии и передать мне привет, все это показывает какую-то бессмысленную, немудрую и беззаконную ситуацию, будто огромное, как гора, дерево вырастили ради одного маленького, как горошина, плода. Это не может быть делом не то что такой законной и более других уважающей законы власти, как республиканское правительство, но и вообще никакой власти, которая для разумно ведения дел названа правительством.

Я желаю лишь своих законных прав. Тех, кто во имя закона творит беззаконие я обвиняю в совершении преступления. Надеюсь, что законы республиканского правительства отвергнут произвол таких преступников и восстановят меня в моих правах.

Саид Нурси

***

Один образец истинности “Рисале-и Нур”

Напоминание

Совестливые и просвещённые люди, ознакомившись с этой, написанной девятнадцать лет назад темой(*), убедятся в том, что все части собрания книг “Рисале-и Нур”, состоящего из ста тридцати разделов, свободны и чисты от каких бы то ни было политических и мирских целей, и написаны полностью в духе и сути веры и стремлений к Иному миру. Эту явную и прочную истину подтвердили также долгие изучения и очень тонкие исследования, проведённые судами Эскишехира, Испарты, Денизли и Афьёна. В этой связи желаем вашей заинтересованности и помощи в возвращении нам всех наших книг, которые спасли веру сотен тысяч людей и удостоились одобрения читавших их учёных ислама и всего мусульманского мира, и в которых кассационный суд не нашёл ничего, в чём бы имелся состав преступления, и которые вот уже больше двадцати месяцев находятся под арестом в Афьёнском суде.

Большая часть этих книг, лежащих в Афьёнском суде, были изъяты у наших товарищей, которые были освобождены раньше. Они же, сказав: “Наши книги мы отдаём их хозяину – нашему Устазу. Пусть они будут вручены ему”, – передали их мне. Особенно это касается нашего позолоченного Корана, при написании которого проявилось чудо совпадения, и который среди бессмысленно изъятых у нас книг уже два года лежит в суде. Мы ждём, что наши книги и Коран, которые были прежде всего возвра